Тито - главарь предателей

де Жувенель Рено

Второй проект — это был скорее проект Черчилля— предусматривал оккупацию побережья Адриатического моря английскими силами. В тот момент в этом не ощущалось никакой необходимости, ибо большая часть побережья уже была освобождена партизанами, и они удерживали его в своих руках. Но это было нужно Черчиллю, желавшему распространить влияние Англии на Югославию и соседние с ней государства. Как и в первом случае, именно Маклину удалось убедить Ранковича, Джиласа и Карделя одобрить этот проект. В штабе возник серьезный спор. Тито согласился на оккупацию побережья, ссылаясь на то, что все равно Югославию придется освобождать англичанам. По его словам, это отвечало национальным

интересам страны, а поэтому следовало поддерживать хорошие отношения с англичанами и американцами. Этот вопрос снова подвергся обсуждению в главном штабе. Советское Верховное командование помешало осуществлению этого плана. Оно дало свой совет Тито, и тот пошел на попятную. Проект Черчилля оккупировать Балканы и побережье Адриатического моря потерпел неудачу.

Третий аналогичный факт относится к концу войны, к 1944 г., когда встал вопрос об освобождении Сербии и ее столицы Белграда. Положение в тот период было таково, что югославская армия не могла сделать это собственными силами, поэтому Тито считал необходимым обратиться за помощью. Военные представители англичан и американцев Маклин и полковник Хантингтон, вновь прибегнув к посредничеству Карделя, Ранковича и Джиласа, настоятельно убеждали Тито ни в коем случае не обращаться за помощью к Советской Армии. Тито, несмотря на то что Советская Армия находилась у границ Югославии, все еще колебался и лишь в силу необходимости был вынужден просить помощи у Советской Армии, которая и освободила Сербию и Белград».

Тито не довольствовался тем, что рабски следовал своекорыстным советам англичан и американцев: он сам считал нужным бороться против югославских партизан.

Испанский генерал Кордона обвиняет его в том, что он сознательно обрекал на уничтожение партизанские отряды, в которых было много коммунистов.

Генерал Попивода освещает еще одну сторону дела; он утверждает, что Ранкович был арестован гестапо в 1941 г.

Это же подтверждает Бранков:

«Так, например, мне известно, что еще во время войны партизаны часто говорили, что Ранкович однажды попал вместе с небольшой группой в руки немцев и был доставлен в гестапо. Все члены этой группы были расстреляны, а Ранкович через короткий промежуток времени оказался на свободе. Тогда…

Прокурор: С ним ничего не случилось?

Бранков:…с ним ничего не случилось. В то время говорили, что, быть может, еще тогда немцы завербовали Ранковича в свою организацию. Впоследствии во время войны часто слышались разговоры, что в 1941, 1942 и в 1943 гг. Тито вел переговоры с немцами, соглашаясь прекратить борьбу против них, если немцы разрешат ему создать в Югославии свое правительство. Об этом тогда много говорили в его окружении. В середине 1943 г., в связи с приближением Советской Армии, Тито прекратил переговоры с немцами. Тех, кто знал об этих переговорах» начали посылать на самые опасные участки фронта. Их считали врагами Тито».

Итак, показания совпадают, хотя они и исходят из самых различных источников.

Не одному Ранковичу удалось «чудом» избежать смерти.

Вукманович-Темпо, о котором мы еще будем говорить, во время войны проживал на оккупированной немцами территории… и притом легально. В 1942 г., когда партийная организация была уничтожена, Вукманович сумел ускользнуть и увезти в Загреб своих друзей-титовцев — Велебита и Ивана Мачека.

Издающийся большим тиражом швейцарский еженедельник «Зи унд Эр» («Она и он») в номере от 9 июля 1948 г. утверждал, что Тито окружил себя усташами Павелича и что он сам в 1930 г. провел некоторое время в учебных лагерях усташей

в Мюнхене и Удино. Этот «семейный» журнал, без сомнения, получил сведения из достоверного источника, ибо, как известно, Швейцария служит пристанищем для самых различных эмигрантов.

Попивода утверждает, что Тито и его клика поддерживали связи с гестапо и итальянской ОВРА и что именно в результате этого в течение короткого времени было уничтожено три партизанских штаба.

Известно, что гестапо имело своих агентов в партизанских отрядах и некоторым из них удалось даже получить звание командиров батальонов.

Фашист Недич, член прогерманского правительства, также поддерживал тесную связь с титовской кликой и из страха перед разоблачениями, которые он смог сделать, с ним покончили после войны во время организованного над ним процесса, выдав его смерть за самоубийство.

Попивода, который со всей ответственностью подтверждает это, добавляет, что многие члены Центрального Комитета Югославской коммунистической партии таинственно погибли во время войны. Он приводит случай с Лолой Рибаром и Иованом Милутиновичем. В момент, когда Рибар собирался покинуть страну на самолете, в воздухе появились другие самолеты, уничтожившие машину Рибара. Отъезд Рибара хранился в тайне, о нем было известно лишь Тито, Карделю, Джиласу, Ранковичу и английской миссии. Что касается Иована Милутиновича, то он, как утверждают, утонул, но никто — разве какой-нибудь член титовской клики — не знает, когда и при каких обстоятельствах это произошло.

Американский офицер Джордж С. Вучинич пополнил этот ряд фактов, изобличающих Тито. Накануне полета в Югославию для выполнения определенного задания его начальник полковник В. Лада-Мокарский поручил ему доставить туда письмо.

«Я воспроизвожу факты настолько точно, насколько мне позволяет память», — пишет Вучинич об указаниях, полученных им от полковника:

«Это письмо получено из Лондона от члена югославского эмигрантского королевского правительства Миха Крэка и адресовано в Словению Иосипу Видмару. Видмар является, как мне кажется, руководителем Национального фронта освобождения Словении; он и Крэк — старые друзья, они знакомы семьями и вместе учились в школе; здесь только пожелания доброго здоровья, вы можете прочесть письмо».

Действительно, так оно и было.

Но я не знал, что Крэк был человеком, заслужившим в Словении величайшую ненависть, что он был доверенным лицом Ватикана до войны и, по всеобщему мнению, самым продажным политиканом в стране и фашистом-клерикалом».

Вучинич передал письмо адресату в день рождества 1943 г.

«Встретившись с Иосипом Видмаром, я сунул руку в карман и сказал достаточно громко, чтобы все меня слышали:

— Вот вам письмо от Миха Крэка, которое полковник поручил мне передать вам.

Один из словенских руководителей, а ныне один из ближайших приспешников Тито — Кидрич, сидевший напротив, пристально посмотрел на меня. Все это произошло в одну минуту. Письмо взяли, и больше я о нем никогда не слышал».

Такова клика Тито и таковы ее связи.

* * *

Маклин в своей книге набросал портрет Тито. Несмотря на царившее между ними согласие, Маклин не проявил к Тито признательности, и нарисованный им портрет получился не особенно лестным. Он рассказывает о различных маниях Тито, о его попойках, изображая в самом отвратительном свете, как обосновывался Тито в столице, освобожденной советскими войсками.