Тиран
Шрифт:
Таннер набрал воды в ванную, и поначалу я стояла там и чувствовала себя беспомощной и ненужной, даже не знала, куда деть руки. Но вдруг Сэмми бросил в меня мочалку, капли с которой попали мне в лицо, после этого я взяла ее и подошла к ванной. Опустилась перед ним на колени, и буквально за секунду все встало на свои места. Я помыла его, словно делала это раньше не меньше тысячи раз.
Потому что я делала это раньше тысячи раз.
После купания я одела Сэмми в пижаму, которую приготовил Таннер, и мальчик взобрался мне на колени, пока слушал
— Мамочка? — позвал он.
— Я здесь, — ответила ему, опустившись на колени перед кроваткой.
— Мамочка, а песенку про солнышко? — спросил Сэмми, засунув большой палец в рот и зевнув. — Песенка про солнышко, когда мне нужно идти спать.
Я открыла рот, чтобы сказать, что не знала, о какой песне он говорил, но вместо этого с моих губ слетели слова песни. Под мое пение Сэмми закрыл глаза и мычал в такт.
Ты мое солнышко, мое единственное солнышко,
Ты меня радуешь, когда сереет облачко,
Ты никогда не узнаешь, солнышко, как сильно я тебя люблю,
Пожалуйста, не отнимайте у меня мое солнышко.
Когда я закончила, Сэмми открыл глаза.
— Мамочка, обнимешь меня? — он поднял маленькое одеяльце.
Это было предложение, от которого я не смогла отказаться. Села на матрас и взяла Сэмми на руки. Оперлась спиной в изголовье кровати и укачивала его, накинув одеяло на нас обоих.
Долгое время я просто сидела там и вдыхала запах его волос. Впитывала ощущение от его мягких пухленьких пальчиков, с которыми неосознанно играла. Меня накрыло умиротворение, которого я не испытывала с момента ухода Кинга. Эти чувства к Сэмми были самыми захватывающими и знакомыми моему сердцу. Словно каждая часть меня принадлежала ему. Как будто все причины, по которым я ходила по земле, заключались в том, чтобы быть его матерью.
— Мамочка, — произнес Сэмми, прижавшись к моей груди. — Я так сильно люблю тебя.
Мне пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы не дать вырваться появившемуся из ниоткуда рыданию. Убрала волосы с его глаз и наклонилась поцеловать в лобик.
— Я тоже люблю тебя, малыш. Сильно-сильно, — ответила ему.
И я любила.
Возможно, мой мозг и забыл его, но сердце помнило.
Я долго сидела там и обнимала сына. Намного дольше того момента, когда его дыхание выровнялось, и стало понятно, что он уснул.
Осторожно вылезла, потому что старалась его не разбудить. Когда я ногами коснулись пола, Сэмми заерзал, заставив меня замереть до того момента, пока он не перекатился на живот и закинул руки над головой.
Сын крепко спал.
Я посмотрела на него и тихо вышла из комнаты, но наткнулась на стоявшего в дверях Таннера.
— Ты был здесь все это время? — прошептала я.
— Ага, — признался Таннер и отступил на шаг, дав
— Это было… удивительно, — прошептала я.
Таннер улыбнулся и плюхнулся на кушетку.
— Его комната в твоем доме больше, но после того, как я построил этот домик, он живет со мной. Но должен признаться, что иногда его купает моя мама, — он похлопал по месту на диване рядом с собой. — За эти несколько месяцев мама с папой ужасно избаловали его.
— Две комнаты в двух домах, — сказала я, но не сдвинулась с места.
— Он ночевал со мной пару раз в неделю, — сказал Таннер и снова похлопал по дивану, предложив мне присесть. Я опустилась, но на противоположный край дивана у подлокотника.
— Я не кусаюсь, Рэй, — засмеялся Таннер.
Мне нужно было расслабиться, но я собиралась кое-что сказать и не могла предвидеть его реакцию.
— Не хочу спешить, Таннер. Знаю, что не помню его как своего сына. Но чувствую его. Он же часть меня. Я это знаю. — Пауза. Я начала с причин, по которым Таннер не должен разрешить мне желаемое, поэтому продолжить не решилась.
Но все же закрыла глаза, сделала глубокий вдох и выдала на одном дыхании:
— Хочу проводить с Сэмми как можно больше времени. Думаю, ему тоже этого хочется, — я отвернулась и приготовилась к отказу.
Таннер хмыкнул.
— Ты его мама, Рэй. Тебе не нужно мое разрешение, чтобы проводить с ним время, — он вытянул руку на спинке дивана. — Давай не будем спешить. Вы с Сэмми можете видеться чаще, но будет лучше, если делать это постепенно. Ему было тяжело без тебя, поэтому мне не хочется толкать его во что-либо очень резко.
Я почувствовала, как загорелось мое лицо. Было приятно снова улыбаться.
— Спасибо, правда. Это было бы здорово, — вздохнула я с облегчением. — Могу попросить еще об одном?
— О чем угодно, — ответил Таннер, и по блеску в его глазах стало понятно, что именно он имел в виду.
— Если мы встречались, то почему не жили вместе? С Сэмми? Между нашими домами меньше мили, и это кажется немного странным, не находишь?
— Знаю, что сейчас так не делают, но после рождения Сэмми мы решили сделать все правильно и подождать до выпускного, как и планировали изначально, — Таннер рассмеялся и сморщил нос. — На самом деле, это ты решила, что нам стоит подождать. Не буду врать, я пытался переубедить тебя огромное количество раз. Но получилось так, как получилось. Мы собирались съехаться после… — он замолчал и хлопнул себя по бедру. — Не важно, мне не стоило это говорить. Просто забудь.
— Нет, скажи мне. Ты обещал помочь, рассказать все о моей жизни, не забыл? — напомнила я ему.
Таннер встал и пошел на кухню. Открыл один из ящичков и что-то вытащил оттуда. Спрятав это в своих руках, он вернулся и сел на диван, но на этот раз прижавшись бедром к моему.
Он убрал руку, и я увидела маленькую коробочку.
— Мы не собирались съезжаться, пока не… — Чистая паника. Вот что я почувствовала, когда Таннер открыл крышку и показал золотое кольцо с маленьким круглым алмазом.