Титановая Лоза
Шрифт:
— Не понял? — переспросил Глеб.
— Как Хистер может управлять столь мощной организацией? — Лоза не пыталась скрыть свое удивленное разочарование. — Он же… ничтожество! — вырвалось у нее.
— Опасное ничтожество, — веско поправил ее Приор. — А управлять можно по-разному. Методы Ордена не исчерпывают всей палитры. Хистер — еще та сволочь. А сейчас извини — я нужен там. — Приор кивнул в сторону мнемотехников, склонившихся над командором. — Если хочешь, поговорим вечером. У меня к тебе тоже есть пара вопросов.
— Хорошо.
Комната Титановой Лозы располагалась на пятом этаже Цитадели, в особо охраняемом секторе, неподалеку от личных апартаментов командора Хантера.
Мало кто мог похвастаться такими удобствами. В твердыне Ордена всегда ощущался дефицит свободного места.
Приор, как и обещал, зашел ближе к вечеру.
Дарлинг успела отдохнуть после всех злоключений и теперь сидела, просматривая последние новости, поступающие по каналам вновь заработавшей сталкерской сети.
— Можно?
— Заходи. — Дарлинг отключила нанокомп, повернулась вместе с креслом. — Присаживайся. Как Хантер?
— Плохо. Старые раны. — Глеб вздохнул. — Колонии скоргов, полученные им после катастрофы, скверно стабилизированы. Я предлагал ему повторное мнемотехническое вмешательство, но Хантер отказался. Чем ты так сильно задела его?
— Можно подумать, ты не в курсе. — Дарлинг дерзко взглянула на Глеба. — Мой посланец дошел? Передал тебе чип? Почему ты вовремя не предупредил Орден?
— Твой посланец слишком самоуверен и прямолинеен. Что косвенно подтверждает справедливость твоих предположений. Только новичок, незнакомый с азами выживания, полезет на заградительный огонь внутреннего периметра.
— Его убили? — с досадой переспросила Лоза.
— Почти, — усмехнулся Приор. — Смертельно ранило, если тебе интересно. Два проводника из Питерских случайно наткнулись на него в зарослях автонов. Побоялись снимать экипировку, притащили к торговцу. Я, на его счастье, оказался неподалеку.
— Спас?
— Пока не знаю. Имплантировал. Ближайшие дни покажут, насколько он живуч. А теперь расскажи мне о нем, чуть подробнее. Как вы встретились, при каких обстоятельствах? Это важно, — твердым, не терпящим возражений тоном потребовал Приор.
Лоза нервно теребила отключенный компьютерный шлейф. Ее мысли постоянно возвращались к командору.
«Почему он так отреагировал на мои слова? Он лгал мне? Изворачивался, пытаясь доказать, что не предал идеалы Ордена?».
— Дарлинг, я жду!
Она подняла взгляд. Похоже, Приор настроен решительно и от отчета никуда не денешься. Понятно, что Егор его интересовал по вполне практическим соображениям. Если выяснится, что капитан спецназа действительно на четыре года застрял в пространстве таинственного Узла, то идеология Ордена серьезно окрепнет, получив прямые доказательства
— Хорошо, я готова предоставить полный отчет. — Дарлинг сняла заглушку с импланта, расположенного в правой височной области, коснулась сенсора. — Думаю, нет смысла тратить время на слова. Я передам данные напрямую. Но в обмен я бы тоже хотела кое-что узнать.
— Например?
— Меня интересует Хистер. Хочу понять, что связывает его с командором.
— Связывало, — уточнил Приор. — К сожалению, вынужден тебя разочаровать. — Глеб также коснулся сенсора на своем импланте. — Ты обязана предоставить отчет, а вот что касается личной жизни Хантера… Спроси у него сама. Уверен — он ответит тебе, если сочтет нужным.
Командор метался в бреду.
Приор Глеб, дежуривший подле него, не отключал импланты, чутко следя за состоянием Хантера.
«Дела у командора неважные. Зря он так долго отказывался от повторного мнемотехнического вмешательства», — думал Глеб, просматривая отчет, предоставленный Титановой Лозой. Он никак не мог отделаться от ощущения, что пропустил нечто чрезвычайно важное.
Скорги, сосуществующие в симбиозе с организмом командора, вели себя неадекватно, причиняя ему нечеловеческие муки.
«Еще бы. Сразу после катастрофы мы не знали о колониях скоргов практически ничего, — думал Глеб. — Инфицирования происходили часто, а вот методы стабилизации пятен серебристой проказы были кустарными, основанными на крупицах знаний, полученных от горстки ученых, уцелевших в руинах Академгородка».
Глеб не любил вспоминать те годы. Мысль о том, что он мог бы изменить ход истории, просто всадив пулю в башку откровенного подонка, вызывала у него стойкое ощущение вины, незавершенного дела.
Теперь добраться до Хистера — проблема.
Приор вздохнул, вновь переключив внимание на командора, некоторое время работал с излучателем и кодировщиком, пока Хантер не затих, — наступило некоторое улучшение, но долго ли оно продлится? Глеб лучше других был осведомлен, как глубоко проникли серебристые нити в мозг Хантера, причиняя ему нестерпимые муки.
Командор внезапно застонал, открыл глаза.
— Пить… — сипло выдохнул он.
Приор поднес к его губам кружку, позволил сделать пару жадных глотков, затем строго произнес:
— Достаточно.
Взгляд Хантера на время прояснился.
Узнав Глеба, он, несмотря на боль, усилием воли удерживал искру сознания, его губы кривились, но нужные слова не удавалось произнести — пересохший, онемевший язык не слушался, из гортани рвались бессвязные звуки.
Приор присел подле, внимательно следя за мучительными попытками командора.