Тигриный лог
Шрифт:
– Можно, - разрешил Лео. Я поближе подтащила своё сидение к краю водоема и села.
– Ты оставишь свои координаты?
– Нет, - он покачал головой. – Нельзя, пойми, пожалуйста.
– Нельзя, нельзя, нельзя! – громче повторила я, как вызов крикнув горе, и голос отдался эхом. – Как много всего, чего нельзя, и как мало можно! Я считаю, что нельзя выполнять долг без перерыва. В любой профессии бывают отпуска и даже на пенсию потом выходят… почему у тебя не должно быть момента, когда позволено всё? Ну, пусть не всё, но больше обычного. Хоть немножечко, но для себя пожить нужно.
–
– Ты становишься счастливым, когда помогаешь кому-то? – У него даже глаза слегка посветлели. Он плавно кивнул.
– А я вхожу в число тех, кому ты должен помогать? – он насторожено впился в меня глазами. – Моё счастье, если оно зависит от чего-то, зависящего от тебя, оно стоит того, чтобы ты как-то поспособствовал ему? Если я не буду счастлива, когда ты пропадешь из моей жизни, Лео… если моё счастье заключается в том, чтобы остаться рядом с тобой?
– Не говори так! – остановил он меня, замерев. – Ты не знаешь, что говоришь. Я же объяснял тебе…
– Что будет опасно, и ты не подвергнешь меня этому? Ты думаешь испугать меня? Или не веришь в мою решительность? Или ты думаешь, что я демон Мара, который просто пристаёт к тебе, чтобы нащупать слабые места, а потом отстанет, когда собьёт тебя с пути истинного? – Я поднялась и, решительно желающая доказать Лео, что люблю его (произнести язык не поворачивался, да и, надо по его же методике, меньше слов, и доказывать поступками), принялась развязывать пояс. Глаза монаха медленно расширились, следя за моими руками. Пальцы ловко откинули оби и принялись стягивать с себя хакама.
– Что ты делаешь? – изумленный, как ребенок, прошелестел тенор Лео.
– Ты говорил, что если сунуться в источник с нехорошими мыслями, то заболеешь. Вот и посмотрим, какие у меня мысли и чего они стоят.
– Вода холодная! – выставил вперед ладони молодой человек, пытаясь остановить меня. – Ты… ты ведь не закаленная. Ты не можешь сюда забраться…
– Почему же? Могу, - одежда разлетелась прочь, и Лео опустил глаза, хватая воду в кулаки, но она выскальзывала.
– Я… я же говорил, что ты должна быть стыдливой, - с каплей осуждения взмолился он, но переживал сейчас не за мой моральный облик, а за то, что переворачивается внутри него.
– А ты должен избавляться от стыда, - напомнила я, подойдя к краю и пощупав кончиком большого пальца ноги температуру источника. Лед. Будда, помоги мне пройти это испытание! Я же ради благого дела. То есть, светлого чувства. Затаив дыхание и стиснув зубы, я ринулась вперед, пронзаемая иглами холода. Мороз сковывал и обжигал.
– Пожалуйста, не делай этого! – повторял Лео. – Ты заболеешь!
– Ничего, вылечите ещё раз, - едва смогла произнести я, потому что посиневшие губы отказывались подчиняться, не дрожа. Я закрыла глаза, потому что так показалось немного легче. Воды уже по пояс, по нижние ребра, выше… В легких закончился кислород. Дышать, не забывать дышать! Как же холодно… ещё чуть-чуть… Вместо ледяной воды моей груди коснулась теплая грудь Лео. Я открыла глаза. Он подплыл ко мне и, встав передо мной, прижал к себе, пытаясь и вытолкнуть назад и согреть одновременно.
– Сумасшедшая! Куда ты лезешь? – грозно и одновременно мягко отчитал меня он. Я вцепилась в него, обняв вокруг торса и трясясь. Ни одно слово не получалось выговорить. Челюсть свело. Но я терпеливая, я добьюсь своего. Я уперлась, чтобы он не сдвигал меня
– Нет! – Интересно, я задницу себе не отморожу? Ноги вот начинает сводить судорогой. Но их я хотя бы ещё чувствую, и это успокаивает. Лео оторвал меня ото дна и, подхватив на руки, потащил прочь из источника. – Эй! Верни меня на место! Ты ещё не убедился, насколько серьёзно я настроена! – он молча нес меня, а мне хотелось сопротивляться и колотить по нему, и я бы сделала это, разогнись в должной мере мои скрюченные от холода руки и ноги. Лео вынес меня на берег, и только на поверхности я стала осознавать, что мы оба абсолютно голые. Вот уж впрямь, Адам и Ева. Положив меня на свои вещи, он присел на корточки, умудряясь двигаться так, и располагаться относительно меня так, чтобы я ничего лишнего не увидела. Дотянувшись до пледа длинной рукой, он встряхнул его и укутал меня в него от шеи до пяток. Сам даже не шелохнулся. Что в воде, что на воздухе, не мерзнет. Стуча зубами, я стала чувствовать, как кровь опять разгоняется по венам. Сквозь теплую и плотную ткань, он опять прижал меня к себе. Я положила нос на его плечо, медленно и верно согреваясь, пока его большие ладони поглаживали мою спину. Когда-то ко мне в ванную забрался Джин, а сегодня я сама сыграла его роль. Только в этот раз целью были вовсе не сексуальные удовольствия. Я и не думала о них, а уж Лео – подавно. – Если ты себя не будешь беречь, - прошептала я ему в ухо, - То и я не буду, понял? – отстранив от себя, монах взял меня за плечи и посмотрел в мои глаза. Они горели настоящим убеждением и правдой. Что сказала – тому и быть. Он перенес ладони на лицо, обхватив его и продолжая воспитательно на меня глазеть. Долгий свет назидания сменился вспышкой отчаяния и потух, оставив темноту вожделения в черноте его очей. Лео коснулся моих губ поцелуем и, крепко обнимая, невольно толкнул меня назад своим напором. Упав на спину, я утянула его за собой, не разорвав поцелуя, и оказалась под ним. Испугавшись позы, Лео прекратил целоваться сам. Мы посмотрели друг на друга. Он сверху. Обнаженные плечи, соблазнительные ключицы, коснуться этого всего… Но, завернутая в кокон пледа, я была не очень подвижна. – Наконец-то, - промямлила я ошарашено-радостная. – Ты поцеловал меня…
– Разве это первый раз? – не понял моей очарованности Лео.
– Я имею в виду… без моих просьб. Сам. – Он провел пальцами по моей щеке, в который раз глядя на меня, как будто впервые видел. Поцеловал висок, ближе к внешнему уголку глаза. Мне уже было жарко, и я забыла про то, что пять минут назад едва не умерла от холода. Он ещё плутал губами возле моего лица, когда я поймала их своими и призвала вернуться к так хорошо начатому. Лео продолжал поцелуй, осторожно лаская уста, не решаясь ввести в дело язык, как то было с… да не важно! Какая разница, как целовали меня другие, когда именно эти поцелуи лишают меня дара речи и заставляют терять контроль над собой.
– И всё равно это плохо, - оторвавшись, изрек он над моим ухом.
– Это было замечательно, - исправила его я.
– Пусть мы не на территории монастыря, но я всё ещё монах, - поелозив от неудобства скомкавшейся подо мной его одежды, я ощутила, что сверху в меня упирается нечто, не могущее быть локтем и коленом, слишком уж посередине оно находилось. О! О-о… Неужели… Лео?.. Мысли тут же закружили каруселью, и я нервно облизнула губы.
– Без обмундирования монаха, мне кажется, - сделав паузу, чтобы убедиться, что чувствую то, что чувствую, я закончила: - Ты всего лишь мужчина, Лео. А мужчине подобное скорее в плюс.