Тигриный лог

Чеснокова Юлия Олеговна

– Ты там начал учиться драться? – Сандо сделал глубокий вдох. Чтобы не послать меня, судя по всему.

– Нет, я с подросткового возраста увлекался.

– А ещё чем-нибудь увлекался?

– Нет.

– Как, а девчонками? – засмеялся Джеро. Сандо остановился. Мне стало страшно. Если зарядят драку – я не помощник в разведении и умиротворении. Я увидела, как сжались на деревянном основании щетки его пальцы, как задергались желваки. Вспомнил ли он о Лео или уговорил себя без внешних причин, но он просто промолчал, развернувшись на корточках

от нас в другую сторону. Джеро вопросительно кивнул мне. Я показала тряской руки и корча рожицы, что тема щепетильная, и не надо её касаться… - Ты чего напыжился-то? Нормальный вопрос, а ты надулся, как будто тебя девушка из армии не дождалась, - хохотнул красавец. Я не рискнула вмешиваться. Мы исчерпываем лимит выдержки безумного зверя.

– Не дождалась, - вдруг произнес он откуда-то из недр себя, едва слышимый нами, обращающийся к ветрам и духам, к звездам, невидимым днем, но незримо плывущим по небу, и, возможно, к той самой. К ней, которая предала.

– Извини, - помявшись, произнес Джеро, посерьёзнев. – Я не знал.

Но нам больше ничего не добавили. Кого же тогда убили на его глазах? Я заблудилась в неясных деталях прошлого Сандо, но точно знала, что там ничего приятного не осталось. Он ещё и несчастную любовь пережил! Или это можно назвать изменой? Решено, я никогда не буду на него больше злиться. Сверху донеслось шлепанье чьих-то пяток о подошвы сандалий. Я подняла лицо и увидела спешащего Ви. Чего он забыл в козьих домиках? Тоже послали избавляться от бестолковых для монастыря лишних личностных качеств? Да у Ви не было их, ни гордости, ни спеси, ни амбиций или хотя бы задиристости.

– Хо, Хо! – бежал он, вытянув что-то перед собой. Я разогнулась, понимая, что он торопится ко мне. – Хо!

– Что случилось? – опершись на черенок, я дождалась, когда он подлетит ко мне, растягивающий между прямыми руками какую-то бумажку. Белый ровный листок.

– Я спросил, где ты, и нашел тебя, потому что хотел показать, - он развернул ко мне лист. – Смотри!

На нём, гладко, тонко, изящно, без клякс, не размазано и не криво, каллиграфией были выведены три слога: Ким Тэхён. Я непонимающе воззрилась на него.

– Что это?

– Моё имя! Я сам написал! – Ви затряс передо мной письменным доказательством, игнорируя ещё двух присутствующих. – Красиво, да? Я могу теперь нормально подписываться! Класс! – опять развернув к себе, он залюбовался вычерченными буквами. Согласна, почерк вышел на славу. – Вот как я теперь умею!

– Пфф! – закатил глаза Джеро. Похоже, он не выдерживает долго оставаться без внимания. – Тоже мне, велика заслуга. Это умеют все, поучись чему ещё, - оскорбившись за моего милого друга и заметив налегающую на его лицо тень, я поспешила вставиться, чтобы веселье Ви не улетучилось.

– Ви сам может кое-чему научить многих из нас, - топнув ногой, я прищурилась, как мать-кошка, свысока, угрожающе. – Например, радоваться за других, чего кое-кто не умеет, как я погляжу, - Джеро поджал губы, но взгляда не отвел. Я сама отвела его, переметнув на Сандо, обернувшегося через плечо. – Или просто радоваться. Чему угодно. Мелочам. Дождю. Грозе. Радоваться жизни, вопреки всему. Чего тоже некоторым не хватает. Правда, Ви? – тот прослушал половину сказанного мной, ещё не отлипнув от первого шедевра, но, когда я обратилась к нему, не сомневаясь, закивал. Я положила руку ему на спину, дружелюбно погладив: - Ты молодец!

– Ладно, я тогда побегу обратно… а то занятия. Я на минутку отпросился, до тебя сгонять.

– Беги, - улыбнулась я, смотря вслед уносящемуся мальчишке, моему неповторимому галчонку, за несколько мгновений сумевшему поднять мне настроение под потолок. – После ужина отметим! Я испеку булок с марципаном, хочешь? – вдогонку крикнула я. Ви затормозил и, довольно похлопав в ладоши и подпрыгнув, продолжил путь.

– Он такой непосредственный, - подытожил Джеро.

– Он замечательный, - отрезала я.

– Странный, но позитивный.

– И это несмотря на то, - рассуждала я для ещё одной пары ушей, делающей вид, что все вокруг испарились. – Что судьба его нисколько не легче, чем у других. Ви – настоящее чудо! – я вернулась к мытью настила, вновь начав уходить в свои мысли, когда голос Джеро потревожил покой:

– А… булками с марципаном угощают только делающих успехи в прописях, или другие могут присоединиться? – Не надеясь, что когда-нибудь услышу от этого самодостаточного пижона подобный тон – вежливый, не возвышающийся, тон, говорящего на равных, я некоторое время всматривалась в него, убеждаясь, что не галлюцинации. И не фонограмма, запущенная поверх неродного изображения. Проморгавшись, я улыбнулась.

– Конечно же, присоединиться могут все. Сандо? – Осмелев, опять вспомнила я о нем, предлагая также поучаствовать в намечающемся пиршестве, и заметила, что пока мы терли один угол на двоих, он уже отчистил половину площади. Откликнувшись, он поднялся и резко подошел ко мне. Первым желанием было пуститься наутёк. Оно не исполнилось мной по причине остолбенелости от страха. Сандо выхватил швабру у меня из рук, без предупреждений и такта.

– Идите оба на спарринги. Я закончу, - На наши недоверчивые взгляды, он шваркнул тяжело слова: - С вами только времени больше уйдёт! Болтаете много…

Отступая вместе с Джеро, не споря с самым дерзким на районе, я послала мысленно сообщение Хенсоку: «Ваш рецепт, как и многие другие, начал работать. Козьи какашки – настоящая панацея!»

10 октября. Поздний вечер

Джей-Хоуп возвратился на сутки с небольшим с поста, вернув его старшему и опытному брату-привратнику, и подоспел вовремя: я как раз вынимала из очага булки на противнях, расставляя на рабочем дубовом столе. Я огласила после ужина, когда вышли наставники, всем, что хочу устроить маленькое пиршество по случаю успехов, которые мы сделали за то время, что прожили в Тигрином логе. У всех они были разными, но были. Я не знала никого, кто ни стал бы хоть чуточку лучше. Так что угощение приготовилось для нашей оравы, без исключений, но когда мы собрались, то двоих я всё же не досчиталась. Сандо и Джин. Ладно, с первым всё ясно, но второй где?

Убедившись, что всем нравится моя стряпня, я задумала разнести выпечку лично тем, кто не соизволил придти.

– Ты прям кондитер, - похвалил меня Джеро. – Очень вкусно!

– Спасибо…

– Вспомнился анекдот! – объявил Хансоль, щелкнув пальцами и присев на крайний стол. – «Девушка, а у вас булки сладкие? – А у меня и между булок не кисло!». – Шуга заржал, как обезумевший хорек, Чимин попросил Хансоля рассказывать что-нибудь более приличное. Монастырь, всё-таки. Младшие захихикали солидарно ушлым старшим. Я поймала на себе взгляд Рэпмона. Сделалось неуютно.