Тиран Марса

«КИЛОС», РАЗМЕРЕННО летя в космосе в направлении Ио, походил на тихую могилу. Стив Шеридан,

растянувшийся на узкой койке в задней каюте, чувствовал, что его угнетает отсутствие гула двигателей и ощущения движения. Это называлось космической лихорадкой, нервное заболевание, рожденное тесными помещениями, тоскливыми днями без всяких происшествий и бесконечной пустотой Вселенной за тонкими стенками корабля. Стив сел, качая свесившимися с края койки ногами.

Полет был нудный. Даже его напарник, Нильс Хансен, бесстрастный светловолосый гигант с Марса, выказывал признаки напряжения. Глупо было вдвоем отправиться в легкой яхте с Земли на Ио. Но оба были учеными и поначалу рассматривали это путешествие, как способ избежать официальной, насыщенной гламуром атмосферы больших лайнеров. Теперь же одиночество начали сказываться на них, поскольку они виделись друг с другом лишь несколько минут в сутки – один постоянно должен быть у пульта управления, пока другой отдыхает.

Как только они с Нильсом приведут яхту в Ксенис, ледяную столицу Ио, то неделю проведут в кофейнях для космонавтов, окружавших космопорт, а вторую неделю займутся охотой на застывших равнинах равнины Джехал. Тогда, и только тогда космическая лихорадка выветрится у них из головы, и они будут способны запереться в правительственных лабораториях Ксениса, чтобы продолжить работу над новыми сплавами.

Невидящим взглядом Стив Шеридан уставился на ряды заклепок на переборке. Перед его глазами проплывали видения бесконечных рядов бутылок виски, стройных девчонок с огромными глазами в Ксениксе, и его с Нильсом поход через замороженную равнину Джехал в теплых скафандрах с шерстяной подкладкой и электрообогревателями. А при случае они столкнуться со свирепыми, с белой шерстью, пыхтунами Ио. Поскорей бы вырваться из этой железной клетки и зажить полной жизнью.

– Стив! Стив! Иди сюда! Быстрее! – разнесся по длинному центральному коридору голос Нильса Хансена из динамика.

Стив Шеридан мгновенно выскочил из каюты, машинально пригнув голову, чтобы не удариться о верхнюю перекладину низкой двери. Возможно, Нильс опасается столкнуться с каким-нибудь неотмеченным на картах астероидом. А, может, прогорела одна из дюз яхты…

Стив ворвался в рубку управления. Громадная фигура Нильса Хансена вырисовывалась на фоне экрана, лицо его было резким, напряженным.

– Мы летим мимо космической обсерватории на Юпитере, – воскликнул Нильс без малейшего оживления. – Я решил связаться с ними, чтобы сказать «привет!». Но смотрите…

Двухфутовый экран тускло светился. На нем было чье-то лицо, бледное, измученное лицо с глазами, в которых плескался неодолимый, отвратительный страх. Шеридан вздрогнул, узнав доктора Эрнста Флэйна, знаменитого земного физика, который с небольшой группой помощников отправился в добровольное отшельничество на Юпитер, чтобы изучать там космические лучи. Пока Стив глядел на него, тонкие губы ученого шевельнулись, и в рубке послышался слабый голос, почти шепот:

– Всем! Всем! Всем! Любым кораблям, которые примут мое сообщение!

Стив бросился к пульту и схватив микрофон, включил звук на полную мощность.

– Говорил космическая яхта «Килос», направляющаяся на Ио! – крикнул он. – Чем мы можем помочь, доктор Флэйн?

По испуганному лицу на экране пронеслась волна облегчения.

– Слава Богу! – пробормотал доктор Флэйн. – Послушайте! Нужно предупредить Солнечную систему!

Вчера вечером неподалеку от нашей обсерватории появился корабль громадных размеров и необычного вида. Мы попытались установить с ними контакт. Но они… эти существа совершенно антигуманны… какие-то космические отродья… Они… они… – Голос ученого смолк, глаза начали стекленеть.

– Слушаю! – закричал Стив Шеридан. – Продолжайте, доктор Флэйн!

Белое лицо снова ожило. Очевидно, Флэйн держался в сознании лишь сверхчеловеческими усилиями.

– Они действуют систематично и непреклонно… как расширяющийся муравейник… Новое оружие… лучи… – прошептал он. – В ответ на наше дружеское приветствие они ударили ими по обсерватории. Я сумел убежать… только чудом, но… – Он замолчал и поднес к экрану левую руку.

– Боже! – с ужасом вырвалось у Хансена.

Они увидели на экране руку с неповрежденной кожей, целыми ногтями и даже нетронутыми волосками. Вот только от запястья до кончиков пальцев рука представляла собой дряблую массу, болтающуюся, точно пустая перчатка.

– Мне зацепило лишь руку! – прохрипел Флэйн. – Остальных накрыло целиком. – Он судорожно передернулся. – Мы безоружны, не считая ручных лучеметов, а они бесполезны против корабля. Теперь эти твари готовятся уничтожить обсерваторию. Обливают здания жидким кислородом… – Лицо ученого скривилось от боли. – Предупредите Землю… – простонал он и резко исчез с экрана.

– Бедняга! – мрачно сказал Нильс, глядя на опустевшее помещение на экране.

Внезапно раздался какой— то рев, треск, и они увидели, как стены помещения рухнули под напором столбов ослепительного пламени. По экрану прошла рябь, и он погас.

– Уничтожен передатчик, – пробормотал Стив, – вместе с остальной обсерваторией.

Нильс, стиснув поручень, глядел на пустой экран.

– Что это было? – пробормотал он. – Даже стационарный, двадцати шестидюймовый лучемет не сумел бы уничтожить обсерваторию за десять секунд!

– Вы же слышали, Флэйн сказал, что они распыляют жидкий кислород. Атмосфера Юпитера состоит более чем на девяносто процентов из метана. Если пропустить через метал искру, он соединяется с кислородом и выделяет громадное количество тепла. Как только обсерваторию облили жидким кислородом… – Стив щелкнул пальцами. – Конец!

Нильс Хансен содрогнулся.

– Вот свиньи, – прохрипел он. – Нужно немедленно сообщить об этом Солнечному Флоту! Мы разнесем их в клочки!

Может, да. А может, и нет. Я не могу забыть руку Флэйна. Любые существа, которые сумели пересечь межзвездное пространство – на что мы пока что не способны, – должны намного опережать нас в развитии.

Нильс Хансен повернулся к пульту управления и перевел рычаг ускорения с отметки «круизная скорость» до «чрезвычайная ситуация». Стив отлетел к задней стене рубки, когда яхта рванулась вперед.