Точка бифуркации
Шрифт:
И, значит, пора было запускать финал «варианта Б», то есть роспуск думы по компрометирующим основаниям и выборы нового состава.
Наконец, имелся еще и «вариант В» – на случай, если работа парламента станет не только непродуктивной, но еще и антигосударственной. От «варианта Б» он отличался арестами бывших депутатов и расконсервацией недавно без шума построенного парламентского исправительно-трудового лагеря под Архангельском, где недавно с моей подачи было найдено алмазное месторождение. Я был твердо уверен, что без подобного учреждения демократия хоть сколько-нибудь эффективно работать не сможет, потому и озаботился его созданием заранее. Но пока
Ленин это отлично понял, поэтому на следующее же после битвы утро обнародовал заявление, согласно которому коммунисты сдавали свои мандаты, ибо они, как заявил вождь, избирались для участия в законотворчестве, а не в каком-то б… э-э-э… в смысле, гнусном цирке, с коим не желают иметь ничего общего. Все правильно, ведь депутаты распущенной думы не смогут принять участие в выборах в следующую, а только в ту, что будет через одну и далее.
Примеру коммунистов успели последовать Пуришкевич и Милюков, остальные же, образно говоря, оказались забаненными. Ничего, пусть партии ищут новых героев.
Кстати, чуть забегая вперед – перед стартом избирательной компании в думу номер два к Куликовскому явились агитаторы от кадетов и предложили вступить в их ряды, а затем и в число народных избранников. Однако герой Трансвааля сначала попросил выйти Ольгу, а потом популярно объяснил, на чем именно он вертел дорогих гостей вместе с их несуразными предложениями – и куда им после этого следует пойти. Я постфактум полностью одобрил его действия, ибо болтунов, действительно, вполне хватало и без него, а вот хорошие летчики были в дефиците. Однако вернемся в помещение домашнего театра на третьем этаже Гатчинского дворца.
– Ладно, – сказал я Сергею, – немного развлеклись, и хватит. Ту пленку, что пойдет в городские кинотеатры, ты мне когда представишь?
– Послезавтра, вместе с нотами.
Как я уже упомянул, этот фильм, как и все прочие до него, был немым. Звуковое сопровождение прямо по месту создавал музыкант, бренчащий на рояле или, в кинотеатре попроще, на пианино. Так вот, чтобы люди не гнали отсебятину, к этой ленте должны были прилагаться ноты для ее правильного озвучивания.
– Годится. И что там у нас с грядущим составом обновленной думы?
Зубатов подал мне список.
– Как оцениваешь вероятность того, что пройдут именно эти? – поинтересовался я, быстро его просмотрев.
– Процентов восемьдесят с этой бумаги пройдут. А оставшиеся двадцать набежит каких-то левых, их, судя по опытам первых выборов, заранее не определишь.
– Понятно. В общем, пора серьезно ускорить разработку аппаратуры для звукового кино, это дело электромузыкальной академии. Там же сделают мобильные киноустановки, но вот их репертуар придется курировать тебе. Потому что, по-моему, для нас, пока народ в большинстве своем неграмотный или малограмотный, важнейшим из искусств является кино.
Прости меня, Ильич, покаянно подумал я. Но не моя ж вина, что до сих пор сам так и не выдал свою цитату про кино, хотя фильмы уже идут, а народ в общем то не сильно грамотней того, что был в другой истории. Ничего, просто надо будет как-нибудь материально компенсировать свой наглый плагиат, вот и все.
– Какие установки? – не сразу понял Зубатов.
– Мобильные, то есть передвижные. На санях, это для деревень, потому что там летом никто кино смотреть не будет, и без него работать приходится от зари до зари. И на телегах, а может, сразу на автомобилях,
– Считаешь это важным?
– Да, учитывая наш разворот в сторону демократизации общества. Показ, по-моему, следует организовывать следующим образом. Сначала – так называемый журнал минут на пятнадцать, якобы для проверки и окончательной настройки аппаратуры, а на самом деле для поворота зрительских мозгов в нужную сторону. Ну, а потом сам фильм, ради которого зрители и соберутся. Вот только где их брать, фильмы-то? То, что наснимал Ханжонков, лично я смотреть не могу – тошнит.
– А меня только в зевоту вгоняет, – поделился своими ощущениями от высокого искусства Сергей.
– Вот и подумай как-нибудь на досуге, кого из сценаристов и режиссеров можно будет к этому делу привлечь. Риту я тоже озадачу, все-таки искусство – это ее стихия, но сейчас она и без него сильно занята.
– Я, что ли, по-твоему, свободен? – хмыкнул Сергей. – Ладно, прикину. Кстати, одно имя могу назвать прямо сейчас – Антон Павлович Чехов.
Меня поначалу обуяло сомнение – вряд ли Чехов сможет так сразу родить сценарий кассового боевика. Но вскоре я сообразил, что популярный фильм вовсе не обязан быть боевиком. «Гараж», например. Ни стрельбы, ни мордобития, ни даже секса – а как на него народ ломился! Даже я, помнится, минут двадцать в очереди за билетами отстоял. И это несмотря на полное отсутствие спецэффектов и то, что там вообще все действие происходит в одной комнате. Кстати, сценарий как раз в духе Чехова, надо будет подкинуть ему идею. Ну, а писателей про битие рыл и половой трах, наверное, найти будет нетрудно. Они тоже понадобятся, не всем потенциальным зрителям хватит интеллекта смотреть что-то наподобие «Берегись автомобиля» или того же «Гаража». Вестерн им снять, только не про ковбоев, а, например, про казаков и прекрасных персидских принцесс. Только без бросаний в набегавшую волну, это все-таки живодерство. Принцесс можно использовать и более традиционными способами.
Глава 25
Как уже говорилось, я совершенно не отношусь к любителям охоты. Однако осенью шестого года мне все же пришлось съездить поохотиться, причем довольно далеко, аж в Восточную Пруссию, в местечко Гросс Роминтен. Меня туда пригласил Вильгельм.
– Надеюсь, он наконец-то решил раскрыть мне глаза на твои коварные планы? – спросил я у жены сразу после того, как узнал об этом.
– Скорее всего главной в его исполнении будет Мария Федоровна, а я – так, на подхвате, все-таки родная сестра. Но полной уверенности у меня нет, так что сам послушаешь, о чем тебя станет предостерегать братец. И можно обратиться с личной просьбой? Давай ты будешь так потрясен его откровениями, что ни разу не попадешь по оленям. Жалко, красивые же звери.
– Да я в них вообще стрелять не собираюсь! Охота – это еще не повод для пальбы по живым мишеням.
Мысленно я закончил – «как и рыбалка для уменьшения рыбьего поголовья». Ибо сначала надо победить зеленого змия, а это не так просто. Впрочем, слишком уж интенсивным пьянством я тоже заниматься не планировал, ибо гробить печень можно и дома, хотя, к сожалению, совсем без этого обойтись не удастся. Я собирался в место, ранее мне знакомое как Калининградская область, исключительно в целях поговорить с кайзером, тем более что он стараниями обеих наших императриц вроде как созрел для беседы. Ну, а охота – это только первый пришедший Вилли в голову повод.