Ткачи снов
Шрифт:
– Остановись!
– крикнул Канаель.
Она остановилась и удивленно повернулась к Канаелю.
– Что такое?
– Не шевелись!
Паника в его голосе не способствовала тому, чтобы она почувствовала себя лучше, так как и в нее закрался легкий страх. Канаель с широко раскрытыми глазами подошел ближе. Ее сердце гулко билось о ребра.
– Это может быть ловушкой!
Он двумя пальцами указал на тонкую, невидимую веревку, растянутую поперек зала. Еще два шага и она бы врезалась в нее. Навия посмотрела по направлению его тонких пальцев, указывавших наверх.
– Видишь?
Посмотрев наверх,
– Черт.
– Зато теперь ты нашла вот это, - прошептал затаив дыхание её двоюродный брат, и она последовала за его взглядом, когда поняла, что он уставился на точку у её ног.
– Сердце замка снов. Ты стоишь на нём.
– На чём?
Он оторвал взгляд от пола и указал на одно из больших окон, чьё стекло было красного цвета. Красный луч прокладывал себе дорогу через зал и освещал непосредственно перед ней плитки.
– И что?
– Поищи другие цвета богов, и скажи мне, какое место остаётся свободным от них.
Навия огляделась, в поисках других окон. К её удивлению, она поняла, что единственная плитка, на которой не отражалось никаких цветов, была её собственная.
– Ты прав, - сказала она изумлённо.
– И что теперь?
– Во дворце Ацтеа есть две комнаты, где имеется скрытый вход в полах. Их можно открыть с помощью определённого механизма. Механизм, вмонтированный много столетий назад, и я задаюсь вопросом ...
– Что?
– Отойди в сторону. Нужно вот здесь ...
– Носок его сапога пронёсся над полом, Канаель осторожно прикоснулся к плитке, на которой Навия только что ещё стояла. Легкое прикосновение. Словно по волшебству, плитка задвинулась за другую и открыла лестницу, ведущую в своеобразный подвал. Канаель спустился первым по узкой винтовой лестнице.
Их окружала гнетущая тишина, нарушаемая только их дыханием и шагами. Навия ступенька за ступенькой осторожно спускалась, была непроглядная темень. Её руки прикасались к холодному, грубому камню, покрытому прохладной влагой. Её пальцы снова и снова запутывались в паутине, и она была рада, что Даниан в детстве так часто подшучивал над ней, потому что его проделки немного закалили её.
Навия видела контуры фигуры Канаеля и следовала за ним, пока они, в конце концов, не оказались в коридоре, который должен был находиться под первым этажом. Потолок был не особенно высоким, но теснота угнетала, так что Канаелю приходилось сгибаться. Глаза Навии лишь с трудом привыкали к тусклому свету, проникающему в коридор сверху.
– Я почти ничего не вижу, - сказала она тихо.
– Держись за меня.
Она осторожно положила руку на плечо Канаеля, позволяя ему отвести себя глубже в темноту. Зарождающаяся надежда вызвала в ней приятное покалывание, однако с каждым шагом ей становилось всё труднее дышать, как будто к её рту прижали платок. Чтобы не впасть в панику, она закрыла глаза и следовала за маленькими шажками своего двоюродного брата. Если Канаель и боялся, то по нему этого не было заметно. Она слышала, как он снова и снова ощупывает ладонью стену, а потом раздался глухой звук, как будто он ударил по дереву.
– Дверь?
– Да, - ответил Канаель, и она почувствовала, что он ищет способ
Между тем, она уже даже не могла различить его контуры. Дверь со скрипом открылась, и матовый луч света проник в затхлый коридор. Навия заморгала и вышла из-за Канаеля.
Хотя в маленькой комнате не было окон, она была намного светлее, так что Навия различила маленьких жучков, размещённых по всей каморке. Они сидели на стенах, на бесчисленном количестве стеллажей, доходящих до потолка и между отдельных книг, лучшие дни которых были уже в прошлом. Их чешуя так ярко светилась, что Навия и Канаель без проблем могли всё видеть.
– Что это за насекомые?
– спросила она.
– Книжные светлячки.
– Они светятся?
– Да, когда голодные. Больше всего они любят кожаные переплёты.
– Тьфу, они плотоядные?
Канаель повернулся к ней с намёком на улыбку. Она шла ему, и он сразу стал выглядеть намного моложе.
– Можно и так сказать.
Канаель взял первую попавшуюся книгу и протёр её рукавом, стирая толстый слой пыли. Появился переплёт, на котором были выгравированы красивые, серебристо-серые орнаменты, в остальном, однако, он был пустым. В некоторых местах были видны явные повреждения, часть верхних орнаментов выглядела так, будто жуки проделали большую работу. Когда он, в конце концов, открыл книгу, и Навия из-за его плеча бросила в неё взгляд, в её горле появилось горькое чувство. Ещё прежде, чем он перелистнул страницы, она знала, что они все пустые.
– Она пустая, - сказал он, в его голосе слышалось разочарование. – Давай продолжим поиск ... Посмотрим, что в других книгах. Их здесь точно несколько сотен штук. Мы можем провозиться здесь до вечера, - добавил Канаель.
Навия ткнула его пальцем в грудь.
– Не имеет значения, сколько времени это займёт. Мы заглянем в каждую книгу.
– В Лакосе тебя бы за это посадили бы в тюрьму, - пробормотал Канаель в замешательстве.
– Мы не в Лакосе, Ваше Величество, - ответила Навия, уже взявшая следующие книги с полки. Они тоже были пустыми. Пустая страница присоединялась к пустой, и с каждой книгой, которую она брала с полки, её надежда найти ту, что надо, становилась всё меньше.
Канаелю, кажется, тоже не сопутствовала удача, потому что он так рассерженно захлопнул одну из книг, что пыль, скопившаяся на переплёте, разлетелась в разные стороны, а книжные светлячки возбуждённо зашуршали крыльями. Недолго думая, Навия пересекла комнату и забрала у Канаеля книгу.
– В этом нет смысла, ты ведь это тоже чувствуешь. Мы в нужном месте. Только страницы пустые.
Нужно ... – Её взгляд упал на бороду Канаеля, его отличительные черты лица и мягкий рот, а потом задержался на вертикальной складке между бровей, и всё, что она хотела только что сказать, улетучилось.
– Ты выглядишь, как мой отец. – Её голос звучал надломлено, как будто ей было трудно говорить. – Тогда, во сне, я этого не заметила, но с тех пор, как ты отрастил бороду, сходство невозможно отрицать. У тебя точно такие же глаза, губы ... Даже уши! – Изо рта у неё вырвался беспомощный смех.
Какое-то время они молчали, и Навия была этому рада. Канаель прокашлялся и смущённо потёр шею.
– Я восхищаюсь тем, что ты смогла добраться сюда. Одна. Без помощи. Ты покинула свою родину и достигла Лакоса.