Тихий городок
Шрифт:
— Лизонька, у меня к тебе будет просьба. Если я до завтрака… гм… не вернусь, сходи, пожалуйста, к одному из моих знакомых. У меня завтра утром назначена с ним встреча, и если я не приду, это может плохо сказаться на его делах. А мне очень не хотелось бы этого. Голубчик, сходи к нему вместо меня. Обязательно. Обещаешь?
— Конечно, Николенька. Раз ты просишь.
— Запомни фамилию — Шевчук. Ты его ни разу не видела и не знаешь, но я недавно тебе много о нем рассказывал. Помнишь?
— Шевчук, Шевчук, — дважды повторила жена и виновато посмотрела на мужа: — Николенька, я не представляю, о ком ты говоришь.
— Вспомни, Лизонька, вспомни тот день, когда я последний раз надевал свой парадный мундир. Ты еще спросила, почему я так поздно возвратился. Я стал тебе рассказывать о Шевчуке. Вспомнила? — с надеждой в голосе спросил Николай Николаевич.
— В тот день, в тот день… — напрягла память старушка. — Да, Николенька, вспомнила. Конечно, вспомнила. Шевчук… именно Шевчук. Но почему… — она удивленно взглянула на мужа.
— Я рад, голубчик, что ты вспомнила, — поспешно перебил ее Николай Николаевич. — Ты ведь умница, Лизонька. Ты хорошо поняла меня? Не правда ли?
— Да, Николенька, я правильно поняла тебя. И сделаю все, как ты мне сейчас посоветуешь.
— Придешь к Шевчуку и скажешь, что я его должник и ты пришла вернуть мой долг. Запомни… Я его должник и ты пришла вернуть ему мой долг.
— Твой долг, Николенька? Тогда я, по-видимому, должна знать, в чем он…
— Ты ничего не должна, Лизонька, — с едва сдерживаемым раздражением оборвал ее генерал. — Вернее, ты должна сделать лишь то, о чем я тебе уже сказал. Будь умницей, голубчик, и… — Николай Николаевич не договорил, быстро поцеловал жену, решительно направился к заранее распахнутой Суховым двери на улицу…
Возле калитки в тени забора их поджидали трое мужчин. Еще двое виднелись в конце улицы.
— Поручик, препоручаю их превосходительство вам, — сказал Сухов одному из стоявших у калитки мужчин. Заметив его недоуменный взгляд, недовольно добавил: — Пока, поручик, пока. Ступайте, а мы через несколько минут вас догоним.
Полковник подождал, когда генерал с тройкой сопровождающих отойдут на расстояние, исключающее возможность слышать его, и сказал:
— Господа, нам предстоит еще одно дело. Не столько сложное или опасное, сколько неприятное. Надеюсь, вы помните поручение, данное их превосходительством своей супруге?
— Вернуть одному из знакомых свой долг? — спросил войсковой старшина. — Ну и что? Вполне естественно, что человек с таким понятием о чести, как генерал Дубов, поручил жене расплатиться с его долгами. Ведь не кто иной, как вы сами, господин полковник, дали понять ему, что заседание суда чести может закончиться для него весьма плачевно.
— Долги бывают разными, Яков Филимонович, как и люди, которым их возвращают, — назидательным тоном произнес Сухов. — Вы знаете, кто тот Шевчук, к которому так настойчиво посылал Елизавету Федоровну генерал?
— Понятия не имею. Да и какое это имеет значение: долг есть долг.
— А я знаю этого Шевчука, Яков Филимонович, — торжествующе посмотрел на войскового старшину Сухов. — Это подполковник Красной Армии Шевчук Зенон Иванович, начальник чекистов, охотящихся за Штольце и нами. Вот вам и генерал Дубов с его понятием о чести.
— Вы не ошибаетесь? — недоверчиво глянул на Сухова войсковой старшина. — О контрразведчике Шевчуке наслышан и я, однако… Шевчук — весьма распространенная фамилия.
— Не будьте наивны, Яков Филимонович… Этого Шевчука не видела и не знает супруга генерала, от которой у него никогда не было тайн. И все же Дубов был вынужден отправить ее к нему, догадываясь, что после вызова на суд офицерской чести его личная встреча с чекистами уже вряд ли состоится.
— Отчего он сделал это в нашем присутствии? — с недоумением спросил Игорь. — Неужели не мог догадаться, что в подобных делах любые свидетели, особенно такие, как мы, нежелательны? Признаюсь, мне тоже кажется, что Шевчук генерала и глава местных «смершевцев» просто однофамильцы.
— Зря кажется, — усмехнулся Сухов. — Почему давал жене задание при нас? А как он мог поступить иначе? Шептаться с ней в темном углу или за дверями? И последнее. Откуда ему знать, что у аковцев в здешней польской госбезопасности есть свой человек, который поставляет сведения и о советских коллегах?.. Мое решение — немедленно убрать госпожу Дубову. Это сделает…
Сухов скользнул глазами по нахмуренному лицу войскового старшины, наткнулся на его тяжелый, неприязненный взгляд и повернулся к Игорю.
— Это сделаете вы. Сейчас… А мы с Яковом Филимоновичем обезопасим вас от возможных неожиданностей. — Не давая времени капитану на размышления или отказ, Сухов сдернул с его головы шляпу. — Возвращайтесь к дому и скажите госпоже Дубовой, что забыли там шляпу и перчатки. И не вздумайте стрелять, слышите?..
«Джип» вырвался из облака поднятой им пыли, остановился посреди небольшой сельской площади-майданчика. Бронетранспортер и две полуторки с пластунами, ехавшие за «джипом», затормозили поблизости, и соскочившие через борта грузовиков казаки тотчас рассыпались в цепь и залегли у плетней, окружавших площадь. В «джипе» позади шофера сидели Шевчук и пожилой грузный майор в общевойсковой форме.
— Я не собираюсь заниматься агитацией, майор, а просто предлагаю пройтись со мной, — сказал Шевчук, спрыгивая на землю и протягивая руку спутнику. — После этого мы закончим начатый у меня разговор. Прошу за мной.
Майор надел очки, заложил за спину руки и пристроился сбоку подполковника, уже шагавшего в сторону большого кирпичного дома, что одиноко стоял на краю площади. Это было здание сельской управы. Может, именно потому оно и было избрано местом, где произошли события минувшей ночи.