Тихая гавань

Спаркс Николас

— Ты правда хочешь знать?

— Иначе бы не спрашивал.

Кэти остановилась и взглянула ему в глаза.

— Я мечтаю быть женой и матерью, — сказала она.

Он нахмурился:

— Ты же сказала, что не уверена насчет детей?

Она наклонила голову набок, показавшись такой красивой, какой он ее еще не видел.

— Мало ли что я сказала…

Дети заснули еще до того, как джип выехал на шоссе. До дома было недолго, с полчаса, но ни Алекс, ни Кэти не хотели разбудить малышей разговором. Они молча ехали в Саутпорт.

Когда Алекс затормозил перед коттеджем,

Кэти заметила Джо, сидевшую на ступеньках своего коттеджа. Она не была уверена, увидел ли Алекс ее в темноте, но в этот момент Кристен пошевелилась, и он обернулся посмотреть, не проснулась ли дочка. Кэти потянулась к нему и поцеловала.

— Надо, наверное, с ней поговорить, — прошептала она.

— С кем, с Кристен?

— Да нет, с соседкой, — улыбнулась Кэти, указав на сидящую Джо. — Вернее, она сама хочет со мной поговорить.

— А-а, — протянул Алекс, — о’кей. — Он взглянул туда, куда показывала Кэти, и снова посмотрел на нее: — Мне сегодня все очень понравилось.

— Мне тоже.

Он поцеловал Кэти прежде, чем она открыла дверь. Когда джип тронулся, Кэти пошла к дому Джо. Соседка улыбнулась и помахала, и Кэти внутренне слегка расслабилась — они не говорили после того вечера в пабе. Джо встала и пошла ей навстречу.

— Прежде всего я хочу извиниться за то, как говорила с тобой, — сказала она без всякого вступления. — Я вышла за рамки дозволенного. Это неправильно и больше не повторится.

Кэти поднялась на ступеньки и села на верхнюю, жестом предложив Джо присесть рядом.

— Ничего, — сказала она. — Я не сержусь.

— Мне до сих пор неловко, — продолжила Джо с раскаянием. — Не знаю, что на меня нашло.

— Да ладно, — успокоила ее Кэти. — Понятно, что они тебе небезразличны, и ты хочешь их оберечь.

— Все равно, я выбрала недопустимый тон. Поэтому я не заходила — мне было стыдно. Я думала, ты меня не простишь.

Кэти тронула ее за руку:

— Я ценю твои извинения, но это вовсе необязательно. Ты вообще-то помогла мне понять нечто важное.

— Да что ты?

Кэти кивнула:

— Знаешь, я, пожалуй, останусь в Саутпорте.

— Я тебя недавно видела за рулем.

— Глазам не поверила, да? Я еще не вполне освоилась.

— Освоишься, — пообещала Джо. — Это получше велосипеда.

— Я и на велосипеде каждый день езжу, — сказала Кэти. — Машина мне не светит.

— Я бы предложила тебе свою, но она снова в мастерской. В ней что-нибудь вечно ломается. Тоже на велосипед пересесть, что ли?

— Будь осторожна с желаниями, а то исполнятся.

— Ты заговорила прямо как я. — Джо кивнула на дорогу: — Я очень рада за вас с Алексом. И за детей. У тебя хорошо с ними получается.

— Почему ты так уверена?

— Я же вижу, как он смотрит на тебя. А ты на детей.

— Мы много времени проводим вместе, — защищалась Кэти.

Джо покачала головой:

— Нет, тут все серьезнее. Вас можно принять за влюбленных. — Она заерзала под удивленным взглядом Кэти: — Ладно, признаюсь. Вы меня не видели, но я случайно углядела, как вы целовались на прощание.

— Ты шпионишь за нами? — вскинулась Кэти с притворным возмущением.

— Конечно, —

фыркнула Джо. — А чем еще прикажешь заниматься? Здесь больше ничего интересного не происходит. — Она помолчала: — Ты его любишь?

Кэти кивнула:

— И детей тоже.

— Я очень рада. — Джо молитвенно сложила руки.

— Ты знала его жену? — спросила Кэти после паузы.

— Да, — ответила Джо.

Кэти глядела на дорогу:

— А какая она была? Алекс о ней говорил, и мне кажется, она…

Джо не дала ей закончить:

— Судя по тому, что я видела, вы с ней очень похожи. В хорошем смысле. Она любила Алекса, она любила детей. Важнее их для нее ничего в жизни не было. В принципе, это все, что тебе нужно о ней знать.

— Как ты считаешь, я бы ей понравилась?

— Да, — уверенно сказала Джо. — Я считаю, вы бы подружились.

30

В августе Бостон изнемогал от зноя.

Кевин смутно помнил, что к Фелдманам приезжала скорая, но не задумался об этом, потому что Фелдманы были плохие соседи и ему не было до них дела. Только увидев утром вереницу припаркованных по обе стороны улицы машин, он сообразил, что Глэдис Фелдман умерла. Кевина отстранили от работы две недели назад. Ему не нравилось, что возле его дома стоят чужие машины, но люди собрались на похороны, а у него не было сил просить их отъехать — после отстранения он перестал принимать регулярно даже душ. Он сидел на крыльце, потягивая водку прямо из бутылки и глядя, как в дом напротив входят и выходят люди. Похороны будут днем, а гости съезжаются, чтобы поехать всем вместе. Люди вообще сбиваются в кучу, как гуси в стадо, когда похороны.

Кевин не говорил ни с Биллом, ни с Коффи и Рамиресом, ни с Тоддом, ни с Эмбер, ни даже со своими родителями. В гостиной на полу не было коробок из-под пиццы, а в холодильнике — остатков китайских блюд, потому что есть ему теперь не хотелось. Водка заменяла Кевину все, и он пил, пока дом Фелдманов не начал расплываться. Когда оттуда вышла женщина с сигаретой в руке, в черном платье, Кевин подумал: знает ли она, что Фелдманы кричали на соседских детей.

Он смотрел на женщину и не уходил, потому что не хотел включать телевизор, настроенный на канал «Дом и сад». Этот канал смотрела Эрин, но она сбежала в Филадельфию и назвалась Эрикой, затем исчезла, а его отстранили от работы, хотя он хороший детектив. Женщина в черном докурила сигарету, бросила окурок в траву и наступила. Оглядев улицу, она заметила Кевина и после некоторого колебания направилась к нему. Кевин ее раньше не видел.

Он не знал, что ей нужно, но поставил бутылку и нетвердо сошел по ступенькам. Женщина остановилась не доходя до крыльца, на подъездной дорожке.

— Вы Кевин Тьерни? — спросила она.

— Да, — ответил он. Голос звучал странно, потому что Кевин много дней ни с кем не говорил.

— Я Карен Фелдман, — сказала она. — Мои родители живут напротив, Ларри и Глэдис Фелдман. — Она подождала, но Кевин ничего не сказал, и продолжила: — Я хотела узнать, придет ли Эрин на похороны.

Кевин смотрел на нее.