Тишина в Хановер-клоуз
Шрифт:
С полчаса присутствующие обсуждали погоду, театр, популярных людей и политику. Казалось, все получали удовольствие, за исключением Гаррарда и Лоретты. Если у Пирса и были какие-то опасения, то он их умело скрывал.
Шарлотта обнаружила, что ей трудно сосредоточиться. Начинать еще рано — следует подождать до ужина. В противном случае может ослабнуть напряжение, усиливающееся с каждой минутой. Они должны сидеть за столом, лицом друг к другу, без возможности избежать неприятной ситуации — разве что встать и уйти, оскорбив хозяйку. Допустимым оправданием такого поступка
Поддерживая бессмысленный разговор, Шарлотта вглядывалась в лица гостей и планировала свои дальнейшие действия. Феликс явно получал удовольствие, даже от общения с Харриет, которая постепенно оживлялась; щеки ее порозовели. Соня сплетничала с Лореттой. Вероника флиртовала с Джулианом, заглядывая ему в глаза, и не обращала внимания на Шарлотту. Веспасия с улыбкой обращалась ко всем по очереди, отпуская краткие остроумные замечания. Время от времени она встречалась взглядом с Шарлоттой и едва заметно кивала.
Наконец было объявлено о начале ужина. Все парами перешли в столовую и расселись по местам, которые тщательно выбрала для них Веспасия: Харриет рядом с Феликсом и напротив Джека, чтобы он мог наблюдать за их лицами, Джулиан рядом с Шарлоттой и, что самое важное, Лоретта и Гаррард радом друг с другом, под люстрой, чтобы от Шарлотты, сидящей прямо напротив них, не укрылось ни легчайшее подрагивание лицевых мышц, ни мелькнувшая в глазах тень.
Подали суп из омаров, и разговор постепенно угас. Следом за супом принесли рыбу, а потом горячую закуску — кнели из кролика. Когда все приступили к филе ягненка, тетушка Веспасия с благосклонной улыбкой повернулась к Джулиану.
— Насколько я понимаю, в Министерстве иностранных дел вы считаетесь восходящей звездой, мистер Данвер, — сказала она. — Очень ответственная ситуация, но в ней есть и свои опасности.
— Опасности, миссис Камминг-Гульд? — удивился Джулиан. — Уверяю вас, я редко покидаю необычайно комфортные и совершенно безопасные кабинеты самого министерства. — Он улыбнулся Веронике и снова посмотрел на Веспасию. — А если меня командируют за границу, в какое-нибудь посольство, я буду настаивать на Европе.
— Неужели? — Ее серебристые брови изогнулись еще больше. — А на какой стране вы специализируетесь?
— На Германии и ее интересах в Африке.
— В Африке? — переспросила она. — Если я не ошибаюсь, у кайзера там имперские планы, которые неизбежно вступят в противоречие с нашими. Вам придется участвовать в деликатных переговорах.
Джулиан продолжал улыбаться. Разговоры смолкли, и все повернулись к нему.
— Конечно, — признал он.
Уголки губ Веспасии слегка приподнялись.
— А вы не боитесь предательства или какой-нибудь мелкой непреднамеренной ошибки, которая может сыграть на руку противной стороне… соперникам нашей страны?
Джулиан открыл рот, собираясь отмести ее опасения, но слова замерли у него на губах, а по лицу пробежала тень. Однако он быстро справился с собой.
— Разумеется, следует быть осторожным, но за пределами министерства такие вещи не обсуждаются.
— И конечно, вы точно знаете, кому можно доверять. — В устах Шарлотты это
Бледные щеки Феликса покрылись красными пятнами. Соня перестала есть и стиснула вилку с такой силой, что проступили костяшки пальцев. Возможно, она не такая самодовольная, как кажется.
— Я думаю, вы… романтизируете, мисс Барнаби, — с запинкой произнес Феликс.
Шарлотта посмотрела на него с невинной улыбкой.
— Вы не верите, мистер Эшерсон, что любовь может быть такой сильной, что затмевает разум?
— Я… — Он понял, что попался, и улыбкой пытался замаскировать свое замешательство. — Вы принуждаете меня быть негалантным, мисс Барнаби. Мне следует сказать, что я не знаю такой женщины, даже самой очаровательной, способной задать мне вопросы, на которые я не вправе ответить?
Шарлотта на мгновение растерялась. Будь это так просто, она давно должна была уже догадаться.
— Вы не знакомы с таинственной женщиной в пурпурном платье? — выпалила она, не дав себе времени на раздумья.
Глаза Джека широко раскрылись, а тетушка Веспасия выронила вилку, которая с негромким стуком упала на стол. Вероника затаила дыхание и смотрела на Шарлотту так, словно та отбросила маску, а под ней оказалась морда крокодила. На лице Гаррарда не было ни кровинки; кожа приобрела желтовато-серый оттенок.
Молчание прервала Лоретта; голос ее звучал хрипло.
— Послушайте, мисс Барнаби, у вас склонность к мелодрамам, что в лучшем случае неуместно. Думаю, вам стоит пересмотреть свой список книг для чтения. — В ее словах проступала едва заметная неуверенность, легчайшая дрожь. Разумеется, она не знала, что Шарлотта видела ее лицо в дверном проеме оранжереи. — Не стоит увлекаться бульварными романами, — продолжала Лоретта. — Они огрубляют вкус.
— Мне кажется, она читала газеты, — поспешно сказал Джек.
— Вовсе нет. — Шарлотта приправила ложь легкой иронией. — Я узнала об этом от продавца новостей. Избежать этого было невозможно — он кричал так, что слышала вся улица. По всей видимости, эта удивительно красивая женщина заставила какого-то беднягу дипломата разгласить секреты, а затем предала его. Она была шпионкой.
— Чушь! — громко воскликнул Эшерсон. Он сверлил взглядом Шарлотту, избегая смотреть на Харриет или ее отца. При взгляде на Гаррарда его уверенность могла бы поколебаться — его лицо побледнело, словно от невыносимой боли. — Чушь! — повторил Феликс. — Моя дорогая мисс Барнаби, продавцы новостей зарабатывают себе на жизнь тем, что развлекают простой народ. Понимаете, половину они просто придумывают.