TimeZero. Пепел обетованный
Шрифт:
Строй роботов распался. Прямо в центре взрыва стоял, обугленный ремонтник с раскуроченным корпусом, откуда время от времени постреливали искры. Бронеплиты разметало в стороны, как листья, жирный черный дым валил изо всех щелей и пробоин. Перебитый осколком манипулятор бессильно скреб по песку. М4 лежал на боку, сплющенный взрывом, как бумажный пакет. Посеченные гусеницы, провисая на сорванных катках, все бежали куда-то вперед. Турели не шевелились. Координатор стоял вертикально, чуть накренясь на правый бок, и медленно водил сенсорами из стороны в сторону. Лазерных Р2-Д2 взрывная
– Ну, парень!! Что ты ждешь?! – крик в наушниках ударил едва ли не громче недавнего взрыва, и я понял, что снова слышу. – Не спи!! Вали оттуда, пока сто четверка в себя приходит! Быстро!
Я подтянул к себе СВД, встал на четвереньки. Меня шатало, как после удачной посиделки в пабе. Голова казалась ватной, ноги повиновались с трудом. В ушах что-то набухало и лопнуло, по щеке побежала липкая дорожка.
– Давай быстрее!!
– Беги, Андрей! – я узнал Кирин голос. – Ну же!!
– Он, похоже, контужен! Проклятие!
– Помогите ему, – попросила она.
– Надо отстрелить командного. Он координирует группу, если выйдет из строя – она потеряет слаженность, и можно будет уходить. Держись, парень!
А я и держался. На четвереньках пополз прочь. Мне казалось, что я мчусь сломя голову, едва ли не бегу, но Кира потом рассказала – еле шевелился. Она уже хотела броситься мне на помощь, как все тот же незнакомый голос раздельно произнес:
– Конец вам, железки.
Координатор как раз закончил анализ повреждений. Поймал меня в прицел, потом развернулся в другую сторону, к более опасному противнику. Подчиняясь командам, Р2-Д2 снова формировали строй.
Странно, но в моей голове больше ничего не гудело. Видимо, после выхода из строя двух боевых единиц интенсивность обмена сигналами у механоидов упала.
– Ловите.
Свистящая очередь минигана эхом раскатилась по пустыне. Шестистволка выплюнула рой пуль в считаные мгновения и затихла. Координатор зазвенел как турнирный гонг на арене – правый борт «сто четвертого» покрылся вмятинами от попаданий. Смертоносный ливень хлестнул по броне, завизжали рикошеты, ворохом посыпались в песок искры и сколотая с плит окалина. Механоид попытался уйти с линии огня, повернулся, но тут композитная броня не выдержала, вдоль сварного шва побежала трещина, и пластины разошлись.
Новая очередь вмяла внутрь подброневой кожух, разметала в мелкие брызги электронную начинку, гидравлику сервоприводов. Во все стороны полетели осколки брони, куски плат, капли горящего масла. Потом что-то сверкнуло, корпус раскололся почти на всю длину шва, и, объятый пламенем, «сто четвертый» рухнул на песок.
Радостно закричала по рации Кира. Незнакомец выругался и, как мне показалось, с некоторым удивлением произнес:
– Разрази тебя Гекуба, получилось!! Готов!
В глубине развороченных внутренностей координатора продолжало что-то искрить, гореть и взрываться, но сам робот больше не шевелился. Утяжеленные пули минигана, вскрыв броню, раскрошили хрупкий электронный мозг. И механоид умер. Точнее – нет, не умер, умереть может что-то живое, а он просто перестал функционировать.
Оставшись без управления, Р2-Д2 бесцельно заметались. Я оглянулся, выбрал момент, когда все они развернулись в другую сторону, вскочил на ноги и побежал к бархану, где пряталась Кира.
Снова гавкнул баррет. В этот раз выстрел оказался не столь удачным, как прежде, – пуля лишь чиркнула по ходовой части одного из Р2-Д2. Механоиды, потерявшие без координатора цель, мгновенно сориентировались по песчаной туче, взметнувшейся от выхлопа дульного тормоза. Да и я теперь знал, где прячется наш спаситель. Несколько лучей вонзились в песок рядом с ним, и новые стеклянные ручейки потянулись с гребня вниз, застывая изумрудными змейками.
– Бегите! Уходите, пока они отвлеклись!
Я добежал до нашего бархана, одновременно выдернул из-под песка Киру и свой рюкзак. Первую крепко ухватил за руку, второй – закинул на плечо.
Внезапно она прижалась ко мне и разрыдалась.
– Я думала… ты… ты умер!! Не делай так больше! Никогда не делай!
После каждого выкрика Кира била меня кулачком в плечо. Потом, когда немного успокоилась, стала гладить, будто уже и не надеялась когда-либо увидеть меня живым. Сказала:
– Не бросай меня, ладно?
И уткнулась в грудь зареванным лицом.
Надо сказать, что после контузии у меня порядком шумело в голове, и, по-хорошему, я еще не пришел в себя. Но в тот момент мне захотелось послать к ядреной бабушке всех механоидов, наемников, охотников за головами – всех… И просто быть с Кирой. Доказать, что не брошу ее в опасности, доказать, что не все люди на этой проклятой земле желают торговать беззащитной девчонкой-пси.
Я закинул СВД на плечо, крепко обнял Киру, встряхнул и сказал:
– Не брошу. Никуда я от тебя не денусь. Не плачь больше. – Она, словно по команде, тут же перестала всхлипывать. – А сейчас нам надо бежать. Готова?
Совсем не вовремя проснулось радио. Я слышал его с двух сторон: в своем наушнике и – чуть тише – из Кириной гарнитуры.
– Что вы возитесь?! – гаркнул незнакомец. – Сматывайтесь, пока не поздно. Уходите на север, через стичий заслон.
«Вполне разумный совет, – подумал я. – Если Р2-Д2 все-таки увяжутся за нами, то вполне могут отвлечься на монстров».
С верной снайперкой стичей я не боялся. Сниму по одному на пределе дальности, на расстояние плевка и подойти не успеют.
– Спасибо вам, – сказала Кира в рацию. – Вы нас выручили.
Выстрел баррета заглушил последнее слово. Механоиды не остались в долгу, полосуя предполагаемую цель целым снопом лазерных лучей.
– Мать вашу! – отчетливо произнес незнакомец. – Они разделились! Валите отсюда!
Я развернулся, оставив бархан за спиной как прикрытие, и побежал. Кира цепко обхватила мое запястье и мчалась следом. По-моему, она теперь решила вообще никогда не отпускать меня.
Солнце тут же взялось жарить нас: бегать днем по пустыне – не самое разумное занятие. Да еще с контуженой башкой. Во рту разом пересохло, в ушах зашумела кровь, горизонт поплыл перед глазами. Сзади тяжело дышала Кира. И все же у нее нашлись силы выкрикнуть в микрофон: