То втык, то ВТЭК…, Тарабукин Игорь Иванович

То втык, то ВТЭК…

на обложку

Тарабукин Игорь Иванович

Шрифт:

Свояки

Шёл дебошир, задравши нос,Хамил, рычал на всех кругом…«Свой брат — Барбос!» — подумал пёсИ помахал ему хвостом.

Слава

Упал булыжник вниз с горы.Ну, там бы и валяться!Так нет, у камня с той порыЭкскурсии толпятся.И в сотый раз экскурсоводУпоминает вес и год…Хоть камень так себе — пустяк,А вот, поди же, смотрят как!Откуда, братцы, мне б упасть,Чтоб славой так упиться всласть?

И–го–го!…

Забывшись

глубоким и праведным сном, Всё чаще я вижу себя скакуном.Арабские крови играют во мне,И ржут кобылицы в ночном табуне…И будто бы сам Пётр Кузьмич ПустозвоновМеня накрывает казённой попонойИ долго потом объясняет с участьем,В чём суть моего лошадиного счастья.Во–первых, чтоб был я накормлен, ухожен(Отдельное стойло существенно тоже!),Затем, чтобы знал своё дело толковоИ, как говорится, был крепко подкован!А чтоб не забыл о поставленной цели,Уздечку Кузьмич достаёт из портфеля,Потом на глаза нацепляет мне шоры,Чтоб шёл я вперёд и, естественно, в гору!(Мол, вдруг я без них на свою же бедуСовсем не туда невзначай забреду!)По–братски ладонь положа мне на темя,Кузьмич ставит ногу уверенно в стремя…И вот мы готовы отправиться в путь.Эх, как бы теперь мне его не лягнуть?!Лягнул!До чего же был сон нехороший…И как хорошо, что я всё же не лошадь!

Стул

Пусть под тобою стул немалый,На всех ты смотришь свысока…Но помни: даже пьедесталыНе выдаются на века!

Двенадцать строк об одной жизни

Сначала детства звонкая пора —Открытье мира. Эврика!… Ура!Потом хмельная юности весна —Любовь, мечты, стипендия, луна…А после становления шаги —Жена, квартира, пиво и долги.Затем разумной зрелости года —Карьера, минеральная вода…Потом ещё немного перемен —Скандал на кухне, шлёпанцы, пурген.И вот у изголовья вся семья.Раздумия о смысле бытия!

Юбилейное

Нет, обходятся не даром!Юбилеи юбилярам.Покорпи–ка столько летЗа какой–нибудь банкет!Чтоб когда–нибудь сказали,Перерыв стопу газет:— Что–то вроде издавали…Был такой… а может — нет?!Но сейчас в день юбилеяВсё на свете — трын–трава!Юбиляр от счастья млеет,Ходит кругом голова:Столько всяческих похвалОт рожденья не слыхал!Нынче даже рецензентыИсточают комплименты.Между рюмками хмельного,В ожиданье поросятДля сравненья Льва ТолстогоИ того не пощадят!— Правда, — скажут, — классик, крыша!Но идейно наш по–вы–ше!С перехлёстами,понятно,О заслугах речь ведут…Но ведь если врут приятно,Так и что с того, что врут!Хорошо, когда елеемМажут разные места.Скипидар, конечно, злее —Консистенция не та!Но сегодня юбиляруНе страдать от скипидара.Пусть на время, хоть на часик,Он сегодня тоже классик!Вот когда пройдёт веселье,Тут уж критик ретивойПосле праздничка с похмельяНаверстает всё с лихвой!

Из книги

«Как дважды два…», 1977

Нет

ничего яснее в мире…

Нет ничего яснее в мире,Чем то, что дважды два — четыре!Но мне твердят о том раз двадцать,А затвердив, долбят опять…И начинает вдруг казаться,Что дважды два в итоге — пять.Ведь если дважды два — четыре,Зачем так долго убеждать?

Канава

Под окном дорогу людиПерерыли в пятый раз…Никогда, друзья, не будетБезработицы у нас!

Для убедительности

В решенье смысла маловато,Не видно логики в словах…И привели тогда цитатуВ кавычках, словно в кандалах!

Честь

Всё!Текст речей для шефа есть!И я скажу не без бахвальства:Какая это всё же честь —Писать и мыслить, за начальство!

Как говорил…

Полно цитат в ином докладеНе ради красного словца.Они нужны того лишь ради,Чтоб всё свалить на мудреца!

Бюрократ

Отказ он сам бы счёл ошибкойИ потому пообещал,Но так, как будто вам с улыбкойВ кармане кукиш показал!

Чайник

И бурлил, и кипятился:«Безобразье! Кавардак!»Нашумевшись, поклонился:— Вам с лимоном или так?