Тиран
Шрифт:
Моя уверенность внезапно возросла, я наклонилась к окну и мило улыбнулась.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Меня зовут Одри, мисс, — ответила она с милой улыбкой.
— Что ж, Одри, у вас проблемы со спонсорами, но я знаю сенатора, который может вам помочь…
Пять минут спустя я следовала за ней по детскому саду. О спонсорстве я не врала. Поговорю с сенатором и посмотрю, что можно сделать.
Просто не знала, сработает ли это.
Одри привела меня в главную комнату, заполненную низенькими кофейными столиками с такими
— Мы кормим их завтраком и обедом, плюс пара перекусов. Комнаты обустроены согласно возрастным показателям. Младенцы в одной комнате, годовалые находятся в другой, и так дальше… — Одри продолжала свой рассказ, а я уже заметила Макс всего лишь в футе от того места, где стояла. Поэтому притворилась, что рассматриваю информационный стенд над столом, за которым она сидела.
— Здесь представлена информация о нашей деятельности, — сказала Одри и встала рядом со мной. — Здесь расписания уроков музыки, математики… — ее голос затихал на фоне другого.
— Ты такая красивая, — пропел тоненький миленький голосок. Я посмотрела на знакомые ярко-зеленые глаза, которые буквально отняли у меня весь воздух. Они были такого же цвета, как у него, но если глаза Кинга были строгими и тронуты горькой реальностью жизни, которой он жил, то ее невинные глазки были лишены любого сожаления.
Я опустилась на колени перед ней.
— Спасибо. И ты тоже, — ответила я. Она захихикала, ее маленькие квадратные зубки напомнили мне о Сэмми. Она грызла кончики пальцев.
— Он мне нлавится, — сказала Макс и протянула руку к браслету, который я надела утром в попытке стать более похожей на Рэйми Прайс, увиденной мной в рамке в своей комнате.
Я указала на малюсенький пластиковый браслет на ее руке.
— Мне твой нравится больше.
Одри прочистила горло.
— Я бы хотела показать вам игровую площадку. Она модернизирована, и мы уверены, что поступаем правильно, позволяя детям минимум полчаса играть на улице, если солнце не слишком печет.
— Мне нужно идти, — сказала я Макс, после чего девочка разочаровано опустила голову. — Но мы снова увидимся, — прошептала я, и она подняла голову и встретилась со мной глазами, такими же, как и у ее отца. Мое сердце заболело, но мне пришлось разорвать зрительный контакт, чтобы не развалиться на части прямо здесь в комнате перед Одри и тридцатью детьми.
Я встала, чтобы уйти, но она маленькой ручкой схватила меня за пальцы и потянула вниз.
— Вот, — прошептала Макс. Она сняла свой фиолетовый браслет и надела его мне на запястье.
Мое сердце взорвалось потоком тепла.
Я испытала любовь с первого взгляда, потому что уже знала о ней. За три минуты я снова потеряла свое сердце.
Мне не хотелось уходить от нее. Было желание поднять Макс, быстро убежать и забрать их с Сэмми в дом на сваях.
Шаг за шагом, сказала я себе.
Расстегнула свой серебряный с золотом браслет. Снова опустилась перед ней на колени
Я не осталась, чтобы увидеть ее реакцию на мой подарок. Боялась, что если проведу с ней еще секунду, то не смогу уйти отсюда.
Встала и повернулась к Одри, понадеявшись, что она не заметила боль в моем голосе и слезы на моих глазах.
— Теперь покажите мне эту великолепную игровую площадку, — сказала я, шмыгнув носом
Одри продолжила экскурсию, и пока я следовала за ней, спиной чувствовала наблюдавшие за мной зеленые глаза. Затем вышла за дверь на ослепительный дневной свет.
Глава 16
Доу
Когда я сказала отцу о смерти Кинга, он в первую очередь занервничал из-за того, что тот смог выбраться из тюрьмы. У меня не было ни времени, ни желания объяснять, как это произошло на самом деле, потому что мне действительно нужна была его помощь.
— Я хочу удочерить девочку Кинга, — сказала я ему, стоя перед столом, пока он что-то печатал на своем компьютере.
Сенатор закатил глаза.
— Ты лишь подросток без источника дохода. Суд не даст тебе разрешение на удочерение, — ответил он мне, щелкнув по клавиатуре.
— Ты сказал, что знаешь судью. Можешь договориться, — заявила я.
— Да, могу помочь с этим. Но это всего лишь рекомендация, Рэйми. Даже с благосклонностью судьи тебе все равно придется следовать единой процедуре. Мать-одиночка не рассматривается в качестве приемлемого заявителя.
— Тогда я это исправлю.
— Это увеличит мои шансы на удочерение, — закончила я, сидя на кушетке Таннера в домике у бассейна, пока укутанный в свое любимое одеяло Сэмми смотрел телевизор. Иногда он оборачивался и проверял мое присутствие, затем улыбался и поворачивался назад к Элмо.
— Ладно, — согласился Таннер слишком быстро.
Я покачала головой.
— Нет, Таннер. Это не так легко. У тебя есть время подумать об этом. Это формальный брак, но он тоже может повлиять на твою жизнь. Ты должен обдумать перед принятием решения, потому что в нем нет никаких плюсов для тебя, и ты, пожалуй, должен быть сумасшедшим, чтобы согласиться на это.
Таннер помахал указательным пальцем из стороны в сторону.
— Вот поэтому тебя никогда не брали в команду по дебатам, Рэйми, — сказал Таннер. — Ты приводишь неверные доводы, — добавил он.
— Я серьезно, — ответила я. — Это все не шутки.
Таннер улыбнулся.
— Знаю. И понимаю, что мои сожаления по поводу смерти Кинга ничего не значат. — Это впервые, когда Таннер назвал его по имени.
— Спасибо. Я хочу сделать это не только для него, но и для себя. Может, это и эгоистично, но я хочу удержать кусочек его возле себя.