Тихий омут и бестолочь
Шрифт:
— Ты это у меня забыла, — выдал он и уехал, даже не дождавшись ее нелепых оправданий.
Но сильнее всего Костю вымораживали постоянные намеки Кристины на увольнение из «Канцелярии». Она частенько предлагала себя в качестве бухгалтера для «Green», жаловалась на других своих клиентов, на коллег, на Марину, которая стала к ней слишком строга. Малинина хотела заниматься только Костиными магазинами. Бирюкову это не нравилось. Совсем.
И ему словно мало было этого. Костя периодически сам провоцировал девушку на глупости, ставил в неудобное положение, нарывался на ссоры. Он за каким-то хреном притащил подругу на покер. Они собрались на съемной квартире узким кругом, и Кристина полночи ныла, как ей скучно. На следующие выходные он позвал в гости и Кристину, и Сашку, снова заставляя свою девушку чувствовать себя лишней. А еще Бирюков регулярно поднимал тему летнего отдыха, активно планируя повторить путешествие на Байкал дикарями. Он ездил туда с приятелями в прошлом году и собирался скататься этим летом, настойчиво зазывая с собой Кристину. Костя знал, что она не поедет ни за какие коврижки, но все равно продолжал напирать, уверяя, что это для него очень важно, наслаждаясь ужасом, отражающимся на лице подруги, когда он углублялся в подробности о ночевках в палатке, готовке на огне и пеших прогулках по окрестным лесам.
— Ты смотри какая красота, Крись, — тыкал он мышкой фотографии, сидя за рабочим компом подруги.
— Угу, мило, — кивала девушка без особого энтузиазма.
Она в очередной раз решила сделать ход конем, чтобы отвлечь мужчину от глупых сказок про славное море священный Байкал, и уселась ему на колени, потираясь попкой о Костин пах.
— Чего творишь? — нахмурился Бирюков. Он был бы не против такого поворота событий, если бы они не сидели у Кристины в офисе.
— Все ушли давно. Может пошалим? — и она накрыла его рот поцелуем.
Не успел Костя ссадить с колен коварную подругу, как услышал тактичное покашливание.
— Кхе, не помешаю? — поинтересовалась Марина суровым тоном.
— Ой, Мариш, а ты разве не уехала домой? — захлопала глазами Кристина, усиленно облизывая губы.
— Не уехала. И ты, кстати, тоже. Советую вам туда поскорее отправиться, — хмурилась Иванова, стараясь не смотреть на Костю, который пытался спихнуть с колен Кристинку.
— Прости, Мариш, я не думала… — залепетала Малинина, наконец слезая с Бирюкова, поправляя юбку.
— Чтобы больше такого не было.
— Конечно. Просто Костик привез документы, а потом про Байкал стал рассказывать, мы увлеклись, — щебетала в свое оправдание Кристинка.
— Про Байкал? — Марина вздернула брови.
— Ага, мы летом собираемся, — покивала Кристина.
— Везет, — Марина выдохнула, решив сменить гнев на милость. — Там классно.
— А ты была? — наконец подал голос Костя, вставая из-за стола.
— Нет, но надеюсь, что буду. Кристин, комп гаси, марш домой, — скомандовала Марина и вышла из кабинета.
— Я внизу жду, покурю пока, — бросил Костя и, не заботясь о том, как это выглядит, рванул за начальницей своей подруги. — Марин, постой.
Девушка обернулась, но шагу не сбавила, однако этого не требовалось, так как Костя нагнал ее у лифта.
— Ты правда хочешь на Байкал?
— Хочу, — кивнула Иванова. — Меня звали, но не срослось…
— Поехали с нами.
— Это вряд ли, — хмыкнула она, входя в лифт.
— Почему? Боишься в палатке жить? — поддел Костя.
— Боюсь, что Кристина будет не в восторге от моего присутствия.
Костя не нашелся, что ответить, но Марина и не ждала от него этого. Она сама спросила:
— А ты давно в такие походы ходишь?
— Не очень, — ответил Кос, пропуская ее вперед из кабины лифта. — С прошлого лета. По Европе накатался, мир посмотрел, а своей страны и не видел толком.
— Очень патриотично, — улыбнулась ему Иванова.
Костя не мог не расплыться в ответ. Он наконец снова почувствовал то почти забытое ощущение тепла, что всегда грело его в присутствии Марины.
— А ты, небось, фанатка Турции? — предположил он, открывая Марине дверь, пропуская вперёд и пихая в рот сигарету.
Иванова только скривилась.
— В Стамбуле классно, но бухать и обжираться олл-инклюзив я не люблю.
— А что любишь?
— Палатки и родные просторы. Только нигде не бывала толком. Пару раз в загородном лесу со своими змеями.
— Так и поехали с нами…
— Нет, Кость.
— Да, брось, Мариш, я же не на сплав тебя приглашаю. Это в Карелии — да, жопа была. Сам чуть не сдох…
— Что? — взвизгнула ультразвуком Кристинка, которая внезапно нарисовалась рядом с ними на улице. — Как это чуть не сдох?
Костя закатил глаза. Марина нахмурилась.
— Вывалился из байдарки, чуть об камни голову не расшиб. Митька Токарев вытащил, — отчитался Бирюков.
— Ты!!! Ты почему мне не сказал? — продолжала верещать Малинина.
— Ой, сбавь тон-то. Чего орать? — поморщился Костик. — Не спрашивала, вот и не сказал. Все же живы.
— Но, Костя…
— Хорош, Крись. Марин, подкинуть тебя?
— Нет, спасибо. Я вызвала машину, — и она подошла к такси, которое как раз подъехало. — Кристин, узнаю, что трахаешься в офисе, уволю.
— Ага, — хихикнула Малинина.
— Я не шучу, — очень серьезно проговорила Марина, наслаждаясь, как с лица подчиненной слетает глупая улыбочка, и уехала.
Марина, как ни старалась, но все время возвращалась мыслями к разговору с Костей о Байкале, к его поцелуям с Кристиной, к ревности и злости. Ей были совсем не кстати эти эмоции, ведь девушка ехала встречаться со Стасом. Они наконец оформили развод на бумаге, но бывший муж отчего-то захотел с ней встретиться сегодня вечером. Марина была сбита с толку кучей мыслей и эмоций по этим поводам. Даже приехав в ресторан, где ее ждал Стас, она не смогла сконцентрироваться на разговоре. Да и сам Иванов говорил общими фразами, ходил вокруг да около. И только, когда Марина начала раздражаться, выпалил: «Я хочу отдать тебе деньги за квартиру». Девушка так обалдела, что дважды просила повторить.
Оказалось, что Стаса мучила совесть. Все-таки они вместе платили ипотеку, хоть и небольшую. Он заявил, что все равно продает квартиру, чтобы купить двушку, и хочет войти в новую жизнь и новую жилплощадь с чистым и легким сердцем. Потом он рассказал, что почти сразу после отъезда жены к нему на работе стала проявлять интерес девушка, которая теперь была от него беременна.
Марина вернулась домой с тяжелым сердцем. Она старалась не злиться на Стаса, его беременную подругу, Костю с развратницей Кристинкой, но получалось скверно. Ей казалось жуткой несправедливостью то, что у всех есть личная жизнь, кроме нее. Особенно у Стаса. И ребенок. У него будет ребенок, которого она так хотела. Марина не смогла ничего сделать, она проплакала в подушку полночи, не найдя утешение даже в двухстах тысячах от бывшего мужа, которые теперь лежали в банке. Там же томились еще четыреста сотен, которые она откладывала на квартиру. Марина так хотела в скором времени пойти в банк, чтобы взять заем на долевое строительство, но теперь ей было пофиг. С родителями она жила мирно, детей у нее не было, мужика — тоже. Только работа. Иванова как никогда поняла, что упускает в этой жизни что-то важное. Ей было уже тридцать лет, а в багаже ничего, кроме неудачного брака и карьеры.