Тьма, в которой мы утонули
Шрифт:
Спорное утверждение.
– Меня это не интересует. – Впервые на моей памяти упоминание «хорошей семьи» маму не впечатлило. – Твоя сестра слишком молода для отношений. Тем более с оборотнем.
Безумный день.
В висках трещало, меня все еще немного мутило, но я не оставляла попыток следить за работой служителей порядка.
Вспышка.
Ну да, где мой брат – там обязательно появляется кто-нибудь с камерой. А тут еще представитель самой загадочной семьи города… и труп. Сегодня газетчикам точно есть чем поживиться.
–
– Мия, мы уходим!
Прежде чем окончательно выпустить мою руку, Анрей наклонился к самому моему уху и прошептал:
– Не флиртуй больше при мне с другими. И лучше вообще ни с кем не флиртуй. Выдержка может подвести, и я просто порву твоего поклонника.
– Тебе не кажется, что эта угроза немного устарела? – сорвалась на шипение я.
– Ничуть.
Его глаза зловеще полыхнули. Какими-то совсем темными эмоциями.
Небо, что со мной не так, а? Только я могла в попытке порвать с парнем случайно продемонстрировать его своей семье.
– Самина Мирастани! – повысила голос мама, отчего ближайший к ней оборотень болезненно поморщился. – Хватит с ним любезничать. Идем.
Я бы и рада, но…
– Подожди. – Я упрямо не позволила утащить себя к машине. – Я еще не все рассказала.
Мама недовольно поджала губы, но, поскольку среди стражей закона были оборотни и они меня сейчас прекрасно слышали, вынуждена была задержаться.
Краешком внимания я заметила, что Даттон с Анреем отошли на несколько шагов и о чем-то разговаривали. Этого только не хватало! Впервые в жизни пожалела, что я не оборотень с их идеальным слухом.
Пришлось подождать некоторое время, пока следователь закончит с главной свидетельницей, потом он подошел ко мне.
– Итак?
Его ноздри еле заметно затрепетали, и весь его облик как бы говорил: если солжешь, я сразу узнаю.
– Сегодня утром я кое-что видела… – Сбивчивый рассказ занял не более трех минут.
– Могла ли это быть она? – Оборотень кивнул на труп.
Пришлось заставить себя снова туда посмотреть.
Я пожала плечами.
– Не знаю.
Он дал распоряжение выяснить насчет поврежденных машин в том районе и записал мои данные. После чего мама все-таки увезла нас с Даттоном домой.
Глава 5
В машине Даттон устроился рядом со мной на заднем сиденье. Повозился неловко. Как-то странно покосился на меня. Я ответила ему недовольным взглядом. Знала бы, что ему хочется сюда, села бы впереди.
– Мия?
– Не начинай. – Я болезненно поморщилась. Настроения на очередную перепалку не было. – У меня сейчас голова взорвется.
Сплошное членовредительство от этих способностей. То сыпь на руке, которую пришлось несколько дней мазать, теперь вот голова трещит… и глаза болят. А впереди наверняка поджидают кошмары, потому что за один этот неполный день я видела больше ужасного, чем за всю свою жизнь.
– Ты начала видеть магию, – сдержанно заметила мама.
– В первое время всегда паршиво. – Даттон с сочувствием посмотрел на меня и дернулся взять за руку, но передумал. – Придешь домой, умойся холодной водой. Это должно немного помочь.
Ну да, у него есть похожий опыт.
У меня же в голове все еще были десятки вопросов, но все их перекрыло вспыхнувшее раздражение.
– Знаешь, я ревновала и немного завидовала, – призналась немного зло. – Но теперь все встало на свои места. Любимый сын и приемная дочь.
– Присмотрись, – посоветовал Даттон. – Мы похожи. И магия есть в нас обоих, но у родителей ее нет.
Ауч! Меня будто по лбу треснули.
Сходство не заметить было нельзя. Оно прослеживалось даже в чертах лица, не говоря уж о русых волосах с красноватым отливом. И глаза у нас одинаковые, каре-зеленые, чуть вытянутой миндалевидной формы.
– Черт. – Я чувствовала себя так, будто поранилась о новую грань действительности.
– Меня тоже усыновили, – произнес вслух мою мысль Даттон.
– Ты знал?!
Хотелось на ком-то сорваться. С тех пор как начала чувствовать магию, меня дико штормило.
– О себе. Поэтому из кожи вон лез, старался быть идеальным сыном. – Он криво усмехнулся. – Но насчет тебя я был так же слеп, как и ты в том, что касается меня.
Я впилась злобным взглядом в мамин затылок.
Почему они ему не сказали?
Мы свернули на улицу, где теперь жили, а потом въехали в ворота. На мой взгляд, мама никак не прореагировала. У нее к ним давно иммунитет.
– А оказывается, ты мой самый близкий человек на свете, – пробормотал Даттон.
И все-таки сжал мою руку. А потом… я сама не поняла, когда мы обнялись.
Небо…
– Мы с Алексо хотели взять на воспитание маленькую девочку. – Ее голос только в самом начале слегка дрогнул. – Ты была чудным ребенком, Самина. Совершенно очаровательным. Но потом выяснилось, что у тебя есть брат, и мы решили не разлучать вас.
Мило. И так странно – я словно не о себе слушала. Чью-то чужую историю.
– А куда девались наши настоящие родители? – Я облизала сухие губы и метнулась взглядом от мамы к брату.
– Не знаю, – пожала плечами она. – Мне сказали, что их нет в живых. И что… ну, ты знаешь, достойные люди редко бросают своих детей.
Мы наконец выбрались из машины и пошли к дому. Разнообразия ради, перед воротами сегодня никто не торчал.
Холодная вода помогла. Не то чтобы совсем решила проблему, но я почувствовала себя заметно лучше. Разве что зубы стучали после такого душа. Но совет Даттона определенно сработал.