Тише, мыши
Шрифт:
Они знают о своей участи, но никто не ропщет. Сила воли и уверенность в своей правоте – это все, что есть у нас, мышей.
У всех, кроме меня.
Я – дезертир. Сижу в стороне и наблюдаю. Меня переполняет злость. На себя. На товарищей, которые задумали преступление. И на Хвостата, который их вдохновил, а сам отсиживается в безопасности.
В каждый следующий ряд втискивается все больше мышей. Вот их уже по трое между стеной и шкафом. По четверо. Шкаф, скрипя рассохшимся деревом, начинает крениться.
Снежинка
Ловушка вот-вот захлопнется. Секунда-другая – и шкаф рухнет. Котята умрут.
Мелькает нелепая мысль: Камышик будет отмщена. Не такими ли доводами увещевал мышей Хвостат, пока я отсыпался после ночного дежурства?
«Все, как я говорил, мышь. Они убьют их».
Прочь из моей головы, Рифмоплет!
«Котята умрут. А следом и я. Договор будет разрушен».
Мышиный бог! Что же мне делать?
Это происходит само собой. Я прыгаю с карниза на портьеру и в одно мгновение оказываюсь внизу. Кричу:
– Эй, кошки!
Котята не понимают слов. Мы ведь пробовали с ними разговаривать. Мы слишком привыкли к разумности Рифмоплета. Камышик вообще была уверена, что разговаривать с ними, с котятами, следует почаще. Она рассуждала так: если кошки живут дольше, то и разум в них просыпается медленнее. Может быть, наш долг – помочь им? А мы просто забыли?
Милая, добрая Камышик. Ты рассказывала Снежинке о долге и предназначении, когда она загнала тебя в угол?
– Эй, кошки!
Мои слова для них только писк. Писк маленькой, нахальной и очень желанной добычи.
Первым меня замечает Мурзик. И тотчас забывает о Полухвосте. Вот он уже на полу, крадется. Снежинка замирает на мгновение, но именно сейчас Полухвост скрылся где-то среди толстых томов русской классики. А я – вот он. Здесь.
Снежинка выбирает меня.
Теперь я не просто дезертир. Теперь я предатель.
Котята опускаются в охотничьи стойки. Прижимают головы к лапам. Монотонно виляют задами, примериваясь. Я не двигаюсь. Жду.
– Что ты делаешь, идиот?! – это Полухвост выглянул из укрытия. – Беги сюда!
Ничего, Полухвост, ничего. Я постою.
Не двигаюсь. Рано. Я должен быть уверен, что они не отвлекутся снова на Полухвоста, когда я убегу.
Кого я обманываю? Никому еще не удалось убежать от Снежинки и Мурзика.
Ничего. Ничего. Нужно просто выманить их в другую комнату. Подальше от шкафа, который вот-вот рухнет.
Дальше события сворачиваются в хаотический клубок, в котором все происходит одновременно и все связано со всем.
Во-первых, котята прыгают. Время замирает, и я завороженно слежу за приближением моей смерти. Красота и ужас, иначе не описать.
Во-вторых, медленно и неумолимо падает
В-третьих, неведомая сила толкает меня в бок, и я чувствую себя то ли книгой, то ли птицей: лечу.
Время ускоряет свой бег в тот самый момент, когда я ударяюсь о стену, отскакиваю и инстинктивно, знакомым путем, отбегаю к портьере.
Оборачиваюсь и вижу: Полухвост.
Вот кто отбросил меня в сторону. Глупый Полухвост пришел мне на помощь. Спас дезертира и предателя. Ценой своей жизни. В этом сомнений нет: его догоняет Снежинка. В отличие от Мурзика, она предпочитает обходиться без прелюдий. Кошачьи челюсти смыкаются на шее моего друга.
И в этот же момент котят настигает возмездие. Одна за другой пикируют на них птицы-книги, точно направленные неистовой ненавистью мышиного народа.
Занавес.
– Я видел ночь. Ничего особенного. Воздух становится черным и свежим. Луна режет небо острым серпом.
– Ничего ты не видел, Лапка. И ничего не знаешь о Мраке, – Рифмоплет смеется. Но в смехе этом – сплошная печаль. Мы с ним сидим почему-то в огромных человеческих креслах. Кот ловко тасует колоду карт и принимается раскладывать пасьянс.
Это правда. Я ничего не знаю о Мраке. Но могу кое-что рассказать о пустоте. Пустота занимает место, где только что билось сердце, когда ты видишь, как гибнет в зубах чудовища друг. Гибнет, спасая тебя, дезертира и предателя. Пустота эта растет и множится, превращаясь в серые тени товарищей, которые смотрят на тебя с презрением и сочувствием.
Открываю глаза и понимаю, что это был только сон. Но кошмар продолжается здесь, наяву. Прошлого не отменишь.
Что мне теперь делать, мышиный бог? Что дальше?
Я сижу на карнизе и сквозь полудрему, то и дело проваливаясь в сон, наблюдаю, как Хозяйка с внучкой прибирают устроенный нами хаос. Находят за шкафом гору мышиных трупов. Девочка выбегает из комнаты. Мертвых мышей испугалась – бывает же!
Ну вот, пожалуйста. Хозяйка обнаружила нашу трассу под плинтусом. Придется пользоваться менее удобными ходами – жизнь усложняется.
О чем ты думаешь? Только что из-за тебя погиб друг. А сам ты, кажется, сошел с ума. И вот еще что, дорогой Лапка: у тебя больше нет ни дома, ни родных.