Ткачи Сарамира
Шрифт:
– Видите? – кивнул возница, указывая куда-то в сторону. – Обычное дело для здешних мест. Для этих тварей уже и имена придумали. Мы зовем их хрящеворонами.
Путники проследили за рукой возницы и увидели прямо над собой трех черных птиц. На первый взгляд они походили на ворон, но Тэйн, приглядевшись, понял, что эти намного больше.
– И какой они длины? – поинтересовался юноша, затрудняясь определить размеры птиц на глаз.
– Шесть футов от одного конца крыла до другого, – хрипло сообщил возница.
Кайку тихонько выругалась. Старая привычка, позаимствованная у брата и не раз вызывавшая нарекания со стороны старших, не соответствовала образу благовоспитанной девушки, но здесь это вряд ли имело значение.
Тэйн снова поднял голову. Чем дольше юноша смотрел, тем больше убеждался, что птицы не зря получили свое имя. Толстые и уродливые клювы были похожи на ороговевшие морды с крючковатыми губами. Крылья с грязными черными перьями резко изгибались в середине, как у летучих мышей. Послушник нахмурился, надеясь, что ему больше никогда не придется оказаться рядом с такими тварями.
– Интересно, – многозначительно произнесла Азара, но больше ничего не добавила.
Кайку, однако, уже ухватила наживку.
– Что здесь интересного?
– Я не в первый раз встречаю порченых животных, ставших столь обычными, что они уже составляют собственные виды. – Она многозначительно посмотрела на Тэйна, который никак не ответил на ее внимание. – Среди уродцев, порождаемых болезнью, уже есть своя классификация. На каждую сотню бесполезных отклонений встречается одно полезное, которое выделяет своего носителя среди других особей. И если такое существо сможет выжить и принести потомство, тогда оно перейдет к…
– Ты не открыла ничего нового, Азара, – грубо перебил девушку Тэйн. – Эти мысли уже десятилетиями передаются как учение Джуджанчи.
– Да, – ничуть не смутившись, подтвердила Азара. – Он был одним из священников Эню, не так ли? Большой философ, как все признают. Джуджанчи использовал свою теорию, чтобы объяснить разнообразие животных. Странно, но его учение объясняет и существование так называемых порченых, хотя твоя вера и отказывает им в праве называться детьми Эню.
– Порченые тоже плоды природы, – не сдавался Тэйн, – только они – гнилые плоды.
«А как же я, Тэйн? – подумала Кайку. – Что бы ты сказал обо мне, если бы знал правду?»
– Но, возможно, эта болезнь вовсе и не болезнь, – возразила Азара. – Возможно, это только ускоренное изменение. Может быть, то, что сейчас кажется грязным и гадким, со временем воцарится в небесах. Подумай, Тэйн. Не исключено, что за пятьдесят будущих лет появится больше новых существ, чем за пятьсот прошедших.
– Изменения в природе происходят медленно, – не сдавался Тэйн. – Чтобы все вокруг могло приспособиться. И, кроме того, дело не только в появлении новых видов животных. Зерновые культуры умирают, люди умирают. Даже духи, и те изменяются. Они становятся враждебными. Хранители природы исчезают из естественных мест обитания, вытесняемые существами вроде шин-шинов.
– Демонов вызвали, чтобы вернуть маску. Или заполучить Кайку. Нападение и убийство священников не просто гнев богов. Демоны шли по следам, которые привели к твоему храму. Если бы шин-шины могли пересечь канал, они последовали бы за нами и дальше. Но я подозреваю, что монстры потеряли наши следы.
– Значит, те, кто вызвал шин-шинов, знают, как обращаться с темными духами. – Тэйн внезапно успокоился и начал размышлять вслух. – Может именно они наслали на землю болезнь?
Ответ Азары потонул в неожиданных криках, грохоте и топоте ног. Кайку завизжала от страха. Что-то черное метнулось к дороге, а затем повозка сильно наклонилась, и путников бросило к борту. Тэйн и Азара упали на Кайку, и в следующее мгновение их швырнуло на обочину. Они едва успели отскочить, как рухнувшая повозка с громким треском раскололась. Послушник инстинктивно толкнул спутниц на землю.
Тем временем суматоха нарастала. Вскочив на ноги, молодые люди с трудом пробрались между суетящимися и орущими охранниками и наконец поняли, в чем дело.
Огромный монстр, представляющий собой ужасный сплав зубов и конечностей, затаился в норе у обочины, замаскированной тонким слоем сланца. Ощутив присутствие людей, чудовище высунулось наружу в надежде поживиться. Половина монстра все еще находилась в норе. При виде тупой морды, лишенной глаз, с раскрытой пастью, из которой торчали пожелтевшие, изогнутые клыки, Кайку задрожала от страха, а по спине у нее покатился холодный пот. Конечности, похожие на паучьи ноги, уже захватили одного из быков и подтягивали его к норе. Перепуганные животные надрывно ревели, чувствуя приближающуюся опасность. Оттин попытался потянуть за постромки, но возница, запутавшись в упряжи и очутившись в ловушке, закричал на хозяина.
– Стреляйте же! – заорал Оттин на охранников. Но те уже и сами подняли ружья. Хлестко ударили выстрелы. Похоже, стрелкам удалось ранить ужасного монстра. Чудовище в бешенстве взвыло, но не выпустило добычу и тянуло быка к своему логову вместе с запутавшимся возницей и оставшимися телегами. Свободные ноги гигантского паука дрожали в воздухе, удерживая равновесие, готовые поразить любого, кто приблизится.
Погонщик вновь пронзительно завизжал, бессвязно прося о помощи. Монстр уже протянул к барахтающемуся в веревках мужчине одну из своих конечностей, видимо рассчитывая на дополнительную добычу.
Кайку, не долго думая, бросилась к телеге и вспрыгнула на нее. Тэйн крикнул, чтобы она немедленно возвратилась, но девушка никого не слушала. Чудовище сделало новое усилие, и весь караван медленно пополз к норе. Кайку ухватилась за накренившуюся повозку, молясь о том, чтобы та не перевернулась. Сердце лихорадочно колотилось, угрожая вырваться из груди, но девушка, преодолевая страх, медленно поползла вперед, стараясь дотянуться до упряжи.
Оттин орал на охранников, приказывая стрелять, но никто его не слушал. Тогда хозяин прокричал что-то Кайку. Хотел ли он ее подбодрить или о чем-то предупредить, осталось неизвестно. Оглянувшись на крик, Кайку увидела, как второй монстр выскочил из норы позади Оттина и обхватил его своими мерзкими конечностями. Такого пронзительного вопля ей еще не доводилось слышать. Но его тут же сменили чавкающие, перемежающиеся с хрустом костей звуки, с которыми чудовище засасывало тело несчастного в ненасытную утробу.
Кайку пробиралась дальше вперед, тяжело дыша от ужаса. Тэйн и Азара стреляли в первого монстра, пытаясь заставить его выпустить упирающегося быка. Кайку уже доползла до головы каравана и протиснулась к запутавшемуся вознице. Испуганный погонщик пытался что-то сказать, брызжа ей в лицо слюной. Но она и сама уже видела, что он туго опутан крепящимися к хомуту постромками. Рядом чудовище хлестало по бокам бедное животное.
Внезапно Кайку ощутила, как внутри нее всколыхнулся огонь. Девушка почувствовала, что нахлынувшая на нее паника лишь усиливает жар. Он захватывал все существо, пытаясь вырваться из тела. Она вцепилась в веревочную упряжь и закрыла глаза.