То, что ты говоришь
Шрифт:
— Мы все еще не разговариваем друг с другом? — Дэни через личные комнаты ее Короля прошла к балкону. Ночной воздух казался холодным до хруста, а сквозняки и вовсе унесли остатки сна. — Я думала, что мы оставляем политику и прочее за стенами спальни.
Дэйенерис предпочитала разбираться с проблемами, разговаривая, Джон же был тихим, иногда молчаливым, и частенько это ее раздражало.
— Ты права. Поэтому я не в твоей постели. Я… послушай, — умолк он, пытаясь найти слова. — Я не злюсь на тебя, — теперь Джон повернулся к ней лицом. — Ты знаешь… Я привыкаю к тому,
Дэйенерис глубоко вдохнула. Половина ее разума сказала ей, что стоит уйти прежде, чем она наговорит что-то, о чем позже пожалеет… Другая хотела соблазнить ее мужа. Она помолчала с мгновение, прикрыв глаза, чтобы избежать его взгляда. Обычно ей нравилось, когда он смотрел на нее. Иногда это напоминало ей о холодном ветре, долгих прикосновениях и тех временах, когда она считала, что не интересна этому интригующему мужчине. Но сейчас она не хотела чувствовать тяжесть его взгляда.
— Мы со-регенты. Это значит, что мы во всем этом вместе, — резко сказал Джон.
— Я знаю, — Дэйенерис знала, что он не одобрит то, что она, в компании одних только драконов, пропала на несколько дней.
— Ты больше не можешь этого говорить, не можешь просто заявить «Я Королева и буду делать то, что хочу». Мы через столь многое прошли, Дэни, — Джон закрыл рот, вздохнув так громко, что она услышала.
— Мне жаль. Прости меня, — она знала, что была ему глубоко небезразлична, и хотя она не один раз говорила ему, что была бесплодна, может быть, он волновался о нерожденном ребенке, о котором они пока не знали. Или, может быть… Может, он, как он часто говорил, просто любил ее. Видеть его таким было для нее болезненно.
— Иногда я все еще не могу поверить, что ты хочешь меня… — начал Джон, подойдя и коснувшись ее подбородка. Его слова не имели ничего общего с их недавним спором о ее безответственных действиях, но что-то увиденное им в Дэйенерис, напомнило ему об этом. — Так же сильно, как я тебя.
Она невольно прищурила свои фиолетовые глаза.
— Я выросла не здесь. Я не выросла, веря, что ты бастард, — «И ты не бастард», мысленно добавила она. Она не скрывала своей жалости и сочувствия к его жизни, большую часть которой он прожил нелюбимым. Не думая, она взяла его руки в свои и поцеловала костяшки, одну за другой. — Мое восхищение тобой быстро превратилось в любовь, — она хотела, чтобы он поверил, что она никогда не предаст его, никогда не выставит из их постели, никогда его не покинет, не важно, какое разногласие встанет между ними. — Мы не всегда будем согласны друг с другом, Джон, но ты мой муж, и я очень серьезно воспринимаю наши клятвы, — не отрывая от него взгляда, она облизнула губы. — Думаю, нам повезло, что у нас есть чувства друг к другу, и я сожалею, что причинила тебе боль.
Ее слова и искренность смягчили его сердце — она видела это по тому, как улыбнулись его губы, как смягчился суровый взгляд.
— Ты права, — выдохнул он, выходя из тени в полосу лунного света. Он поцеловал ее, запустив руку в ее волосы, прежде чем отвести к кровати и раздеть. Конечно, она ему помогла, молча наблюдая
— Пожалуйста, — застонала Дэни, когда он оказался между ее ног. Сегодня в его глазах есть нечто темное, подумала Дэни, когда он наклонился и поцеловал ее там, кусая, облизывая — ее глаза закатились, колени задрожали. Поглощенная удовольствием, она забыла, как говорить, ее пальцы впились в его черные волосы, пятки заскользили по простыне. Когда его рот нашел ее рот вновь, она почувствовала вкус собственных соков, застонав, когда он прихватил ее запястья над ее головой, делая беспомощной. Всем телом она требовала, чтобы он вошел в нее, но он не подчинился ее желаниям. Вместо этого его рот опустился к ее груди, сильно всасывая — даже кусая — и, вскрикнув, она стала еще влажнее.
— Боже, Джон, — прошептала она, беззастенчиво истекая соком. Она любила, когда он был немного груб. — Просто трахни меня.
Его темные глаза нашли ее, и внезапно он потянул ее, переворачивая. Он не произнес ни слова, перекидывая ее длинные волосы за плечо и прижимая ее гибкую спину к своей груди. Медленно, Джон скользнул в нее, наполняя ее, и начал двигаться глубокими, основательными толчками. Дэни нужно было за что-то ухватиться, найти якорь, иначе она боялась, что растворится в темноте.
— Дэни.
— Быстрее, быстрее, Джон.
Он подчинился, со стоном ускоряя ритм. Его рука шлепнула ее по заднице пару раз, и ее крики почти что толкнули его к пику. Затем она ощутила его рот у своего уха.
— Кто твой Король, Дэни?
Она не колебалась.
— Ты!
— Кто? — громче сказал он, вновь шлепая ее по круглой попке. — Скажи мне, моя Королева.
— Ты! — Выкрикнула Дэйенерис, наслаждаясь краткой болью и его властью над собой. — Я… Я близко, — выдохнула она.
— Еще раз, — потребовал он, теперь прижавшись губами к ее шее.
— Ты, Джон! Ты мой Король!
После этих слов Дэйенерис ощутила его руку, рисующие круги на ее клиторе. Это толкнуло ее к краю, и оргазм потряс ее, удовольствие — ослепило. Она дрожала, пока чувство покоя и счастья прошли сквозь нее, словно волна. Все мускулы расслабились, лоно сжалось, и она не слышала ничего, кроме своего дыхания. Его резкие движения стихли. Джон кончил, застонав, его тело, почти спаянное с ее, содрогалось, и когда его семя наполнило ее, его нежность вернулась.
Когда Дэни смогла посмотреть на мужа, он широко улыбался. Джон помог ей повернуться, и она легла головой на его грудь, готовая заснуть. Больше не было ни извинений, ни ссор — только мир.
И они уснули.
========== Молитвы ==========
Дэйенерис верила в себя. В конце концов, она была Таргариен. Еще она верила в своего мужа — хотя поначалу было нелегко. Он был угрозой ее короне — Король Севера.
Любимый своими людьми Король Севера.
Джон мог оспорить ее право на Железный Трон, но он гневно сказал ей: