Тихая Война
Шрифт:
— То есть вы обязательно снова облажаетесь? — сладким голосом пропел Арвам.
— Мы всего лишь люди, — заметил Эрнест Генлихт–Хо. — Они же обладают куда большими способностями.
Арвам посмотрел на Шри:
— Что нам делать? Скажите.
Шри ждала этого вопроса. С той самой минуты, когда услышала про код десять.
— Уничтожьте их.
— Прямо сейчас?
— Поодиночке они работать не смогут. Суперумники успешны, только когда действуют как единое целое, но тогда их невозможно удержать взаперти. Значит, пора прекратить эксперимент.
— Так я и думал. — Арвам выхватил пистолет и дважды выстрелил Эрнесту Генлихту–Хо в грудь.
Начальник службы безопасности расправил плечи и закрыл глаза, прежде чем генерал и в него выпустил пулю. А вот глава научно–исследовательского
— Ну вот и всё.
— Не совсем, — подала голос Шри. — Нужно разобраться с уцелевшими суперумниками.
— Конечно. А мои люди займутся смотрителями и выяснят, кто из них помог мутантам и почему. Что насчет шимпанзе? — поинтересовался Арвам и отвернулся, уставившись в окно.
Шри подошла к нему и тоже заглянула внутрь. Почти у самой верхушки дерева, метрах в десяти от них, на помосте из погнутых и сломанных веток лежат шимпанзе. Его темно–карие глаза уставились в бесконечность, а патьцы порхали над лежащим на груди планшетом, порождая длинный поток символов. Эту особь, как и остальных, Шри создала на основе генома западноафриканского шимпанзе Pan troglodytes verus. В результате генетических модификаций у шимпанзе возникла разветвленная нейронная сеть, способная быстро передавать сигналы, что привело к развитию интеллекта до уровня человека–гения. Однако приматы оказались тупиковой ветвью. Те немногие, что не сошли с ума и не покончили жизнь самоубийством, выдавали запутанные цепочки странных и очень сложных математических рассуждений с такой же легкостью, с какой дышали воздухом, но большая часть их работы представляла собой заумные доказательства известных теорем и интересовала разве что исследовательскую группу, которой удалось откопать в кипе расчетов несколько самородков. И чем дальше, тем самородки встречались реже. Шимпанзе эволюционировали, но уходили прочь от традиционной математики, выдумывая столь гротескные фантазии, что даже лучшие ученые с трудом могли соотнести их с реальностью.
Шри, конечно, будет сожалеть об их гибели, но, увы, шимпанзе больше не приносили пользы, а потому профессор была не слишком удручена, когда сказала Арваму Пейшоту:
— Нам они тоже больше не нужны.
— Отлично. Тогда займемся реальной проблемой.
О шимпанзе знали около сорока человек в верхних кругах клана Пейшоту, в том числе Оскар Финнеган Рамос, — именно приматов они считали источником поразительных технологических достижений, которые позволили семье за последние десять лет стать самой могущественной в Великой Бразилии. Но только команде Оксбоу, Шри, ее секретарю. Арваму Пейшоту и шести членам внутреннего совета семьи было известно о втором уровне, который и дал миру почти магические технологии. Именно туда Шри с генералом отправились теперь: они оставили позади роботов–часовых, имевших по три копии защищенных, жестко запрограммированных, экранированных ядерных процессоров, спустились по наклонному траволатору, прошли мимо нескольких караульных роботов и двух одетых в красное телохранителей Арвама и, наконец, достигли секрета внутри секрета.
Сейчас в главном наблюдательном пункте, за исключением тройки шароботов, никого не было, хотя обычно здесь двадцать четыре часа в сутки посменно дежурили смотрители. Пространства памяти выдавали изображения всех комнат и коридоров на втором уровне, а также картинку из клетки суперумников в разных ракурсах. Клетка представляла собой большую сферу с мягкими пластиковыми стенками, повсюду располагались полки и стеллажи с оборудованием, верстаки, иммерсионные камеры, тренажеры, два туалета замкнутого цикла и одна душевая. Спальные мешки свисали, подобно коконам. За первые два года в результате форсированного роста суперумники достигли зрелости, однако выжили и остались работать всего четырнадцать особей. Шри создала их из человеческих эмбрионов, используя технологии, разработанные в ходе экспериментов над шимпанзе, модифицировала гены, чтобы добиться синдрома аутического спектра — в дальнейшем это позволило бы посредством поведенческих стимулов обучать их новым техникам и блокам знаний, а также породило бы у подопытных способность концентрироваться на решении задач, которые ставили перед ними смотрители. Суперумники выработали собственный язык — систему условных обозначений и жестов, способную передавать сложные идеи с поразительной быстротой. Когда все особи работали над одной проблемой, то двигались и совершали действия синхронно, словно исполняли изящный бесконечный танец.
Но теперь девять ее гениальных детей были мертвы — погибли во время побега, а оставшихся в живых заперли в медицинском блоке, где они под наркозом ожидали своей участи. Шри одновременно испытывала чувства гордости и печали. Она восторгалась своими созданиями, ведь за столь короткий промежуток времени им удалось добиться столь многого. Даже то, как яростно и упорно они пытались сбежать, заслуживало восхищения. Шри горевала, ведь жить суперумникам оставалось считаные минуты, хотя подобный конец она предвидела, когда только разрабатывала план их создания.
Профессор прижала ладонь к экрану — тот считал ее ДНК и метаболическую подпись. Она загрузила нужный ключ в систему, а затем сказала Арваму, что хотела бы напоследок остаться с суперумниками наедине.
— Никогда бы не подумал, что вы сентиментальны, — удивился он. — Так и быть. Двое моих людей отведут вас.
Шри не могла зайти в медицинский блок, поскольку в воздухе был распылен наркоз. Ей оставалось лишь стоять у двери и смотреть в глазок. Пять суперумников лежали на носилках, а пространства памяти над их головами отображали показания приборов. Мутанты не имели половой принадлежности. Голые, бледные дети без волосяного покрова, около метра высотой, с широкой грудной клеткой, большим черепом и маленькими изящными руками и ногами. Только вот детьми они не были вовсе. Их лица оставались спокойными и безмятежными. Шри в ходе своих экспериментов установила, что самые уравновешенные личности получаются при выборочной стимуляции роста левого полушария. Поэтому у всех суперумников был непропорционально выпуклый лоб.
Хотя особи очень сильно походили друг на друга — у всех были близко посаженные глаза, плоский нос и маленький, загнутый вниз рот, — Шри узнала каждого и попрощалась с каждым в отдельности, прежде чем активировать ключ и открыть вентиляционную трубу, идущую на поверхность, туда, где царил вакуум.
Воздух в помещении сгустился, образовался белый туман, который тут же вытянуло наружу. Спящие широко разинули рты, пытаясь вдохнуть, их грудные клетки быстро поднимались и опускались, а затем конвульсии резко прекратились. Синюшные губы разомкнулись, распухшие языки вывалились наружу, продолжая раздуваться, пока не разорвались, забрызгав все кровью. Кровь текла из носа и уголков глаз по бледной коже, закипала в условиях вакуума. Показатели приборов превратились в ровную линию.
Спящие суперумники умерли. Что ж, этот этап в жизни Шри подошел к концу. Женщина отвернулась: сердце ее переполняли печаль и жалость к самой себе.
— Отличная работа, — отметил Арвам. — Напомнила мне о том, что я до сих пор не поблагодарил вас за многочасовой репортаж, что вы прислали после своего маленького путешествия на Каллисто. Он меня позабавил.
— Я уже решила, что вы забыли об этом, — сказала Шри.
— О нет, что вы, я никогда не забываю об оказанных услугах. А теперь я хочу посмотреть, как поживают ваши другие дети. Полагаю, они нам очень скоро понадобятся. Как–никак, одна глава заканчивается, а следом за ней начинается новая, так ведь?
5
Отец Алдос с грохотом распахнул двойные двери спортивного зада и торопливо двинулся мимо парней, которые в парах отрабатывади приемы на зеленых матах: практиковались делать выпады и парировать удары ножом. Наставник забрался на невысокую платформу в дальнем конце помещения. Перемолвившись парой слов с отцом Соломоном, отец Алдос дважды хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание ребят.
Дейв-8 поклонился своему партнеру, Дейву-15, — тот поклонился в ответ, и оба повернулись к платформе. Остальные братья сделали то же самое, и это синхронное движение отразилось в зеркалах спортивного зала.