Тиманский овраг

Калько Анастасия Александровна

Быстро развесив одежду в шкафу и разложив в ванной предметы ухода, Наташа плотнее замотала горло теплым шарфом и вышла из номера бодрой походкой.

На крыльце она закурила возле урны-пепельницы. От первой в Воркуте сигареты немного закружилась голова.

Тут же поодаль у служебного выхода из кинотеатра, под схемой рабочих поселков на "кольце стояли двое мужчин, в таких же куртках, как у Игнатьева, но не форменных, а скорее рабочих. На Наташину куртку они посмотрели с добродушной иронией: "И куда же ты, девонька, приехала в таком лепестке?"

Наташа вышла на площадь через заснеженный сквер. Все тот же строгий практичный стиль с элементами "сталинского ампира", но есть и новостройки. Стиль пятидесятых годов прошлого века и двадцать первое столетие здесь довольно мирно сосуществовали. На некоторых зданиях сохранились советские лозунги. Кое-какие дома не мешало бы подкрасить. Но запущенным, поникшим, умирающим город не выглядел. Воля к жизни у Воркуты была сильной (иначе на Севере пропадешь), и Наташа видела, что город хочет жить борется за жизнь. И небезуспешно. Так что скоро блазированным столичным блогерам придется сменить тональность своих "приветов с далекого Севера", отказавшись от привычных сентенций "город-призрак, разруха и упадок".

На ходу Наташа мурлыкала припев услышанного на вокзале гимна Воркуты, о родном городе, согретом сердцем даже в мороз.

Она не подозревала, что о ее приезде уже знают люди, которые этому отнюдь не рады…

Навстречу ей попался парень в черной куртке, такой же синий от холода, как она, и Наташа усмехнулась: "Тоже приезжий? И тоже не додумался, что за Полярный круг едет? Э, да мне его фигура знакома – не с ним ли мы вместе в поезде ехали? Если бы не его лыжные очки и маска, я бы его узнала… Ты бы экипировку купил, незнайка, а то схватишь простуду в первый же день! Тундра жизни учит жестко…"

*

Она с трудом нашла неброскую вывеску "Берлоги" – в Воркуте не любили вычурности, отдавая предпочтение качеству. В самом деле, магазин оказался совсем недалеко от гостиницы.

Обувь ей не нужна – добротные зимние берцы хорошо держат тепло и не скользят, а вот пуховик, шапка и перчатки годятся только для Питера, но никак не для тундры. "И почему "Берлога"? – удивилась она, войдя в просторный светлый зал. – На медвежье логово тут вовсе не похоже!"

Зал был декорирован в теплых бежевых и кремовых тонах. Вытянулись кронштейны с ровными рядами зимней одежды – кроме верхней экипировки тут предлагали брюки, свитера, кардиганы. В изящных позах застыли манекены в пальто, пуховиках и дубленках. Вместо громоздких тулупов "Берлога" демонстрировала весьма симпатичную и элегантную, но надежную и теплую женскую одежду. А вместо ушанок, треухов и малахаев здесь были выставлены красивые модные шапки. Все это выглядело более солидным и внушительным, но модным и современным.

Продавщица приветливо улыбнулась Наташе, показала ей ряд с пуховиками и отошла к другой покупательнице, выбиравшей брюки.

Наташа отобрала для примерки сразу три пуховика, и зашла в свободную примерочную. Скрипнула дверь, звякнул колокольчик. Потопали на коврике у двери каблучки, сбивая снег. Через пару минут звякнули колечки шторы в соседней кабине. Раздалось характерное попискивание телефона и тихий женский голос:

– Ну, что? Ты узнал? Это точно она?

Очевидно ответ ее не порадовал.

– И что? Ты всегда так. Я что, одна должна обо всем помнить? И кто нам только такую подлянку подложил?

*

Пауза. Наташа застыла в неудобной позе, с висящим на локтях пуховиком, который она собиралась примерить; одна нога стоит на носке. Не лучшая позиция для продолжительного пребывания, но в десанте в засаде приходилось подолгу сохранять неподвижность в любой позе – часами, на дереве, за камнями, в болоте у берега, в полуразбитом доме, скрючившись у окна. Неловкое движение, кашель или бряцанье автомата могло погубить всю группу. И десантники в первый год службы обучались до поры становиться недвижимыми и неслышными, забывая о неудобствах. И сейчас служебные навыки снова пригодились.

– Все было так хорошо продумано, – шипела невидимая Наташе женщина, – почему вышла такая накладка? Ты, конечно, ничего не знаешь. Я одна должна была все прощупывать и учитывать. Ну ладно. Вырулим как-то. Господи, как же он меня достал. Всю бы жизнь тут сидел, оленями любовался! А я их уже видеть не могу. И тундру эту тоже, и комарье это чертово… Не беспокойся, я в "Берлоге", тут в это время затишье, можно спокойно перетереть, никто уши греть не будет. Ладно, до вечера. Мне еще надо будет узнать, когда можно получить страховку. Хоть какая-то польза от этого восторженного кретина… Да ну?! И где мне здесь тратить эти деньги? Тут и магазинов-то нормальных нет, сплошное "мэйд ин здеся", самострок на коленке! Только на "Вайлдберрис" и "Озоне" можно что-то получше найти. Вот уж точно берлога, – женщина гадко хихикнула. – Не город, а сплошная берлога!

Наташе захотелось пнуть эту дамочку берцем под задницу от обиды за Воркуту. Город уже успел ей понравиться, и неприятно было слышать, как какая-то мещаночка, недовольная отсутствием бутиков от-кутюр, костерит его почем зря. "Да кто ты сама такая, что позволяешь себе такие высказывания? Курица!"

К кабинкам подошла девушка-продавец, что-то негромко спросила, и сварливая посетительница резко ответила ей:

– Нет, вы не можете мне помочь потому, что я сама знаю, что мне нужно! Без нянек обойдусь! А вы еще и лезете все время под руку с вопросами, осмотреться не даете! Заберите все это, я ничего не выбрала!

Наташа приоткрыла шторку. К выходу царственной походкой шествовала высокая молодая женщина в элегантном меховом пальто и обтягивающих длинные ноги зимних джинсах, гордо постукивая каблучками отороченных мехом сапожек. Копна золотистых холеных кудрей золотилась в свете ламп. Растерянная продавщица волокла обратно в зал охапку отвергнутых вещей.

У дверей склочница обернулась и выпустила последний залп своим тщательно подрисованным ротиком в форме сердечка:

– Даже примерить вещи нормально не дали! Полезли с вопросами! Терпеть этого не могу!

Дверь захлопнулась.

– Вот как, – ожила кассирша, – умная. И как быстро смылась, пока ей не ответили!

– Нормально, – обиженно сказала продавщица, неся обратно в зал свитера и брюки, – а если бы я не спросила, она бы нажаловалась, что ей внимания не уделили. Есть такие люди…

Тут они спохватились, вспомнив, что в зале находятся еще две посетительницы, и замолчали.

Кроме пуховика Наташа выбрала себе еще утепленные джинсы, шапку и варежки, попросила разрешения тут же переодеться в купленные обновы, а свои джинсы и куртку отдала на упаковку. "Отнесу их в номер. И правда, всякие модные бренды в Коми мало выручают, когда северным ветром задует… Ярлычком с именем кутюрье не согреешься!"