Точка невозврата

Макеев Алексей Викторович

– А среди его окружения есть человек по имени Олег? – задал новый вопрос Гуров.

– Вполне возможно, – пожал плечами управляющий. – Да, кажется, в охране у него есть кто-то по имени Олег. Но с полной уверенностью утверждать не могу.

– Чем занимается этот человек?

Управляющий деликатно кашлянул и отвел глаза в сторону.

– Наверное, не мое дело давать информацию на собственных клиентов, – преувеличенно трагическим голосом сказал он. – Но таким уважаемым людям я могу довериться, правда? Официально господин Ревин держит сеть недорогих ресторанов, что само по себе может приносить неплохой доход. Но поговаривают… –

он понизил голос, хотя в комнате больше никого не было. – Поговаривают, что под крышей этих ресторанов существуют также заведения, гм, весьма специфической направленности. Ну вы меня понимаете…

– Бордели, что ли? – мрачно спросил Курагин.

– Я бы сказал, кабинеты, – мягко поправил управляющий. – Представьте себе – мальчишник, старые друзья, вино, уютный зал… Но к полуночи вдруг возникает некая потребность… Осознание, что на этом празднике не хватает женщин. И тут сюрприз – за некоторую плату вы можете продолжить веселье в соседнем помещении, где, как в сказке, вас ожидают прекрасные гейши, или как вам будет угодно их назвать…

– Сеть подпольных борделей, значит? – с прежней интонацией констатировал Курагин.

– Господа! – доверительно произнес управляющий. – Прошу учесть одну деталь. Я ни в чем не уверен. Я просто изложил вам некоторые слухи, которые витают в воздухе. Твердо же я знаю только одно: господин Ревин надежный и выгодный клиент.

– Еще бы, – сказал Гуров и строго посмотрел на управляющего. – Спасибо вам за информацию, но предупреждаю со всей ответственностью – никому ни слова о нашем сегодняшнем разговоре! Мы с вами о господине Ревине не говорили и даже не вспоминали этой фамилии. Если от вас что-нибудь просочится, я обещаю вам крупные неприятности.

– Обижаете, господа! – с легким упреком сказал управляющий. – Конфиденциальность – краеугольный камень банковского дела. Все останется строго между нами.

Когда Гуров и Курагин вышли из банка, следователь спросил, протягивая Гурову пачку сигарет:

– У меня осталось странное впечатление, что вы знаете что-то об этом Ревине. И в то же время его деятельность, кажется, стала для вас откровением?

– Действительно, я уже слышал эту фамилию, – кивнул Гуров. – От полковника Крячко. Он выяснял, кому принадлежат помещения по соседству с магазином Столярова и по чьей рекомендации был принят в охрану господин Вагин. Там прозвучало несколько разных фамилий, но одна повторялась в обоих случаях. Как раз это и была фамилия Ревин.

Глава 15

Следователь Хрипунов снял телефонную трубку и сердито бросил в нее: «Слушаю!» Среди коллег Хрипунов и так пользовался репутацией неприятного, желчного типа, но сегодня он был зол и раздражен особенно сильно. У всех людей праздник как праздник – некоторые вообще, как зарядят с прошлого года, так и не останавливаются до середины января – а он, Хрипунов, праздника, можно сказать, и вовсе не заметил. Шесть тяжелейших дел на его шее, и ни в одном пока не видно просвета. Один полковник Гуров чего стоит! А тут еще сынок учудил – в самый канун Нового года бросил молодую жену с ребенком и перебрался к новой пассии. Начал, как говорится, жизнь с чистого листа!

Жена, естественно, в шоке, сноха в слезах, сам Хрипунов чуть со стыда не сгорел – хотел сгоряча поехать, за ухо привести назад мерзавца, да хорошо, вовремя опомнился. Все равно уже ничего не склеишь. Но Новый год был испорчен безнадежно. И дальше

все пошло так же наперекосяк. Например, до Хрипунова дошел слух, что следователь Курагин из городской прокуратуры, который работал по делу Прокопова вместе с Гуровым, подал неожиданно рапорт на увольнение. Странный поступок, если учесть, что за это дело он получил от начальства благодарность. А тут еще неожиданное, как снег на голову, убийство отморозка Будилина, который шел главным обвиняемым по тому же самому делу. Все вместе это складывалось в очень тревожную картину.

Хрипунов чувствовал, что не сегодня-завтра ему объявят что-то вроде: «В связи со вновь открывшимися обстоятельствами и ввиду особой важности предлагаю вам принять к производству дело об убийстве гражданина Будилина и т. д.». А генерал Орлов, который опекает Гурова как младшего брата, наверняка будет настаивать на возобновлении старого дела, во всех инстанциях будет свою правоту доказывать. А правота, как ни крути, на его стороне есть. Только Хрипунову от этой правоты нисколько не легче.

– Так я слушаю! – рявкнул он в трубку, поскольку ему показалось, что на другом конце провода разговаривают слишком тихо.

Звонили из приемной.

– Тут до вас два артиста, Николай Георгиевич! – сообщил дежурный. – Говорят, что по неотложному делу. Говорят, что уже бывали у вас неоднократно… Как фамилии? Вагряжский и Леденева. Говорят, хотят дать показания.

Хрипунов нахмурил брови и с недоумением посмотрел на телефонную трубку, которую держал в руке, будто то, что он услышал, могло быть вызвано поломкой в аппарате.

– Что за черт?! Какие показания? – спросил он. – Я их не вызывал!

– Они пришли сами, Николай Георгиевич, – терпеливо разъяснил дежурный. – Хотят дать дополнительные показания по делу полковника Гурова.

– Да понимаю я, чего они хотят! – с досадой сказал Хрипунов. – Не понимаю только, какие у них могут быть показания. А впрочем, черт с ним! Выпишите им пропуск! Пусть пройдут.

Закончив разговор, Хрипунов вдруг насторожился. Актеры того злосчастного театра, где был убит актер Емелин, были допрошены неоднократно, и по большому счету ничего толкового следствию так и не смогли предложить. Понять их было можно – в конце концов, у людей был праздник, а не экзамен на юридическую зрелость. Они флиртовали, пили вино и поздравляли друг друга, вместо того чтобы тщательно отслеживать перемещения и действия полковника Гурова, и правильно делали. К тому же, кто из них мог предположить, что полковник замыслил совершить злодейское убийство? Да никто!

Хрипунов и сам ни минуты не верил в виновность Гурова. Хладнокровие и рассудительность Гурова давно вошли в легенды. Поверить, что он способен зверски расправиться с зеленым мальчишкой, который вообразил, что влюбился в жену Гурова? Ну ладно, в это Хрипунов скрепя сердце был готов поверить. Но вот в то, что Гуров так бездарно избавится от орудия убийства, Хрипунов поверить никак не мог. И потом, этот звонок сразу после убийства. Ни один из участников празднования не взял на себя за него ответственность. Гурова, несомненно, подставили, но подставили довольно аккуратно, со знанием дела. Формально все улики против него – ссора, отсутствие алиби, орудие убийства. Явись хоть один свидетель, который скажет: «Я видел, как произошло убийство», и все – ловушка захлопнулась. Пока же создалась патовая ситуация, распутывать которую придется еще очень долго.