Тишина
Шрифт:
– Ладно. Говорить правильно он ещё выучится. Командуй, мастер, что делать?
– А много делать, - впервые улыбнулся мальчишка.
– Кирпич носить, раствор месить. Работы хватит.
Кирилл допил молоко, поставил кринку в угол и схватился за поясницу.
– Ой!
– сказал он.
– Лучше бы всухомятку.
Работали в одних трусах. Кирилл и Анатолий носили воду, замешивали раствор. Когда печка с плитой поднялась мальчишке до пояса, он отложил мастерок и задумался, потом лёг на пол, достал из-за
Кирилл и Анатолий примостились на полу рядом с ним. Мальчишка чертил карандашом на бумаге, скрёб карандашом по своей голове, вздыхал и опять чертил. Он спросил вдруг:
– Вы много зарабатываете?
Кирилл и Анатолий переглянулись. Кирилл пошлёпал пальцем по оттопыренной губе. Анатолий загасил папиросу, сунув её в раствор.
– Бывают люди, много зарабатывают, а такие экономные. Ну, жадные, что ли, - сказал мальчишка.
– Вот почему ты перестал печку класть!
– Н-да... Вот, оказывается, что ты за личность... Не беспокойся, мы тебе заплатим как следует.
Мальчишка опустил голову, перевязал верёвочку на калоше.
– Я не к тому, - пробормотал он.
– Мне деньги не надо. Я за интерес работаю.
– Он пододвинулся к заказчикам.
– Если вы много зарабатываете, почему бы вам не устроить электрическую печку? И грязи меньше, и за дровами ходить не нужно.
Мальчишка встал, подошёл к печке.
– Спираль нужно и регулятор. Правда, она току много употребляет. Мы такую с Сергеем-монтёром в инкубаторе делали. Но если вы хорошо зарабатываете...
– Ты это брось. Ты делай, что начал!
– оборвал его Анатолий.
– А я что? Я делаю... Я только про интерес говорю. Деньги мне ваши не надо.
– Он помигал белыми ресницами и пошёл к двери.
– Ты куда?!
– крикнул Кирилл.
Мальчишка не ответил. Двери плотно закрылись за ним. Тишина.
На печке стояло ведро; оно протекало немного. Капли падали на пол "кап, кап, кап...".
Анатолий поднялся, подцепил раствор из ведра, шлёпнул его на угол плиты и уложил кирпичину.
– Зря мальчишку обидели, - сказал он.
– Зачем ты на него накричал?
– Это ты на него накричал, - огрызнулся Кирилл.
– Ты на него второй день кричишь. Не разбираешься в людях.
– Ты разбираешься.
– Анатолий положил ещё одну кирпичину.
– Давай догоним его. Объясним: мол, вышло недоразумение.
Они выскочили из домика. Кирилл крикнул:
– Эй!.. Эй!..
Никого вокруг.
– Эй, ты!..
– снова закричал Кирилл.
– Слушай, а как его зовут?
– Варяг, - смущённо сказал Анатолий.
Конечно, отыскать такого заметного мальчишку в деревне - дело простое. Спросил, и каждый ответит.
У скотного двора приятели встретили доярок в белых халатах.
– Простите, - сказал Анатолий.
– Вы не скажете, где тут мальчишка живёт?
– Какой?
– спросила красивая девушка с ямочками на щеках.
– Такой...
– Майка выцветшая, трусы обвислые, - пришёл на подмогу приятелю Кирилл.
– Нос вроде фиги... Голова не стриженная давно.
Девушка засмеялась.
– У нас все такие. Их сейчас стричь некогда. Мы их по весне вместе с овцами стрижём.
Засмеялись и другие доярки.
– А девчат вы не ищете?
– Подталкивая друг друга, они протиснулись в дверь.
– У него на одной ноге калоша, верёвочкой привязанная!
– крикнул Кирилл.
Девчата за дверью захохотали ещё громче.
Кирилл и Анатолий упрямо шагали по улицам. Улиц в деревне немного. Одна, другая - и всё тут.
– Культурные городские люди, - ворчал Анатолий.
– Даже имени не спросили. Позор!
Возле правления колхоза стоял трактор. Мотор работал на малых оборотах, пофыркивал и иногда встряхивал машину. К трактору была прицеплена самосвальная телега с громадным возом сена. Коза, встав на задние ноги, теребила сено. А возле крыльца стояли тракторист и девушка-счетовод.
Увидев тракториста, Кирилл и Анатолий воспряли духом.
– Этот мальчишка... Где он живёт?
– спросил Анатолий.
– Тот, помните?
– Помню, - пробурчал парень свирепо.
– Эта чума вон в том доме обитает. Его Гришкой зовут...
– Спасибо, - сказал Кирилл.
Они с Анатолием пошли было, но парень окликнул их:
– Постойте. Его сейчас дома нет. Он у бабки Татьяны.
Дом бабки Татьяны оказался тем самым, где Кирилл и Анатолий просили молока. На стук им никто не ответил. Они вошли в просторные чистые сени, остановились на пороге комнаты.
В комнате чисто. Пол устлан стираными дорожками. На стене два плаката по животноводству, старая икона и портрет Ворошилова в военной форме. Скатерть на столе откинута. На газете наполовину разобранная швейная машинка старинного образца.
– Гришка!
– позвал Анатолий тихо.
Молчание. Только край занавески шуршит по обоям.
– Гришка!
– позвал Кирилл.
Опять тишина.
За их спинами открылась дверь. Вошла бабка Татьяна.
– А-а-а, - сказала она.
– Здравствуйте... За огурчиками зашли?
– Нет, огурчики потом. Мы Гришку ищем.
– Гришку? Чего же его искать? Вон он, машинку налаживает.
– Бабка подошла к дверям, глянула в комнату.
– Только что был... Меня вот за маслом послал к Никите Зотову, к шофёру. Говорит, принеси солидол. Без него не получится...
– Бабка поставила баночку с маслом возле машинки, посмотрела туда, сюда.
– Вы проходите, садитесь... Я вас молочком топлёным угощу.