Типичная Практика
Шрифт:
— Тебя так давно не было! Почему ты не приходил!? Я думал, ты забыл про нас! — сказал он, подбежал ко мне и вцепившись в меня объятьями.
— Прости-прости, просто миссия, которую я выполнял, выдалась несколько… сложнее, чем я думал и мне приходилось прятаться от одного… злого практика. Да и путь сюда очень долгий. Но ничего — в этот раз я здесь надолго! — с улыбкой сказал я ему, поднимая его и усаживая себе на руку.
Парню было почти пять шин(лет), но для меня он был совсем ещё мелким и веса его я вообще не ощущал.
— Ты продолжить учить меня практике!? — с восторгом спросил
И я ощущал его эмоции. Искренняя радость и восторг едва ли не рвал с из него разливаясь в окружающем пространстве.
— Конечно продолжу! — притворно возмутился я. — Раз уж я начал, то не думай, что прекращу просто так!
Глава 160
Поддаваясь приятным эмоциям, как своим, так и тем, что ощущал от брата, с улыбкой и смехом продолжал говорить с братом, иногда просматривал на стену с его рисунками.
— Скажи, Минг, это ты рисовал? — спросил я у него, указывая кивком головы на стену, где находились его рисунки.
— Да. Красиво, правда? — Оглянувшись на дело своих рук, спросил он.
— Да, очень, — честно ответил я, подходя к одному из рисунков.
Высокие, на сотни метров поднимающийся ввысь здания, состоящие из отражающий свет стекла и металла, линии дорог, идущие между ними, корпуса автомобилей, идущие, тут и там многочисленные силуэты безликих людей…
Красиво, да… и очень знакомо. Буквально картина из моего прошлого. Нет… картина из прошлого моей прошлой жизни.
— А как ты это придумал? — спросил я.
— Не знаю… просто увидел во сне. — Пожал он плечами.
— Вот как, — кивнул я, проходя дальше вдоль стены, рассматривая каждый рисунок.
Каждый из этих рисунков вызывал во мне те или иные ассоциации. Это не были абстрактные рисунки. Это были буквально воплощенные в рисунках картины из моей памяти. Какие-то были нарисованы буквально так, как я их помню, а какие-то были нарисованы в меру понимания ребёнка, который их рисовал. Вот модель Солнечной Системы с её планетами и линиями орбиты, нарисована в виде простых сфер и полос — Фа Минг и сам, вероятно, не понимал, что это такое и рисовал просто то, что было у него на уме, а на уме у него был образ, который сохранился в моей памяти из учебников по астрономии. А вот модель атома. Тоже схематическая, тоже нарисованная без понимания того, что он изображает, даже с учётом того что я объяснял ему, обобщенно, без вникания в подробности, о структуре материи. И я уверен, что он помнит то, что я ему рассказывал, но просто не смог провести ассоциации между тем что я ему рассказывал, и тем, что рисовал. Так я шествовал со своим братом до самого конца его рисунков, на последнем из которых я остановился.
Солнце. Огромное Солнце. Это первое, что приходит на ум, когда смотришь на последний рисунок в убежище. Но была маленькая деталь, которую сложно понять сразу. Изображённые солнечные пятна таковыми не являлись — то были глаза. Сотни глаз разных размеров. И, осознавая это, я понимал, что изгибающиеся по краям Солнца изгибы не потоки плазмы, не солнечные лучи — это извивающиеся щупальца.
Я смотрел на этот рисунок и название само собой пришло на ум — Чёрное Солнце. И Чёрный Свет, испускаемый им.
Это был самый проработанный, самый подробный рисунок из всех. Я смотрел на него и создавалось ощущение, что эти сотни глаз были живыми, что они смотрят на меня, а щупальца шевелятся и изгибаются, пока Чёрный Свет изливается по округе. Словно микроскопически малая частица Его нашла через этот рисунок мельчайших проход в этот мир. Не достаточный, чтобы повлиять, но достаточный, чтобы наблюдать за ним, пусть и только из этого места.
Я начал понимать, что произошло. Понимать, связывать вместе произошедшие события и понимать, откуда все началось.
Кровная связь. Она сказывалось и имела влияние. Он, буквально, начал воспринимать мои образы и мысли, сам не понимая, что это такое, считая их просто снами. И постепенно, если судить по тому, что от зрительный образов он стал переходить к образам воображаемый или абстрактные, со временем эта связь становилась все крепче, а образы становились все точнее, менее связанные с реальной информацией, поступающие из окружающего мира, все больше переходя на какой-то более глубокий уровень, уровень абстракций, воображаемых образов, субъективной информации.
И по сей день самым ярким моим образом в голове являлся образ Его. Он отпечатался так глубоко в моем сознании, был столь чётким и точным, что я просто не мог забыть его, как бы не хотел, словно отпечаток этот был выжжен на самой моей душе. Я не перестаю ощущать на себе внимание этого существа… или этой сущности, чем бы Оно не являлось. И часть этого образа была воплощена в виде рисунка.
Чувство взгляда через рисунок не было иллюзий, не было самовнушением — я слишком долго ощущал на себе внимание этого существа, и если раньше ощущал взгляды, словно бы идущие отовсюду, но не имеющие реального источника, то теперь я ощущал ещё и четкий, более реальный взгляд Этого существа.
— Вей, — очнулся я от взгляда на рисунок, когда братишка начал толкать я руками в мою голову, — Братик, ты уснул?
— Прости, я засмотрелся… долго я так? — с улыбкой посмотрел я на Минга.
— Уже почти два цикла… — задумавшись, сказал он, сверившись со своими биологическим часами.
— Ладно, идём домой, — сказал я ему и, развернувшись, понёс брата на выход из убежища.
Разве что небольшой импульс Жизненной Силы и торг я от меня, тут же начав реконструкцию материи, отчего уже через секунду последний рисунок оплыл и изменился, став рисунком настоящего Солнца. Глаза превратились в солнечные пятна, а извивающиеся щупальца стали выброса и плазмы. Для других эти изменения едва ли заметны, но этого было достаточно, чтобы пропало ощущение направленной взгляда Этого существа.
Однако не успел я выйти из убежища, как ощутил, что взгляд вернулся. А оглянувшись, увидел, что рисунок, сам собой, вернулся в первоначальное состояние, оставшись неизменным.
— Стоило ожидать… — со вздохом сказал я.
— Что ожидать? — спросил Минг.
— Того, что ты добился большого прогресса в своих тренировках, я ведь ощущаю, что ты добился успехов в Практики! Самостоятельно!
— Правда!? — удивился парень.
— А то! Думаешь, твой брат будет тебе говорить такое просто так? — скептически посмотрел я на младшего брата.