Тише!
Шрифт:
Ашер, не думая, бросился вперёд. Он врезался в Мика, и они, пропустив стену, грохнулись на пол в гостиной. Он прижал руки Мика коленями.
Он ударил его. Мик попытался уклониться и врезался затылком в кафельную плитку. Его глаза закатились, он почти потерял сознание. Ашер ударил ещё раз. И ещё. Пока из уголка рта Мика не потекла тонкая струйка крови. Только тогда он остановился, обхватил пальцами горло Мика и сжал его.
— Ты больше никогда не прикоснёшься к нему, — сказал он почти шёпотом очень спокойным и холодным тоном. — Никто
Из горла Микки вышел скрипучий хрип, когда он попытался высвободить руку. Ашер ещё сильнее придавил его, чтобы тот не вырвался. Он душил его. Убивал его. Он наслаждался синюшным оттенком, который распространялся по лицу Мика. Вивиан продолжала визжать. Она никогда не могла вовремя остановиться. Ему было всё равно. Но тут Эван поднялся на ноги и сказал:
— Не надо, Ашер.
И он остановился.
Его пальцы соскользнули с горла Мика, и он встал. Отошёл от него на шаг. Микки жадно вдохнул воздух, его грудь тяжело вздымалась. Из-под его головы текла кровь. Сердце Ашера бешено стучало, по его нервным клеткам разливался адреналин. Он не хотел оборачиваться, но всё-таки обернулся.
Вивиан влепила ему пощёчину.
Она так сильно ударила его, что он отлетел к стене.
— Да что с тобой такое?! — взвизгнула она. — Ты мог убить его!
О Боже, всё вокруг плывёт, ни на чём не получается сосредоточиться. Ашер уставился на неё, чувства в нём перетекали от злости к отуплению и ощущению предательства. Он понимал, что в нём должно быть хоть ещё что-нибудь, кроме сжигающего желания впечатать голову Микки в кафель за то, что тот ударил Эвана.
— Его не должно быть здесь, — это было всё, что он смог выдавить из себя. — Ты же обещала...
— Я обещала только потому, что думала, что ты будешь рядом со мной, — Вивиан снова толкнула его, задев ребром ладони ключицу, отчего он поморщился. — Но тебя не было! Ты же у нас всегда слишком занят, у тебя никогда нет времени, ведь ты всё время где-то ошиваешься с Эваном! — пока она говорила, её тусклые глаза время от времени смотрели куда-то вбок. — Я потеряла брата, маму, а ты только о себе и думаешь!
Ему почему-то хотелось смеяться. Броди? Как будто Вивиан хоть на секунду пожалела о его смерти.
— Конечно, Броди сделал невероятное одолжение всему миру, стянув лекарства и бутылку водки. Да ты была рада избавиться от него.
Детали. Маленькие детали, о которых он не мог знать, потому что Вивиан никогда о них не рассказывала. Детали не для всех. Так можно сказать. Или нет. Всё вместе. Он не знал. Так или иначе, рука Вивиан остановилась — она, видимо, не смогла решиться ударить его ещё раз. Её рот открылся, а глаза стали такими большими, такими голубыми. Но не красивыми. Он видел перед собой всего лишь девушку, которая готова сказать что угодно, лишь бы сделать ему больно. Он не узнавал её.
На этот раз Ашер спокойно встретил её взгляд,
Пока они шли вниз, Ашер посмотрел назад через плечо. Микки стоял, приготовившись при малейшей провокации ударить Вивиан.
И Вивиан встретилась с ним взглядом. В её глазах был страх.
И осознание.
***
В его квартире царила приятная темнота вкупе с тишиной, которая охватила его и успокоила пульсирующую голову. Она никоим образом не избавила его от шишки на затылке или разбитой челюсти и кровоточащей губы, но это уже было хоть что-то.
Эван помог ему снять пальто и усадил на краешек дивана. Ашер слышал доносящиеся из кухни дребезжание холодильника и звуки открывающихся и закрывающихся шкафчиков. Затем что-то зашуршало. Когда Эван вернулся, у него в руках были мешочек со льдом и мокрая тряпка.
— Держи, — пробормотал он. Ашер взял мешочек и осторожно пристроил его к затылку. Его глаза закрылись от облегчения. Эван аккуратно взял его за подбородок, чтобы тот не двигался, пока он занимался его нижней губой. Когда Ашер взглянул на Эвана, то увидел на его лице больше неуверенности, нежели обеспокоенности. Это была не злость — не совсем. Но это выражение было не то, на которое он надеялся.
— Прости.
Эван глубоко вздохнул, задержал дыхание на несколько секунд и выдохнул через рот. Он закончил стирать засохшую кровь и уселся, бросив тряпку на журнальный столик.
— Ты убил брата Вивиан?
Ашер опустил взгляд на свои руки.
— Всё верно, — кратко сказал Эван. — Думаю, что мне не стоит давить на тебя, как я делал и прежде, однако сейчас я хочу знать. Всё. Сию же секунду.
Ты не хочешь знать об этом. Тебе это не понравится. Ашер почувствовал недомогание.
— Я не могу...
Эван встал.
— Тогда я пошёл.
Ашер схватил его за руку.
— Да. Так и есть. Я убил его.
Он не мог смотреть Эвану в глаза, но если приходилось выбирать из «рассказать всю правду» или «потерять Эвана», то у него не было другого выхода.
— Я убил Броди. Я уже сказал тебе, почему. А ещё я убил Ронни Браун, и Ричтера, и Джея Ли.
В нём не было ни грамма решимости, его голос дрожал. Он хотел забрать назад все слова, что уже наговорил. Он совершенно точно не хотел продолжать. Но Эван смотрел на него с каменным лицом, поэтому выбора у него не было.
— И своего отца. Он был первым.
Эван провёл рукой по лицу и отвернулся. Ашер подумал, что он сейчас уйдёт, но Эван, наконец, снова повернулся к нему.
— Начни с начала. Почему ты убил своего отца?