Тихая гавань
Шрифт:
— У вас тоже очень красивое платье, — хрипловато сказал он.
Мэй с улыбкой посмотрела на него через плечо. В этом неожиданном ракурсе она показалась ему почти прекрасной.
— Это тоже шила ваша мама. Обычно я ношу джинсы, как вы, очевидно, уже заметили: они дешевле и намного практичнее всего остального. Мне приходится быть практичной — у меня так много дел. Когда ваша мама обнаружила, что у меня нет ничего нового, она настояла на том, чтобы сшить мне платье. Это ее подарок ко дню рождения.
— Мне и в голову не приходило, что она умеет шить. — Но сказать по правде, что он
— Она пользуется нашей старой швейной машинкой. Удивительно, что вообще удалось заставить ее работать. Она годы пролежала на чердаке, но Билл очень хорошо разбирается во всяческих механизмах. Он смазал ее и починил, и с тех пор Эллин от нее почти не отходит, обшивая всех нас. Похоже, она получает большое удовольствие от работы. Она не может надолго вставать с постели и быстро передвигаться. И у нее такой тяжелый артрит, что ей приходится работать очень медленно и осторожно, потому что руки часто опухают. Но я думаю, что эти упражнения только на пользу ее суставам — было бы намного хуже, если бы она вообще ими не двигала. Да и для нее лучше заниматься чем-нибудь вместо того, чтобы сидеть целыми днями в кресле, читая, смотря телевизор или слушая музыку. Я радуюсь, когда у них появляется какое-нибудь хобби — рисование, или выращивание комнатных растений, или изготовление домашнего вина. Они лучше себя чувствуют, если хоть в чем-то не зависят от остальных. Конечно, хорошо, когда есть компания, но всякому порой нужно побыть одному.
— А как насчет вас? Сколько времени в одиночестве проводите вы?
Она, скорчив гримасу, рассмеялась.
— Не так уж много!
Они вошли в столовую, и все за столом подняли головы и улыбнулись, приветствуя их. Лоренс улыбнулся в ответ и проговорил: «Здравствуйте, как поживаете?», чувствуя себя неловко из-за того, как покинул этот дом в прошлый раз. Он догадывался, сколь важное место в жизни этих людей занимают пересуды и сплетни, и им было все известно о нем и его матери. Но по их лицам ничего не было заметно: все дружелюбно поздоровались с ним.
Дети за столом не сидели. Они сгрудились вокруг корзинки и пытались удержать там щенка. Но тот, явно не понимая собственного счастья, вырывался из их рук, а заодно стремился избавиться и от надетого на него ошейника.
— Вы им доставили столько радости, — сказала Лоренсу одна из старушек, и все дружно закивали.
— А у меня в комнате живет кот Рамми, — сообщила Нэнси. — Он был любимцем моего мужа и мог часами лежать у него на коленях и мурлыкать. Когда мужа не стало — вы не поверите, — кот затосковал, все искал его, мяукал так жалобно. Я прямо не знала, что делать. А потом однажды вскочил на его кресло, свернулся там клубочком и вроде как успокоился. Кот и это кресло — все, что осталось у меня от прошлой жизни. И вот частенько вечерами я разговариваю с Рамми и вспоминаю свою жизнь.
— Да, с животными хоть можно поговорить, — вздохнул Билл. — А вот с моими вуалехвостами не побеседуешь.
— А я беседую, — сказал Мэтт.
Обернувшись, Лоренс увидел, как щенок проскользнул в полуоткрытую дверь — видимо, ему удалось-таки вырваться
— И они тебе отвечают? — поддразнил его Билл и рассмеялся, когда мальчик покраснел.
— Конечно нет, но они всегда подплывают к стеклу и смотрят на меня, — ответил Мэтт.
— Они, наверное, думают, что ты большой крекер. Взгляните на него — разговаривает с рыбами!
Лоренс с интересом прислушивался к разговору, но тут его дернула за рукав Бетти.
— Вы сидите рядом со мной, — сообщила она.
Он послушно протиснулся к указанному стулу. Только опустившись на него, Лоренс понял, что по другую руку от него сидит мать, и почувствовал себя неловко.
— Спасибо, что пришел, Лоренс, — сказала она. — Я боялась, что ты откажешься. Я очень рада тебя видеть.
Он не знал, что ответить, но вовремя вспомнил о принесенных свертках и протянул ей один, перевязанный зеленой ленточкой.
— С днем рождения!
Все замолчали, с интересом наблюдая за ними. Розовая от смущения и удовольствия Эллин Хейз принялась возиться с упаковкой, и только в этот момент Лоренс заметил, как искривлены и опухли ее суставы. В свой прошлый приход он не особенно разглядывал ее руки, заметив только, что на пальцах нет колец, которые он помнил с детства.
— Позвольте мне, — сказал он, забирая у нее сверток. Мгновенно справившись с ним, Лоренс протянул его обратно.
Первыми она достала духи и подняла на сына глаза, в которых блестели слезы.
— Ты помнишь мои любимые духи! Я не пользовалась ими много лет — не могла позволить себе такую роскошь.
Он вздрогнул. Разве не этот аромат стоял в комнате, когда он впервые навестил ее? Не почудился же он ему!
Поняв, что теперь мать пытается открыть коробочку, Лоренс наклонился и помог ей. Эллин наклонила флакон и, сняв пробку, легонько коснулась ею кожи за ушами и на запястьях. Аромат достиг его ноздрей, и он незаметно вздохнул. Да, именно его он и ощутил, войдя в комнату матери и увидев ее. Удивительная штука — человеческое подсознания! В его воображении моментально всплыл запах духов, которыми она пользовалась, когда он был ребенком.
— О, как замечательно снова ощутить этот аромат! — Мать протянула к нему запястье. — Разве он не великолепен? Помнишь его?
Лоренс склонился, чтобы понюхать, а затем, распрямившись, кивнул.
— Да, помню.
Эти духи всегда ассоциировались в его памяти с матерью; именно поэтому ему и показалось, что он уловил их аромат, впервые встретившись с ней после долгой разлуки.
— Там еще что-то есть, — заметила Бетти, заглядывая в упаковку и доставая шарф. — Какой красивый!
Лицо Эллин Хейз просияло. Она пропустила шелковый шарф между искривленных пальцев.
— О, как мило! Мой любимый цвет. Я сейчас же его надену.
Встав, Лоренс взял у нее шарф и легко обернул вокруг ее шеи. Цвет шелковой ткани удивительно гармонировал с голубоватым оттенком волос Эллин.
— Спасибо, Лоренс, мне понравились оба твоих подарка.
— Ах да, я забыл об открытке, — сказал он, протягивая ее матери и снова сел, наблюдая, как она рассматривает картинку и читает надпись внутри.