Тизер 2
Шрифт:
Магический замок, похоже, считался элитным населенным пунктом. Стоимость жизни в Вилке превышала стоимость жизни в средних городах раза в три. Более того, отсутсвие денег автоматически означало то, что ты окажешься за воротами. Это я прочувствовал на собственной шкуре. День перевалил за середину, когда ко мне подошел охранник и сказал, что я должен найти себе ночлег, иначе он будет вынужден выпроводить меня за черту замка. Бродяжничество в стенах гильдии категорически запрещалось.
За приемлемое жильё я отдал четыре с половиной тысячи. Спасибо, что хоть в стоимость номера входил ужин.
Отведав филе индейки
Книга не содержала текстов заклинаний или конкретных движений, что позволят контролировать энергию. Скорее она напоминала психологическое пособие по тому, как сосредоточиться и настроиться. Основной посыл заключался в том, что сила колдуна разделялась на две части: физическая и магическая, как бы банально это не звучало. Главной задачей обучающегося было нащупать перемещающуюся по телу магическую энергию и научиться её применять. Сложность заключалась в том, что за свою жизнь человек привык к использованию только физических возможностей, а использовать то, что на протяжении многих лет бездействовало, это как заставить работать атрофированные мышцы. Чем старше человек обучался магии, тем сложнее она ему давалась, в книге приводилась масса примеров про людей, что так и не смогли обуздать магическую силу.
Страх оказаться сапожником без сапог подстегивал. День подходил к концу, а все мои усилия привели лишь к натертым мозолям и раздраженному состоянию. Страница книги, где автор описывал основные принципы сосредоточения, превратилась в скомканную тряпку, а звук долбанного щелка пальцами раздражал, будто скрип вилкой по тарелке.
В полночь я швырнул бесполезную книжку в стену и завалился на кровать. Закрыл глаза. Мысли о том, что я потратил столько времени впустую, захватили голову. Я приказал себе спать, но прекрасно понимал, что ничего не выйдет. Сердце учащенно билось, ныли подушечки пальцев.
В два часа ночи я спрыгнул с кровати, так и не уснув. В грёбаном номере не оказалось мини-бара, который сейчас очень бы пригодился. Состояние оставляло желать лучшего: я злился на собственную злость, что мешала уснуть.
Нужно что-нибудь почитать, обычно это помогает. Еще днем я приметил на подоконнике стопочку из четырех книг. На обложке той, что лежала сверху, золотистые символы складывались в слово: «Грядущие». Я залез на подоконник и подставил первую страницу под свет, отражающийся от Луны. Плохо. Символы сплетались в неразборчивые строчки черных линий.
Я уже слишком удобно расположился на подоконнике, чтобы слазить и рыться в рюкзаке в поисках спичек. Раздосадованный, ударил кистью по странице:
– Да, что за день!?
По руке пробежал электрический разряд. Подушечка большого пальца осветилась, кожу окутал слой материи, что напоминал свечение от горящей серы: почти незаметное при дневном свете и насыщенно-голубое в темноте.
Пламя на подушечке пальца не жгло, от чего стало не по себе. Огонек катался по пальцу будто вязкая жидкость. Отпечатанные символы в книге стали гораздо отчётливее. Я перемещал палец вдоль строк и с замиранием сердца смотрел, как колышется магический сгусток. Секунд через десять огонек погас.
Повторить фокус этой ночью больше не получилось.
Глава 20. Ущелье мести
Солнце в пустыне – убийца. Оно выпаривает из тебя все соки и не на секунду не останавливает преследование, будто расчетливый хищник, следующий по пятам раненной жертвы.
Те, кто путешествовал в пустыне, уж точно не назовут это прогулкой. Слипшиеся волосы, горящие огнем ступни, липкое тело и вечно прищуренные глаза. Ценность воды приравнивается к золоту, тень – к пятизвёздочному отелю.
Уже час я шел по горному хребту и периодически заглядывал в ущелье, чтобы посмотреть на шествующий внизу клан быстрых ветров. Идти приходилось по наружному склону, чтобы случайно не попасться на глаза. Шум доносящихся приказов помогал понять, не отстаю ли я.
– Стой! – эхом донесся чей-то голос снизу.
Я остановился под звук тормозящего строя, опустился на горячий песок и подполз к кромке пустынной горы. Аккуратно, чтобы не спустить вниз оползень, заглянул в ущелье.
Зрелище впечатляло не меньше, чем в первый раз. Чего стоили одни только танки. Отряд ходячих железных шкафов увеличился в полтора раза и насчитывал пятнадцать игроков. Три бойца могли похвастаться совершенно новыми доспехами, на них не было царапин и вмятин, а конструктив выглядел модернизированным. Сверкающая сталь дополнилась приспособлением для крепления щита на спине, а на каждое плечо установили по механизму с тремя торчащими стрелами – мини-арбалетами. Шарнирные сочленения двигались почти с такой же легкостью, как человеческие суставы, лязганье металла снизилось вдвое. Однако, не смотря на незначительные улучшения, поход давался тяжело: ботинки утопали в зыбучем песке, в узких проходах танки периодически сталкивались, тело непрерывно обливалось потом, из-за того, что стальная кожура почти не проветривалась.
Идущие следом ддшники, лучники и арбалетчики выглядели куда изящнее и грациознее. Кожаные доспехи поскрипывали в такт ступающих эльфийских сапог с длинными носами, а блестящие кольчуги и латы отражали сотни солнечных зайчиков на затемненную сторону горного хребта.
Клан прокачался за прошедшее время. В руках стрелков появились арбалеты с оптическими и лазерными прицелами, почти все мечники обзавелись мечами с разноцветными лезвиями, в строю появилась парочка ребят в чешуйках. Одного из них я узнал – Даня, сукин сын! Тот самый парнишка, который втерся ко мне в доверие и убедил, что мне несказанно повезло оказаться парнем, управляющим пулеметом.
Даня шел по левую руку от Тубы. Здоровяк в функциональной броне держал двухметровый топор, а нес рыцаря уже знакомый белый жеребец. Туба снова исполнял роль пати-лидера. Похоже, что всемогущий Якуш предпочитал работать исключительно головой.
По правую руку, усевшись на черную лошадь, ехал маг в балахоне, в прошлый раз этот ловкач скинул на землю нехилый метеорит.
– Доставайте крюки! – крикнул Даня.
Это представление я уже видел. Группа танков отделилась от основного строя, игроки со связками веревок стали между ними. Громоздкие башмаки начали простукивать землю, параллельно полетели крюки.
Я проследовал взглядом к окончанию процессии. Повозок, предназначенных для выбитого шмота и подбора погибших, стало в два раза больше. Предпоследней в строю стояла все та же телега с закрепленным пулеметом, за поводьями сидел мой давнишний друг – Покровский. Из-за спины матерого прапорщика торчала белобрысая голова. Совсем еще юный парнишка наблюдал за проверкой песков на наличие спрятавшихся пыльных. В глазах читался неподдельный интерес, просматривались отблески сомнения. Стало понятно, кому уготована участь, стать жертвой Виров.