Тихая вода

Стен Вивека

– Итак, на северно-западном побережье Сандхамна обнаружен труп мужчины, – начал Дедушка. – Порядком подпорченный; похоже, пролежал в воде достаточно долго.

Отметив что-то в записной книжке, Маргит подняла глаза:

– Кто его нашел?

– Какой-то бедняга-лодочник. Парень был потрясен, зрелище не из приятных. Около семи утра позвонил в службу спасения. Он выгуливал собаку на берегу, где и наткнулся на тело.

– Есть основания подозревать убийство? – Томас тоже достал блокнот. – Признаки насилия, нанесения телесных повреждений…

– Об этом говорить рано.

Покойник найден буквально завернутым в рыболовную сеть или что-то вроде того. Морская полиция уже в пути, со всем, что нужно для транспортировки тела.

Дедушка повернулся к Томасу:

– У тебя дом на Харё, насколько я помню. Это ведь недалеко от Сандхамна?

Томас кивнул:

– От одного острова до другого десять-пятнадцать минут пути.

– Отлично. Значит, тебе знакомы те места. Будешь в Сандхамне, загляни и туда. Заодно навестишь старых друзей в морской полиции.

Лукавая усмешка тронула губы Дедушки.

– Есть основание возбуждать дело об убийстве? – Томас заглянул шефу в глаза.

– Пока что это смерть от неустановленных причин. Когда речь зайдет об убийстве, Маргит будет руководителем следственной группы, а до того, думаю, заняться им можешь ты.

– Мне это просто донельзя кстати, – подала голос Маргит. – Ты и представить себе не можешь, сколько отчетов мне нужно сдать до отпуска.

Решительный кивок подчеркнул ее отчаяние. Обратный отсчет пошел. Несколько дней бумажной рутины – и вот она, долгожданная свобода в виде съемного домика на западном побережье и четырех недель только с семьей.

Дедушка взглянул на часы.

– Полицейский вертолет уже в городе, – сказал он. – Они могут забрать тебя и криминалистов через двадцать минут с площадки возле Шлюза. Обратно полетишь с морскими полицейскими… Ну, или вернешься на рейсовом катере.

На последней фразе шеф снова усмехнулся.

– Без возражений, – улыбнулся Томас. – Ты можешь принудить меня к полету на вертолете в любое время дня и ночи.

Дедушка поднялся, давая понять, что совещание окончено.

– Договорились. Дашь знать, когда вернешься, чтобы я тоже был в курсе.

Шеф встал в дверях, почесывая подбородок:

– И расслабься, Томас. Середина лета, туристический сезон – там должно быть здорово. Толпы взбудораженных туристов и журналистов – последнее, что нам нужно. Ты же знаешь газетчиков. С каким удовольствием они поменяют рекомендации относительно особенностей секса летом на досужие домыслы об убийстве в шхерах.

Маргит ободряюще улыбнулась Томасу.

– Расслабиться у тебя точно получится. Звони, если возникнут вопросы. И не делай поспешных выводов, дождись результатов криминалистической экспертизы.

Томас надел кожаную куртку, с которой не расставался в любую погоду. На пути к двери обернулся:

– Как думаешь, сможет вертолет высадить меня на Харё, когда мы закончим?

– Конечно. Уж если правительственный вертолет мчит Томаса Будстрёма [4] в отпуск в солнечную Грецию, то стокгольмская полиция точно сможет доставить инспектора Томаса Андреассона к порогу его дома.

Дедушка был явно доволен

собственным остроумием. Маргит тряхнула головой и тоже не смогла сдержать улыбки.

4

Томас Будстрём – шведский политик и писатель, был министром юстиции в кабинете Йорана Персона.

– До связи, Томас. Передавай привет шхерам.

Она еще шире растянула губы и салютовала рукой.

Глава 3

– Привет.

Когда раздался звонок, Нора Линде автоматически схватила мобильный и нажала кнопку «принять вызов». Только потом сообразила, что это будильник. И не обычный, который у Норы, разумеется, тоже имелся, а функция в мобильнике. Нора предпочитала пользоваться ею просто потому, что так было проще.

Она потянулась. Оглянулась на мужа, лежавшего в постели рядом с ней. Хенрик сопел, как ребенок. Ничто не могло потревожить его сон, кроме, разве что, звонка из больницы. Норе оставалось только завидовать.

При этом выглядел Хенрик в точности так, как в далекий день их свадьбы. Темные волосы, плоский живот, мускулистые руки – от многочисленных заплывов наперегонки. Чуткие кисти врача с длинными пальцами, аристократический профиль с классическим греческим носом. Будь такой у женщины, Нора бы обзавидовалась. Но на мужском лице античный нос смотрелся как бессмысленная роскошь, прихоть природы. Таким образом Нора себя успокаивала, потому что сама была откровенно курносой. В темной шевелюре Хенрика уже мелькала седина – лишнее напоминание о тридцати семи прожитых годах. За ее плечами их было столько же.

Мобильник не унимался.

Нора вздохнула. Вставать без четверти восемь с понедельника по пятницу плохо вписывалось в ее представление об отпуске. Но когда живешь на таком острове, как Сандхамн, дети должны учиться плавать. В то время, которое им предложат.

Нора зевнула, кое-как накинула халат и поковыляла в детскую. Шестилетний Симон ткнулся лицом в подушку. Удивительно, как ему удавалось дышать в таком положении. Адам, почти десятилетний, лежал поперек кровати, скинув на пол одеяло. Его почти белые, чуть вьющиеся на затылке волосы взмокли от пота.

Оба мальчика крепко спали.

У Симона занятия по плаванию начинались в девять, у Адама в половине одиннадцатого. Поэтому Нора успевала вернуться с младшим и проконтролировать завтрак старшего, прежде чем тому приходило время седлать велосипед.

Расписание можно было бы считать идеальным, но Норе не хватало общения с другими мамами и папами, с тех пор как она перестала сопровождать Симона. Так уютно сидеть на краю бассейна и беседовать, пока дети снуют по дорожкам из конца в конец. Многие родители сами учились плавать еще вместе с Норой, поэтому большинство их она знала. В те годы не было речи о бассейне с подогревом и теплым душем, и им приходилось, дрожа от холода, прыгать в морскую воду возле Флескбергета, что на северном побережье острова. Именно там и располагалась школа плавания, пока не построили этот бассейн.