Ткачи снов
Шрифт:
– Потому что там больше ничего не было, что могло бы удержать меня, - ответила она, задаваясь вопросом, был ли у неё с Данианом хотя бы шанс стать парой. – А ты, что с тобой? Тебя всю жизнь готовили к роли правителя Летнего царства, и тебя приходилось обманывать о твоём настоящем происхождение. Мне кажется, что это тоже было не особенно легко.
Канаель тихо вздохнул, избегая её взгляда.
– Я узнал об этом только несколько недель назад. Туманный Мастер и моя мать хранили этот секрет, и я обнаружил всё случайно. Ничто не мешало мне готовиться
– Поэтому тебя всегда так сложно раскусить.
Её слова вызвали в нём лёгкую улыбку, но она тут же снова исчезла.
– У меня были не особо близкие отношения с отцом. С ... Дерионом. Он всегда держал дистанцию и был строгим. Я не часто с ним общался. А с тех пор, как узнал правду, кажется, будто я совсем изгнал его из своего сердца.
– Ты не думаешь, что это своего рода самозащита? Пока ты ещё ребёнок, то часто не понимаешь, почему взрослые ведут себя так. Нагружают этими правилами, воспитывают со строгостью и твёрдостью. Они делают это, чтобы защитить нас. Чтобы однажды мы могли справиться и без них, - сказала она и улыбнулась.
– И ты справишься, Канаель. Ты готов править целым народом.
– Я не знаю, буду ли править им я, - ответил он тихо.
– Эта другая сторона. Причина, почему мы здесь. Кто знает, вернёмся ли мы когда-нибудь назад? Что, если мы выясним, что доехали до конца света для того, чтобы пожертвовать собой?
Его слова тронули душу Навии. Она прислушалась к себе. К своему спокойному, постоянному сердцебиению и поняла, что готова ко всему, что её ожидает.
– Это так важно?
– Конечно, это важно! Тогда всё, чему я научился, было бы напрасно. Сувий без правителя...
– Есть ещё и твоя мать. Она сильная женщина, и твоя младшая сестра превратится когда-то в сильную женщину.
– Инаель, - пробормотал Канаель.
– Ради Сува, она ещё ребёнок ...
Навия положила ему на плечо руку, пытаясь передать силу, которая в этот момент так была ему нужна.
– Мы сделаем всё правильно, - сказала она уверенно.
– Твой отец, мой дядя, передал тебе способности, которые позволят помочь твоему народу, как никогда бы не смог сделать человеческий правитель.
– Возможно, ты права, - сказал Канаель.
– В принципе, я ничего не знаю о моём биологическом отце. Совсем ничего! Кроме того, что его наследие принесло мне значительные проблемы.
Навия энергично покачала головой.
– Ты не должен смотреть на это так! Наше происхождение - это то, чем мы являемся. Существует не только то, чему тебя научили и что привили. У тебя есть дар, он составляет большую часть твоей сущности, чем всё, чему могли бы научить тебя учителя!
– Так я на это ещё никогда не смотрел.
– Я многое вычитала из дневника отца, когда он умер.
У Навии всплыли мрачные воспоминания, вместе с отупляющим чувством потери, потому что она оставила его в хижине в лесу в Вете, вместе с Нолой и всеми своими пожитками.
– Анес считал, что мы не должны прятаться, и свободно пользовался своей магией. Но мой отец был другого мнения. Наверное, это их и разлучило.
Она вспомнила тоску по семье, читавшуюся в строчках отца, и огорченно покачала головой.
– Мы молились тайком, постоянно прятали рисунки наших крыльев.
Навия горько рассмеялась.
– Даже будучи ребенком, когда мы ездили к горячим источникам Серав, я могла купаться только в льняной одежде...
– Трудная жизнь.
– Я скучаю по отцу.
Сказав это, она почувствовала себя свободнее.
– Мне ужасно не хватает его. Его смеха, того, как он утешал меня, когда мне было плохо. Как он каждый день подбадривал меня. И он гордился мной. Всем, что я делала, даже если это был пустяк.
– Звучит хорошо, - сказал хрипло Канаель. – Я уверен, что они все с нами. Сейчас, в этот самый момент. Иди сюда.
Он протянул руки и прижал Навию к себе. Она закрыла глаза и зарылась носом в мягкую ткань его накидки. Она почувствовала себя, как дома. И даже если она не очень хорошо знала Канаеля, он всё, что у неё ещё осталось от семьи.
– Я уверен, что они все с нами, - повторил он, и его тёплый голос завибрировал у неё в груди. – Твой отец. Мой отец. Песня Небес.
– Исаака, - прошептала беззвучно Навия, почувствовав, как за закрытыми веками жгут глаза слёзы. Осторожно она отстранилась и с благодарностью ему улыбнулась. Потом её взгляд упал на просто оформленную книгу в её руке, которую она забрала у Канаеля. Ничем не примечательная, напомнившая ей дневник отца. Она вызвала в ней странное чувство, ощущение, что рисунок крыльев на спине пробудился. Возможно, что ...?
Когда она открыла первую страницу и на неё смотрела знакомая пустота, в ней что-то оборвалось. Напряжение, которое она чувствовала все последние недели, каждое даже незначительное чувство, которое она прогнала в самый дальний уголок её сердца и думала, что оно навсегда там скрыто. Печаль обрушилась на неё, как волна, и хотя Навия хотела сдержать слёзы, она почувствовала солёный привкус на губах. Хриплое рыдание вырвалось из её горла, и она уронила книгу. Её ноги подкосились, и она опустилась на пол.
Впервые она осознала, что возможно всё, через что она прошла за последние недели, было напрасным. Перед её мысленным взором появилось лицо отца, тёплые глаза, улыбка, которая всегда лежала на его губах, доброта во взгляде ...
Мне так хочется отомстить за тебя. Но, похоже, я потерпела неудачу.
Её мысли перешли к Исааке.
Мне хочется, чтобы твоя смерть не была напрасной.
– С тобой всё в порядке? – спросил Канаель
– Я ...
– рыдала она, - я ... не хочу терять надежду.
– Канаель присел перед ней на корточки и теперь гладил большим пальцем её тыльную сторону ладони.