Тихоокеанский шторм
Шрифт:
– Превосходно, Митио-сан - похвала лорда-хранителя печати была весьма прохладной - да, Вам следует безотлагательно подготовить документы на помилование всех осужденных по делу господина Зорге. Их следует представить во дворец не далее, чем в полдень послезавтра.
Почтенный господин Ивамура почувствовал себя муравьем, на которого рухнула гора Фудзи. Понятно, что члены группы Зорге в противостоянии Армии и Флота были просто дополнением к своему руководителю - но он представил себе объяснение с премьером и министром внутренних дел, точнее, как он рассказывает им, что надо выпустить всю группу Зорге..
Господин министр титаническим усилием удержался от падения в обморок -
– Митио-сан, разве я спрашивал Вас, подавали ли они такое прошение сегодня?
– осведомился маркиз. Или, может быть, Вам непонятно, что если они не подали такого прошения до сих пор, они должны подать его не позднее, чем завтра? Возможно, мне следует объяснить Вам, что любое происшествие с этими осужденными, начиная с этого момента, станет весьма прискорбным инцидентом, ставящим под сомнение соблюдение законов в Империи?
– Нет, Коити-сама - доложил несчастный министр правосудия, на собственном опыте осознавший, как чувствует себя зернышко риса, оказавшиеся между каменных жерновов.
– Я счастлив исполнить любой приказ Божественного Тэнно!
– прохрипел бедолага, пришедший к пониманию той нехитрой истины, что больше одного раза его точно убить не смогут.
– В таком случае, не смею Вас задерживать - сухо разрешил маркиз - Мицумаса-сама, будьте добры, представьте господину министру Ваших людей.
После того, как министр откланялся, адмирал Енаи в приемной представил ему контр-адмиралу с удивительно холодными глазами - это оказался заместитель начальника разведки Флота.
Все время, прошедшее в дороге до тюрьмы Сугамо, министр находился в прострации - нет, он не был глупым человеком, наоборот, он превосходно понял то, что начался новый раунд противостояния Сацума с Тесю; не был он и трусом - просто оказаться виновным в срыве планов что Армии, что Флота, пусть и высокопоставленному бюрократу, имевшему за спиной и нешуточную поддержку в кругах чиновничества и деловых людей, значило очень большие неприятности.
В себя он начал приходить в конце пути - как раз контр-адмирал приказал остановить машину на неприметной улице и немного подождать. Ожидание было недолгим - менее чем через десять минут возле машин министра и разведчика начали тормозить грузовики с эмблемами специальных отрядов Флота для боя на суше, или, попросту, морской пехоты. Адмирал, извинившись, вышел - и о чем-то коротко поговорил с офицерами. Министр оценил количество морских пехотинцев - здесь было примерно двести человек, так что моряки задействовали роту морской пехоты.
– Надеюсь, они не собираются устраивать бой с армейцами или охраной тюрьмы - подумал похолодевший министр.
Против его худших ожиданий, все прошло мирно - в тюрьме Сугамо их явно ждали, поскольку господин Исидзима, несмотря на поздний час, оказался на своем месте; живое проклятие самого господина Ивамура, или, попросту Рихарда Зорге, доставили без задержки, ничуть не удивившись ни позднему визиту лично министра правосудия, ни его требованию представить особого узника.
Процедура прошла быстро - после чего Зорге передали контр-адмиралу и сопровождавшим его офицерам. Моряк попрощался со всеми, Зорге вежливо раскланялся с министром и своими тюремщиками, выразив им свою глубочайшую благодарность за проявленную ими доброту - после чего машина разведчика, сопровождаемая короткой колонной грузовиков с морскими пехотинцами, скрылась в ночи.
– Мне нужен телефон, господин Исидзима - приказал начальнику тюрьмы министр, решивший, что у него появился шанс оправдаться перед генералом Тодзио.
– Телефон в моем кабинете к Вашим услугам, Митио-сама - почтительно поклонился начальник тюрьмы.
Дозвониться генералу Тодзио труда не составило, но старый дворецкий премьера, служивший еще его отцу, долго выяснял, кто требует разбудить его недавно отошедшего ко сну господина - через четверть часа обозленный Хидэки-сама, недолюбливавший чиновную братию, взял трубку. Министр правосудия сообщил о произошедшем, со страху предложив вариант перехвата колонны морских пехотинцев - что он услышал в ответ, цитированию категорически не подлежит, поскольку гораздо лучше соображавший генерал понимал, какими политическими последствиями чреват уличный бой армейцев с ротой морских пехотинцев в Токио. В общем, вечер у министра правосудия явно выдался неудачным - и завтрашнее утро обещало стать не лучше, поскольку премьер приказал ему приехать к нему к девяти утра.
Тем временем рассвирепевший Тодзио набрал номер генерала Кисабуро - Андо-сама отозвался сразу, поскольку любил работать допоздна. Выслушав рассказ своего покровителя, опытный профессионал мгновенно нашел правильное решение: 'Хидэки-сама, я немедленно отдам приказ усилить наблюдение за посольствами России и Германии - скорее всего, предмет наших интересов отвезут в одно из них. Вряд ли моряки будут рисковать, спрятав его на одной из своих баз'.
– Действуйте, Андо-сан - резко бросил оскандалившемуся подчиненному Тодзио.
Еще через полтора часа пришло сообщение от полицейской охраны немецкого посольства - к посольству прибыла колонна с морскими пехотинцами, причем встречал ее лично посол Отт. Морские пехотинцы, доставив гостя, не уехали - наоборот, они остались. Как сообщил полицейскому начальнику возглавлявший морпехов капитан, их задачей является усиление внешней охраны посольства согласно личной просьбе посла.
Выслушав это, генерал Кисабуро грязно выругался - пока внешнюю охрану посольства несли подчинявшиеся ему полицейские, оставалась возможность ликвидировать Зорге в самом посольстве. Теперь эта задача многократно усложнялась - конечно, у него были осведомители среди японской обслуги, но генерал ничуть не сомневался в том, что никого из них к Зорге и близко не подпустят. Формально же все было безукоризненно - флотские всего лишь выполняли просьбу посла страны - союзницы Империи по Антикоминтерновскому пакту.
Утро стало для министра внутренних дел временем новых известий - к восьми утра в немецкое посольство прибыл помощник русского военного атташе, сопровождаемый тремя русскими охранниками. Эта компания была немедленно препровождена к личному гостю посла Отта, размещенному в комнате для гостей, находившейся в личных апартаментах посла. Русские гости господина Отта выгрузили из машины не только вполне ожидаемые пистолеты-пулеметы, но и гору консервов с озером минеральной воды в бутылках. Это было совсем плохо - если размещение господина Зорге в личных апартаментах посла, при том, что его охраняли и обслуживали исключительно немцы, практически сводило к нулю возможность явного пресечения его линии жизни, поскольку нельзя ведь было устраивать нападение на апартаменты посла союзного государства; то появление русских означало не просто полнейшую сомнительность успеха такой акции, даже если бы на нее решились, смирившись с неизбежным грандиозным скандалом, но и невозможность неявного устранения демонова гайдзина - наверняка Зорге, вместе со своей охраной, будет питаться именно этими консервами, запивая их этой минералкой, ни в коем случае не беря в рот ни крошки еды, ни глоточка напитков, приготовленных поварами посольства.