Тизер 2
Шрифт:
– Так откуда Вы знаете...
– Назначить Вам встречу?
– Э-э-э... Да! Конечно! Почему бы нет!
– Отлично! Виктор освободится через полчаса, это время будет забронировано для Вас. Виктор будет ожидать в дальнем ангаре на втором этаже, вход со стороны главной улицы, – вояка снова картонно улыбнулся. – Не ошибетесь! Она у нас одна!
– Эм-м... окей. Спасибо.
– На территории деревни действую три основных правила: никакой агрессии; сначала дела – потом развлечения; партнеры хранят конфиденциальность. За нарушение любого из этих правил Вы будете выдворены за территорию
Я поблагодарил служивого и вошел. В муравьином кипише загрузки телег и проверки накладных документов на меня никто не обратил внимания, а один из грузчиков наступил на ногу, но даже не подумал извиниться.
Я поспешил протиснуться вглубь, чтобы не мешать людям работать, и оказался на асфальтированной дороге. Черная укатанная полоска разрезала деревню на две ровных части. Детище современных ДРСУ должно было впечатлять, но выглядело совершенно не значащим на фоне погрузчика. Рядом с временным складом под открытым небом стоял новенький двурогий помощник. Водительское место пустовало, но судя по выезженным на асфальте следам от склада до места разгрузки, железного коня активно использовали.
В целом деревня напоминала захолустное местечко из настоящего мира, куда приехал крутой инвестор, чтобы делать свой бизнес. Навёз современной техники, возвел строения из ярко выкрашенного металла и дал людям рабочие места.
Одним из сооружений, что бросалось в глаза и выглядело иноземным на фоне колодцев и дымящих труб, была смотровая вышка. Сваренная из двутавров конструкция держала на высоте семи метров многофункциональный короб. Из металлопрофиля синего цвета сквозь специальные отверстия торчали глаза подзорных труб и биноклей, а в специальных гнездах лежали стволы крупнокалиберных пулеметов. Одно дуло смотрело мне в грудь.
Я прошел еще дальше и разглядел те самые крыши ангаров. Они были похожи на гигантские оранжевые бочки, которые разрезали пополам и положили на бок. Жестянки, под крыши которых, поместилась бы парочка межатлантических лайнеров выглядели на фоне деревянных срубов и отдельно стоящих туалетов, словно Египетские пирамиды на фоне хижин аборигенов.
Ступая по разогретому асфальту, я шел к дальнему ангару. Охранник сказал, что подождать придется полчаса – катастрофически мало, если учесть, что речь идет о встрече босса оптового холдинга с залетным незнакомцем.
У входа в ангар стоял киоск. Ламинированное объявление на двери гласило: «Информация о записи на прием, сопроводительные документы, графики сменности, логистика». Ниже дописали черным маркером: «Перевод заработных плат – десятое число месяца».
Время еще не подошло, и я решил прогуляться до окончания асфальтированной улицы. В остальном деревушка ничем не отличалась от остальных: проплывающие мимо коровы, кудахтающие куры и пенсионерка, лузгающая семечки.
– Здравствуй, сынок!
– Здравствуйте!
Я понимал, что на вряд ли настоящая бабушка сейчас лежит в виртуальной капсуле, а по Тизеру ходит её спроецированный аккаунт, но воспитание все же не позволило проигнорировать пожилую женщину, к тому же мне нужно было убить двадцать минут.
Тамара Николаевна начала издалека, рассказала про лучшие времена и траву зеленее, перешла к проблеме. Гоша – муж дочери и образцовый алкоголик отрабатывает удары на супруге во время пьяных закидонов, грозится выгнать всех из дома. Выслушав выдуманную жизненную трагедию, я сказал, что постараюсь помочь, и вернулся к амбару.
В киоске за заваленным бумагами столом сидела женщина. На носу висели очки с линзами толщиной в сантиметр, пухлая рука заполняла какой-то бланк.
– Чем могу помочь?
– Добрый день! У меня назначена встреча с Виктором!
– Секунду, – она достала из ящика журнал. – Все верно, Мирон. Ваше время начнется через две минуты. Проходите.
Ручка двери в ангар поддалась и я оказался внутри. Коробки, мешки, поддоны и контейнеры стояли друг на друге и местами возвышались до самого потолка, над ними болтался крюк передвижной кран-балки. В полутора сотнях метров у противоположной стены в ангар лился дневной свет, похоже, там проходил непрерывный процесс загрузки-разгрузки.
Лабиринт между наваленными грузами вел к металлической лестнице. Вращая головой, я пытался прикинуть сумму активов, находящихся в ангаре. Миллионы? Десятки миллионов? Сотни?
Лестница подняла меня на площадку второго яруса. На сваренном из арматуры основании стоял офис. Из покрытых сантиметровым слоем пыли витражных окон открывался первоклассный вид на складируемые шмотки.
Я дважды стукнул косточкой в пластиковую дверь и дернул за ручку. В глаза ударил белый холодный свет будто из кабинета научной лаборатории, пришлось прищуриться.
– Приветствую! – произнес знакомый голос.
– Витя!?
Я не мог поверить своим глазам. Виктор – один из самых крупных дельцов нашей локации оказался тем самым Витлетом – челом, с которым мы познакомились в квартире Макса во времена, когда щемили Скока. Быдловатый бандюган с проблемным прошлым сидел передо мной в кожаной куртке. Тонкий слой геля удерживал зализанные назад волосы. На запястье левой руки появилась татуировка – символ доллара, лежащего на весах.
– Вот так встреча!
Не сказать, что нас многое связывало, но того далекого воспоминания о первых шагах в Тизере и взаимовыручке оказалось достаточно, чтобы мы позволили себе обняться.
Витя тут же отменил ближайшие встречи, а на столе появилась бутылка виски. Толстые донышки стаканов стукнулись друг о друга, после чего к желудку побежал обжигающий напиток.
– Как?! – я развел руки в стороны.
– Хм, – хмыкнул Витя, пережевывая лимон. – Тизер оказался идеальным местом для бизнеса моего профиля. Нет тебе дебильных юристов, налогов, государственных проверок и сертификации. Часть сделок, в основном с мелкими заказчиками, совершается по самому простецкому соглашению, а крупные игроки делают всё исключительно на доверии. Я быстро просек местную кухню, а точнее её отсутствие, познакомился с нужными людьми, вложил деньжат, и уже через два месяца получил выхлоп. Мы с партнерами создали что-то вроде сети магазинов, которая с помощью большого ассортимента и низкой стоимости выдавливает неконкурентных одиночек.