Тина и Тереза
Шрифт:
Мимо с криком пробежали люди, потом все стихло.
— Идите…— прошептала Тереза.
— Да, конечно… Не найдется ли у вас какой-нибудь тряпки или платка?
Девушка заметила, что голос его заметно ослабел. Однако не многого ли он хочет! Еще, чего доброго, попросит оставить его здесь!
— Возьмите, — сказала Тереза, протягивая платок. Потом отперла дверь.
— Спасибо вам… Как вас зовут?
Несмотря ни на что, от него, видимо, не укрылось, что спасительница молода и, быть может, хороша собой. В темноте он чувствовал даже на расстоянии тепло
Он не был уверен, что узнает ее при свете дня, потому на всякий случай спросил имя.
— Тереза…
Незнакомец безмолвно выскользнул за дверь и исчез в ночи, а девушка потом долго думала, не приснилось ли ей все это.
Она ничего не рассказала женщинам о ночном происшествии, поэтому то, что случилось две недели спустя, стало для них большой неожиданностью.
Айрин вышла вылить помои и вернулась с сообщением:
— Тереза, там тебя спрашивает молодой человек! Женщины разом обернулись — лица у них были удивленные. Тереза мучительно покраснела.
— Меня…— растерянно пробормотала она. Айрин улыбнулась.
— Тебя! Спросил, не работает ли здесь девушка по имени Тереза. Я ответила «да», и он попросил, чтобы ты вышла.
— Так-так! — смеясь, произнесла Рут. — А еще говорила: век дружка не заведу!
— Никакой он мне не дружок! — испуганно отвечала Тереза. — Я с ним вообще незнакома, не знаю, кто это такой и даже как он выглядит!
— Но он-то тебя знает!
Девушка пожала плечами. Она, конечно, догадывалась, кто это может быть, но в остальном говорила сущую правду.
— Не знаешь, — промолвила улыбающаяся Айрин, — так я тебе скажу—симпатичный молодой человек. Выйди, он ждет!
Тереза отчаянно замотала головой.
— Нет-нет! Что ему нужно?
Бойкая Айрин, ни слова не говоря, выглянула на улицу, а вернувшись, заявила:
— Он хочет пригласить тебя прогуляться вечерком, когда освободишься.
Ого! Ничего не выйдет! Тереза была настроена категорически, но женщины вдруг наперебой принялись ее уговаривать.
— Что ты, глупая, иди прогуляйся! Приехала в Сидней, а города и не видела, целыми днями сидишь взаперти! Молодая, хорошенькая, пора завести приятеля. И спокойнее будет и веселее…
Тереза изумленно озиралась. Что они говорят?! Они, которые совсем недавно предостерегали ее от случайных знакомств, советовали носа на улицу не высовывать!
Пока она размышляла, Айрин опять ушла, а появившись через минуту, сказала:
— Я ответила, что сейчас ты не желаешь выходить, а в семь вечера пусть ждет напротив. К семи мы тебя отпустим. — И, подмигнув, добавила: — Нарядим как следует… Хочешь, причешу тебя как в тот раз? Тебе идет…
Девушка покачала головой. Она была расстроена. К чему все это? И все же спросила:
— А какой он? Айрин развела руками.
— Ну я не знаю… Молодой, симпатичный, высокий… Разговаривал вежливо… Наверное, моряк.
Моряк! Этого еще не хватало! Должно быть, простой матрос! Тереза забыла о том, что сама-то она всего лишь кухонная работница, живущая
Симпатичный? Но на вкус Айрин по этой части нельзя положиться: достаточно посмотреть на бандитскую рожу ее Аллена!
Весь день девушка провела как на иголках. Она была заинтригована и одновременно сильно трусила.
Часов в шесть Айрин велела ей оставить работу, вымыть лицо и руки и сесть на стул посреди кухни. Она размотала бумажки, на которые накрутила волосы девушки еще с утра, и занялась прической.
— Еще подумает, что я хочу ему понравиться! — сказала Тереза.
Айрин удивилась.
— Что в этом плохого? Девушки должны стараться понравиться молодым людям — это естественно.
Она, как умела, причесала Терезу: часть волос, как в прошлый раз, зачесала наверх, закрепив для верности снятыми со своей головы красивыми черепаховыми гребенками, а часть распустила и постаралась уложить ровными локонами.
Вместе разгладили складки на платье, в котором Тереза приехала в Сидней, — ситцевом в мелкий цветочек; Айрин как можно туже затянула на девушке ненадеванный со дня приезда корсет. Туфли были тесны, но Глория, узнав в чем дело, дала свои — они пришлись как раз по ноге. Сибил, девушка-официантка, сняла с руки медный браслет, Джилли одолжила белый шелковый шарф, Эвиан — тонкий поясок с застежкой под золото, а Фанни предложила сбегать за бутылочкой одеколона. От одеколона отказались, зато нашли пудру, и Тереза впервые в жизни увидела свое смуглое лицо розовато-белым, как у Дорис — первой красавицы Кленси.
— Если он придет пьяный, то никуда не ходи, — говорили женщины. — В кабаки заходить не соглашайся и домой к нему тоже. Погуляйте по набережной. Разузнай, не женат ли он! Не бойся и в то же время не будь такой уж строгой!
От этих советов у Терезы совсем заледенела кровь.
До семи вечера она сидела на стуле неподвижно, как кукла, а в семь женщины, осторожно выглянув из-за занавески, сообщили:
— Вон он стоит! Иди!
Тереза вышла, чувствуя за спиной шесть пар любопытных глаз, и побрела на одеревеневших ногах к противоположной стороне улицы.
Она боялась поднять глаза: какой он? А когда подняла, облегченно вздохнула: в первый момент он показался не хуже и не лучше, чем она представляла себе. На вид юноша был очень молод, не старше восемнадцати лет, но глаза цвета морской волны были серьезны, без тени наивности. Это были глаза человека, уже познавшего жизнь и, возможно, не только с хорошей стороны. Лицо, руки и шею покрывал тот особый, бронзовый, точно въевшийся в кожу загар, что дают только просторы открытого океана; волосы были светлые, не белокурые, не русые, а нечто среднее между тем и другим, они лежали непокорными мягкими волнами. Тереза еще никогда не встречала в человеке сочетания зеленых глаз и светлых волос. «Какие красивые глаза! — подумала девушка. — Цвета омытых небесной водою пальмовых листьев или, вернее, лежащих на них дождевых капель, в каждой из которых отражается солнце».