Тигр, светло горящий
Шрифт:
С того дня Томас все лето молча и упорно трудился на благо цирка. Помалкивать было легче, потому что стоило ему открыть рот, как плотники начинали смеяться над его дорсетширским произношением.
Он начал разбирать свой инструмент.
— Джем, а где наша лобзиковая пила? — спросил он.
— Дома.
— Ну-ка, сбегай, принеси ее. Вот молодец.
Глава вторая
Когда, как сегодня, возникала нужда, Джем помогал отцу в амфитеатре. Иногда он вместе с другими цирковыми мальчишками выполнял различные поручения Филипа Астлея или Джона Фокса. Обычно они не выходили за пределы Ламбета или самого ближнего Саутуорка. В тех немногих случаях, когда ему поручали отправиться куда-то подальше — к печатнику у
44
Главный собор англиканской церкви. Строительство его было закончено в 1710 г.
45
Одна из старейших церквей в Лондоне, построенная тамплиерами в XII веке.
46
Район в центральном Лондоне.
Нередко Джем не знал того места, куда его посылали.
— Беги на лесопилку Николсона и скажи им, нам нужна еще партия березы того же размера, что вчерашняя, — говорил Джон Фокс, отворачивавшийся прежде, чем Джем успевал у него спросить, где же находится эта самая лесопилка. Вот в таких случаях ему очень не хватало Магги, которая в мгновение ока могла сказать ему, что лесопилка Николсона находится у моста Блэкфрайарс. Ему же приходилось спрашивать других мальчишек, дразнивших его и за невежество, и за произношение.
Джем не возражал, если его отправляли домой, напротив, даже радовался возможности убраться из амфитеатра.
Сентябрь всегда был для него месяцем, когда он проводил много времени под открытым небом — даже больше, чем летом, потому что погода часто стояла теплая, а не удушающе жаркая. Сентябрьский свет в Дорсетшире был великолепен — золотой отблеск низкого солнца, а не стоящее в зените июльское светило. После лихорадочной заготовки сена в августе, когда вся деревня постоянно пребывала в движении, приходил более спокойный сентябрь, когда можно было никуда не спешить и предаться размышлениям. Плоды в саду его матери уже созрели, а георгины, астры, розы были в полном цвету. С братьями и Мейси они объедались черной смородиной, пока пальцы и губы не приобретали ярко-лиловый цвет или не наступал Михайлов день в конце сентября, когда дьявол, как считалось, плевал на ягоды и те становились кислыми.
Но за всем этим золотым сентябрьским изобилием чувствовался холодок умирания. Зелени вокруг было еще много, но в подлеске понемногу накапливались сухие листья и завядшие ветки. Цветы достигали своей максимальной яркости, но и быстро увядали.
Сентябрь в Лондоне был не таким золотым, как в Дорсетшире, но тоже великолепным. Джем, будь его воля, не торопился бы, но он знал, что если вовремя не принести лобзиковую пилу, то ждущий этого инструмента плотник отправится в паб, после чего будет не в состоянии работать, а это значит, что больше придется делать ему и его отцу. Поэтому он, не останавливаясь, чтобы насладиться солнышком, спешил проулками между амфитеатром Астлея и Геркулес-комплексом.
Мисс Пелхам кружила по своему палисаднику перед домом, размахивая секатором, а солнышко освещало ее выцветшее желтое платье. Из дома № 13 от мистера Блейка выходил человек, которого Джем не видел прежде, хотя лицо его показалось мальчику знакомым. Мужчина шел, чуть наклонившись вперед и держа руки за спиной. Походка у него была неторопливая, широкий лоб бороздили морщины. И только когда мисс Пелхам прошипела: «Это брат мистера Блейка», Джем увидел фамильное сходство.
— Их мать умерла, — шепотом продолжила хозяйка, — так что, Джем, вы со своей семейкой не должны шуметь. Ты меня слышишь? Мистер Блейк не должен слышать, как вы там стучите, забиваете гвозди и двигаете что-то. Не забудь сказать родителям.
— Хорошо, мисс Пелхам, — сказал Джем, глядя на брата мистера Блейка, идущего вдоль Геркулес-комплекса.
«Наверное, это Роберт, — подумал он, — тот самый, которого несколько раз упоминал мистер Блейк».
Мисс Пелхам свирепо набросилась с секатором на свою живую изгородь.
— Похороны завтра днем, так что не мешайтесь тут.
— А что, процессия пойдет отсюда?
— Нет-нет, из-за реки. Ее похоронят на Банхилл-филдс. [47] Но вы все равно не путайтесь у мистера Блейка под ногами. Ему это ни к чему, чтобы в такой скорбный час у него шастали ты или эта девчонка.
47
Кладбище на севере Лондона, где в XVII–XIX веках хоронили нонконформистов, то есть членов сект, отделившихся от англиканской церкви.
Вообще-то говоря, Джем все лето не видел мистера Блейка и почти не видел Магги. Ему казалось, целый год прошел с того времени, как Магги пряталась у Блейков и их жизнь так неожиданно изменилась.
Оттого удивление его было тем сильнее, когда несколько минут спустя Джем увидел ее — надо же! — именно в саду Блейков. Он выглянул из заднего окна, чтобы посмотреть, нет ли его матери в огороде владельца цирка. Она и в самом деле была там — показывала племяннице Астлея, как подвязывать помидоры к воткнутым в землю жердочкам, чтобы не повредить стебель.
Томас Келлавей набрался смелости и спросил Филипа Астлея, нельзя ли его жене устроить пару грядок на его земле, а в обмен та будет помогать племяннице импресарио, которая, казалось, репу не может отличить от брюквы. Анна Келлавей, узнав, что мистер Астлей не возражает, обрадовалась сверх всякой меры. И пусть стояла уже середина июня и сажать что-либо было слишком поздно, Анна умудрилась посеять немного позднего салата, редиски, а еще лука и капусты.
Джем, держа лобзиковую пилу в руке, уже собрался было развернуться и идти вниз, когда его внимание привлекла какая-то вспышка в летнем домике Блейков. Поначалу он испугался, что это повтор уже виденного им несколько месяцев назад. До сих пор воспоминание об этом вгоняло его в краску. Потом заметил выпроставшуюся из сумерек дверного проема руку и, чуть позже, знакомый башмак. Постепенно он разглядел неподвижную фигуру Магги, которая, вероятно, спала там.
Больше у Блейков никого не было, правда, в своем заднем саду орудовала мисс Пелхам, подрезая розовые кусты. Джем помедлил несколько секунд и поспешил вниз, мимо Геркулес-комплекса в проулок, ведущий к Геркулес-холлу, а оттуда в конце налево, огибая стены, ограждающие сады сзади. Анна Келлавей все еще занималась помидорами, и Джем незаметно прошел мимо. Он добрался до задней стены сада Блейков, где в высокой траве был спрятан старый ящик, оставшийся с тех времен, когда Магги две недели перебиралась здесь туда-сюда через стену, избегая ходить через дом Блейков. Джем остановился у ящика, глядя в спину своей матери. Потом резко вспрыгнул на стену и перевалился на другую сторону.
Быстро пробираясь через заросли сада, Джем приближался к Магги так, чтобы летний домик оставался между ним и окнами Блейков. Оказавшись рядом, он увидел ее плечи и грудь, двигающиеся в такт дыханию. Джем оглянулся, а когда убедился, что Блейков поблизости нет, сел и уставился на спящую Магги. Щеки у нее разрумянились, а на руке было какое-то желтоватое пятно.
После пожара Магги исчезла. Джем с отцом с утра до ночи работал у Астлея. Магги приходила в свой горчичный цех в шесть утра, а уходила оттуда поздно вечером — и так шесть дней в неделю. По воскресеньям, когда Келлавей были в церкви, Магги все еще спала. Иногда она спала все воскресенье без просыпу. В этом случае Джем не видел ее и всю следующую неделю.