Точка бифуркации
Шрифт:
Отбросив в сторону бесполезный автомат, я рванул из наспинных ножен уже порядком выщербленный меч. Трое на трое. Что ж, посмотрим кто кого…
Ребята оказались и вправду тертыми. Они не стали переть на нас толпой, а также как и мы, моментально перестроились и атаковали нас уже хорошо слаженной тройкой. Пропустив первые два удара, пришедшиеся в броню и не принесших серьезных повреждений, я запоздало понял, что весь мой опыт сражения на клинках ограничивается только коротким базовым курсом, который был заточен больше под истребление тварей, а не под искусство фехтования с людьми. Да, что-то мне передалось от Владимира при удачном эксперименте и, начиная с весны, мы начали активно эти навыки развивать. Но! Ключевое слово тут именно «начали»! Одно дело махать мечом как палкой, гоняясь
Как нас не убили в первые же секунды боя — ума не приложу. Спасла броня и мастерство Севера, неожиданно оказавшегося весьма искушенным фехтовальщиком. По сути, только на нем одном и держалась вся наша хлипкая оборона, трещавшая по швам под натиском вампиров. Думаю, Виктор понял тоже самое, потому как не сговариваясь, мы одновременно тоже ушли в глухую оборону, сосредоточившись исключительно на прикрытии командира и полностью игнорируя проходящие по нам скользящие и «неопасные» удары. В первые мгновения выручила броня — противник явно не ожидал такой подляны, нанося удары во все вроде бы не прикрытые бронежилетом уязвимые места. И только поэтому пара наших «ответок» сумела достичь цели. Впрочем, совершенно безрезультатно. Широкие длинные раны, нанесенные в корпус, затянулись практически моментально, а конечности и голову под удар противник благоразумно не поставлял. Мы держались, рубясь на пределе сил и задыхаясь от сверхскорости, но долго так продолжаться не могло. Это прекрасно понимали и мы, и вампиры, судя по оскаленным в жестоких улыбках лицах. Они не рисковали, но и не сбавляли натиска, методично отжимая нас в угол и выискивая слабые места. Хотели взять в плен? Возможно. Но узнать так ли это на самом деле, нам было не суждено.
Как и в любом поединке, достаточно всего одной ошибки или слишком резкого хода, чтобы отправиться на тот свет. Также случилось и здесь. Первым пал Виктор. Пропустил быстрый и мощный удар в голову, ослабевшие пальцы выпустили зажатый в руках меч, и он беззвучно осел на пол. Я заработал мечом еще яростнее, выполняя роль «щита» уже за двоих, но не преуспел. Тяжелый удар в бок попал аккурат под нагрудник, расколол подкожную броню и глубоко погрузился в плоть. Я охнул, сгибаясь пополам, но тут же пришел в себя, отключив боль сознанием. Лязгнуло. Север успел блокировать вражеский меч, чуть не отрубивший мне голову, но поплатился за это сам. Один из вампиров моментально подрубил ему ногу, а второй рубанул своим фальшионом по шее. Командир попытался было закрыться рукой, но меч отрубил ее и глубоко рассек горло. Кровь фонтаном хлестнула во все стороны. Суки!
Резко рванув вперед, я вплотную подобрался к ближайшему от меня противнику. Тот явно не ожидал такой прыти от уже умирающего человека и чисто на рефлексах попытался отмахнуться своим бастардом. А вот хрен тебе! На таком близком расстоянии замах вышел коротким, и клинок бесполезно завяз в нагрудной броне. Но мне на это уже было все равно. Удар снизу был так силен, что мой меч, войдя вампиру точно под подбородок, вышел из макушки. Резко повернуть в сторону, углубляя рану, под аккомпанемент хруста шейных позвонков и рвануть на себя, освобождая оружие. Облачко праха мягко оседает на землю. Внимание всех оставшихся теперь приковано только ко мне. Двое на одного… Я труп со сто процентной гарантией. Как же обидно…
В воспаленном, предчувствующем скорую смерть мозге, до предела обостряется восприятие. Я вижу, лежащие на полу, окровавленные тела моих друзей. Броня и в этот раз сумела спасти жизнь командиру. Вражеский меч разрубил горло, но увяз в композите и оставил лишь широкую рану, сейчас активно стираемую бесполезной регенерацией. Почему бесполезной? Очень просто — командир был без сознания, и в таком состоянии жить ему оставалось считанные мгновения. Ровно столько, сколько сумею продержаться я, против двух отличны мастеров — мечников. Бой!
Чувствуя как начинает медленно отказывать сердце, не выдерживающие подобных перегрузок, я поднырнул под вражеский фальшион, уклонился от второго и тут же рубанул по ногам. Срубленная, по самое колено конечность улетела в сторону с такой скоростью, будто ею выстрелили из пушки. Прилетевший откуда-то сбоку кинжал два не выбил мне глаз, но попал чуть выше и, оставив глубокую зарубку на костях, ушел в сторону. Один из противников начал заваливаться. Моментально развернувшись ко второму я едва успел парировать его удар, как еще один, тут же пришелся мне по пояснице. Броню не рассек — снизу и из такого положения бить было не очень удобно, но, лежащий на полу безногий, не хотел сдаваться просто так. Понимая, что в открытом бою мне ничего не светит, я попытался уйти со своим противником в клинч и выиграть хоть немного времени в надежде на то, что раненный командир сумеет очнуться и помочь. Мне даже удалось грамотно заблокировать руки противника, не давая ему ни высвободиться, ни применить оружие. Передо мной был явно не высший, поэтому когтей я не боялся. Однако совершенно начисто забыл про другую их особенность…
Поняв, что освободиться из моей хватки у него не получается, вампир неожиданно оскалился во все свои 32 белоснежных зуба и с утробным воем вцепился мне клыками в лицо. В последнюю секунду я успел слегка опустить голову, и только это спасло мои глаза. Но упырь и не думал расстраиваться. С воем, он кромсал зубами и жрал все до чего мог дотянуться. Брызги крови летели во все стороны. Да, броня держала, но кожа и внешние сосуды проходили как раз таки сверху, а не под ней. И с каждой миллисекундой, с каждой выпитой каплей, он становился все сильнее… А сзади уже поднимался на одну ногу, его очень злой, сжимающий в обеих руках по мечу, товарищ.
Я закричал и попытался оторвать его от себя, но не тут-то было. Упырь, совершенно ошалевший от вида крови, теперь стремился к «объятиям» ничуть ни меньше, чем я в начале. Он рвал клыками плоть, пытаясь добраться до шеи и только мои уже порядком уставшие и трясущиеся от напряжения руки, удерживали эту тварь на месте. Поняв, что проигрываю, я взревел и, спасаясь от удара сзади, рванул вперед, изо всех сил ударяя противником в стену. Она оказалась на редкость хлипкой и, пробив ее насквозь, мы вывалились на пол какой-то просторной, ярко освещенной комнаты.
Буууууух!!!
Багровая вспышка. Море огня. И в следующую секунду я понял, что куда-то лечу. Небо и земля несколько раз поменялись местами, прежде чем меня встретил на редкость твердый пол…
Что чувствует человек, упав со второго этажа? Глупый вопрос. Нет, тут, конечно, немаловажный фактор имеет еще и то, КАК он упал и на что приземлился. Но все-таки… Все-таки, упасть плашмя на пол с такой высоты и остаться невредимым может только очень живучая тварь. Такая как одаренный, например. Достаточно вспомнить то, как я в свое время, падал на лед, поскользнувшись зимой на улице и не успев выставить руки. Плечо болело ой как долго… повезло еще, что вправлять не пришлось, и сустав остался целым. А что будет, если человек упадет точно также метров с трех-четырех? Это только в тупом кино, где главный герой, шмякнувшись с такой высоты мордой об асфальт, радостно подскакивает обратно на ноги и с криком «I,m okay!» бежит мстить сбросившему его оттуда супостату. В жизни же все намного более прозаичнее… Я уже молчу про большую высоту, когда тело просто лопается от удара с торчащими наружу костями и прочими неприглядностями.
Вот и сейчас, приземлившись на твердый паркетный пол, я далеко не сразу сообразил, что нахожусь в просторнейшей гостиной, где, судя по всему, и проходила недавняя вечерника. Пока я лежал и жадно пытался схватить ртом воздух, вышибленный от удара и болевого шока, тело старалось максимально быстро привести себя в порядок.
Вокруг же меня, царил настоящий хаос. Рубка шла такая яростная и настолько быстрая, что я не всегда успевал за ней взглядом. Сверхскорость ушла, мозг соображал медленно и организм отчаянно твердил о необходимости длительного отдыха и приведения себя в порядок. Включить ее сейчас — означало неминуемый отказ сознания через ближайшие пять секунд. Поэтому все, что мне оставалось — это лежать и медленно приводить истощенное тело в порядок. Благо дело, на лежащий под ногами почти в самом углу гостиной «труп» никто не обращал никакого внимания.