Тигры Редфернов

Торн Александра

Осталось выяснить, имеет ли к этому отношение какой-нибудь человек, или дело в голодной нежити.

– Ладно, дочитаю у себя. Что говорит Лонгсдейл?

– Что это, несомненно, след от укуса вампировидной твари, – ядовито сказал Кеннеди. – Якобы в природе встречаются создания, высасывающие из людей кровь, чем продлевают собственную жизнь.

– Существуют кровососущие летучие мыши, я читал в одном журнале статью какого-то натуралиста, – земетил Бирн. – Он даже опубликовал зарисовки укусов.

– Я не спорю относительно летучих мышей, юноша.

Хотя для того, чтобы высосать столько крови, явно понадобится как минимум сотня мышек. Я всего лишь протестую против термина «оживший мертвец», которым…

– Так, хватит, – решил комиссар. Отчаянная борьба патологоанатома за научный взгляд на трупы его уже утомляла. – Где Лонгсдейл сейчас?

Бирн кашлянул и потупил единственный глаз.

– У вас дома, сэр.

– Чего?! Это еще с какой стати?

– Он сказал, что вы нуждаетесь в защите, и поехал… ну, защищать.

– Твою ж мать, – прошипел Натан. Вот только этого ему не хватало! Ведь полез даже без спроса!

– Но он оставил отчет для вас на столе, – торопливо сказал Бирн. Как будто это могло утешить!

С другой стороны, раз Джен сказала, что вампиры его выследили, то так оно и есть. Причем ведьма не отправилась к Лонгсдейлу, а так и караулила комиссара, сидя в приемной. Правда, Натан не понимал, с какой стати его выслеживать и тащиться следом аж в столицу.

– Ладно, – буркнул он. – Еще какие повреждения?

– Несовместимых с жизнью нет, – сказал Кеннеди. – Есть предсмертные следы борьбы: синяки и ссадины на руках, плечах и коленях, на боку слева – след от падения на пол. Но умер мистер Темпл от большой потери крови. – Патологоанатом хмуро уставился на дырочки в шее жертвы. – Прокус произведен двумя длинными острыми клыками, я готовлю вам слепки. Еще кое-где есть царапины от когтей.

– Ты проверял эту хрень у них над сценой? Лонгсдейл сказал, что для гнезда нежити – самое оно.

Кеннеди тяжело вздохнул и прикрыл труп простыней.

– Да, сэр, – хмуро подтвердил Бирн. – Там лазила какая-то пакость, оставила много царапин на дереве. Еще мы нашли много клочков кожи и почти целый парик из темных волос. Но принести не смогли – все это расползлось в пыль от первого же прикосновения.

– Понятно. – Бреннон взял у старичка отчет о вскрытии и сказал: – Бирн, отправь кого-нибудь по больницам вокруг театра. Пусть спрашивают, обращались ли к врачам пациенты с жалобами на слабость, головокружение и потерю крови. Я съезжу в театр, потолкую с директором. Если Лонгсдейл объявится, пусть ждет меня здесь.

– Думаете, сэр, это существо уже кого-то кусало?

– Раз оно растет, сбрасывая кожу и меняя когти, – то, значит, ест. Меня другое беспокоит. – Натан снова взглянул на тело под простыней. – Лонгсдейл знал, что в театре засел вампир. Чаще всего консультанту хватает трех-четырех дней, чтобы прикончить нежить: выслеживание, засада и конец. Так почему же в этот раз у него не вышло?

* * *

Бреннон оперся подбородком на сцепленные пальцы и уставился в отчет консультанта.

По негласному уговору между консультаном и шефом полиции, со всеми случаями нападений нежити и нечисти, если это происходило не по вине ее создателя или призывателя, Лонгсдейл разбирался сам. Казалось бы, кончина Джозефа Темпла относилась именно к таким случаям. Но комиссару что-то не давало покоя, да и Лонгсдейл был определенно чем-то встревожен. Это не только читалось между строк в его отчете; он бы не стал посылать вдогонку Натану ведьму, если бы не оказался серьезно обеспокоен.

«Может ли какой-нибудь человек натравить нежить на недруга? На соперника за роль, например? Это же не ифрит, черт побери, а, в сущности, тупые голодные твари, мало чем отличающиеся от животных».

Он вспомнил пятерых бааван ши в поезде и поежился. Бреннон отдавал себе отчет в том, что, не появись на месте действия ведьма, все кончилось бы весьма плачевно. Но зачем вампировидным так целенаправленно выслеживать именно его? Какая им разница, кого есть?

«Почему в таком случае они не бросились сразу? – нахмурился комиссар. Ведь, если бы не это странное промедление, Джен нашла бы только пару обескровленных трупов. Однако нежить не кинулась на добычу, хотя могла. – Что их удерживало?»

Некто, расправившийся с Темплом при помощи нежити, вполне мог отправить своих ручных тварей разобраться с тем, кто чуть что – начнет расследование. Вопрос лишь в том, по силам ли человеку подчинить себе вампировидных?

Однако задать его можно было только Лонгсдейлу, и, поскольку консультант отсутствовал, Бреннон встал и взял шляпу, чтобы ехать в театр. Он крайне смутно представлял себе тамошние нравы. Кто его знает, может, дело не в конкуренции за главную роль – иногда для убийства достаточно того, что у жертвы был поганый характер. «Или родичам не терпится наложить лапу на завещание».

Но даже если бааван ши действовали по чьему-то приказу, почему они не убили сразу? Мысль Бреннона прервал стук в дверь, и на пороге появился Лонгсдейл. На лице консультанта и морде пса отразилось такое облегчение, что комиссару стало неуютно.

– Вы целы! – вместо приветствия воскликнул Лонгсдейл, и долг вежливости взял на себя пес, приветливо помахав хвостом. – Рейден, дворецкий, мне доложил, но, скажите, вас не оцарапали? Не укусили?

– Нет, к счастью, я держал их расстоянии револьверного выстрела. Я собираюсь в театр. Вы со мной?

– Да. – Лонгсдейл недоуменно нахмурился: – Но зачем? Джозефа Темпла убили вампиры.

– А мог кто-нибудь подчинить их себе? Чай, не ифрит, а?

Консультант задумался. Натан вышел из кабинета и запер дверь. Ведьма караулила на лестнице и без спросу двинулась следом за комиссаром, не спуская с него глаз. Черт знает что!

– Вообще это возможно, – сказал Лонгсдейл. – Для меня, – подчеркнул он, и Натан изумленно вздрогнул:

– Для вас?!

– Я могу подчинять себе примитивную нежить. Но я, как вы понимаете, не совсем типичный обыватель.