Точка невозврата
Шрифт:
– Он тьмой всё сверхъественное называет, – пояснила Юля. – Не только порчи и проблемы всякие, но и способности тоже так видит. По-разному, конечно, и отличает плохое от хорошего. Мой дар он тоже тьмой называет.
– Ясно. И?
– Знаешь, я никогда не задумывалась о том, сколько в мире одарённых людей, а их, оказывается, много. У семьи этой девочки тоже есть наследие, которое передаётся от женщины к женщине через поколение. Они могут чужие воспоминания через сны видеть.
Андрей перестал жевать, положил вилку в тарелку, с трудом проглотил то, что было во рту, и недоверчиво уточнил:
– Сновидящие?
– Ты что-то об этом знаешь? – заинтересовалась Юля.
–
– Так Егор Акимович сказал, – пожала Юля плечами. – А что?
– Я её знаю.
– Карину Доронину? – недоверчиво нахмурилась Юля.
– Фадееву, – уточнил Андрей. – Доронин Аркадий приходится ей отчимом. Это знакомый Скифа, они когда-то в Москве пересекались. Лично я с этой семьёй не встречался, но наслышан.
– О как! Этот мир ещё и очень тесен, – не без удивления заметила Юля.
– Ты даже представить себе не можешь, насколько, – кисло улыбнулся Турин. – Надеюсь, до утра эта увлекательная история терпит? Я устал, Юль, и не готов сейчас к новым подвигам.
– Ты сам спросил, зачем Егор Акимович приехал, – напомнила ему жена.
– Вопрос звучал немного иначе, но не суть, – согласился Андрей. – Пойдём спать?
– Ты же почти ничего не съел, – указала она на тарелку.
– Я наелся, спасибо, – последовал не слишком убедительный ответ.
* * *
О семье Дорониных Андрей знал гораздо больше, чем сказал Юле. Аркадий Доронин – практичный человек, но жизнь провела его через такие обстоятельства, после которых не верить в сверхъестественное сложно. Они встречались в Москве буквально вчера – Доронин и Турин. Организовал эту встречу Скиф. А темой для разговора была Карина – приёмная дочь Аркадия.
В две тысячи десятом году Вероника Фадеева потеряла в автокатастрофе свою трёхлетнюю дочь. Она тогда и сама пострадала – получила серьёзную травму головы. Сначала пребывала в глубокой депрессии, а потом вновь обрела смысл жизни, самостоятельно взявшись за поиски дочери с помощью ясновидящих, колдунов и прочих специалистов, оказывающих услуги подобного рода. Муж с ней развёлся – чокнутой считал. Мать тоже поведение Вероники не одобряла.
Дар рыться через сны в чужой памяти у Вероники был с детства, но мать убедила её в том, что это уродство, а не полезный бонус. Карину удалось найти только потому, что Вероника позволила своему дару раскрыться. Она искала дочь и нашла её, но без последствий не обошлось – похищенная девочка на протяжении четырёх лет подвергалась каким-то магическим манипуляциям, а такое не происходит без причин и намерений.
Доронин рассказывал Андрею, что фамильный дар Вероники состоит из двух частей, обе из которых передаются от бабки к внучке. Сама Вероника и её бабушка могут видеть чужие воспоминания, а способности Карины и матери Ники имеют обратную силу – память они не стирают, но могут заставить что-то забыть. И эта обратная половина не проявляется сама по себе – её можно только намеренно пробудить и развить.
Беда, из-за которой Егор Акимович примчался к родственникам в Ивнянск за помощью, заключалась в том, что в Карине не просто пробудили наследный дар – эту девочку за четыре года изуродовали с магической точки зрения. Первые «странности» начали проявляться уже после того, как Вероника отыскала пропавшую дочурку семь лет назад, потом наступил продолжительный период затишья, а недавно последствия обрушились на семью Дорониных лавиной неприятностей. Карина стала агрессивной, замкнулась в себе и наотрез отказалась посещать школу, назвав себя монстром. Потом начало ухудшаться и самочувствие девочки. Знакомый «знающий человек» посмотрел её и даже пытался помочь, но эта помощь чуть не убила и его тоже. Аркадий Доронин не называл имени «знающего человека», но теперь Андрей понимал, о ком шла речь – Карине пытался помочь Егор Акимович.
Юля права – мир тесен. Скиф приходится Андрею шурином, а Егор Акимович – двоюродным дядей, о существовании которого племянничек ничего не знал больше тридцати лет. Оба водят дружбу с Дорониным. И все так или иначе знакомы с магической стороной реальности. Рано или поздно судьба должна была столкнуть носами всех четверых – это было неизбежно.
Андрей соврал жене впервые за все месяцы их совместной жизни. В этот раз он ездил в Москву для того, чтобы анонимно избавить гулящего мужика от сложного приворота – это правда, всё прошло успешно, а большего Юльке знать не нужно. Скиф уже предупреждён о том, что насчёт проблемы Дорониных рот нужно держать на замке. С Егором Акимовичем тоже предстоит разговор на тему полной секретности. Юля может знать, что её супруг работает с Кариной, но не должна видеть эту девочку и общаться с ней. Почему? Да потому, что надежды на то, что Карине удастся помочь, нет никакой. Юля не сможет это принять – она боец. Влезет, вляпается по уши, а ей рожать через два месяца.
Не сказал Андрей и того, что ему нужно будет надолго уехать. Он пока ещё и сам не представлял, сколько времени уйдёт на попытки сделать для Дорониных хоть что-нибудь. Не знал даже, с какой стороны к этому подступиться. В Москве он видел Карину – издалека, потому что осторожничал. Аура этого ребёнка была вывернута наизнанку и представляла собой воронку, жадно всасывающую в себя непонятные магические субстанции. Турин знал о магии очень много, но такое увидел впервые. Для начала нужно было хотя бы разобраться, что это такое. А пока не разобрался и не понял, насколько это опасно, Юле лучше ничего не знать. Нужно только выяснить, что успел наболтать ей старик, а потом аккуратно выкрутиться из неловкой ситуации. Юлька простит, когда поймёт, что эта ложь была во благо. Обязательно простит.
* * *
– Хватит ворочаться, ты мне заснуть не даёшь, – сердито проворчала жена, ткнув его локтем в бок.
Андрей притянул её к себе, уложил поудобнее в изгибе своей руки, нежно коснулся губами тёплого плеча и шепнул:
– Прости, любимая. Спи.
Глава 2
Яна пришла в одиннадцать – как по расписанию. По ней часы сверять можно было. Юля проснулась часом раньше, уже успела позавтракать и выяснить, что осталась в доме совершенно одна. Она звонила Андрею – он рано уехал на работу, потому что в офисе накопились какие-то неотложные дела. А Егор Акимович, со слов Турина, торопился домой к своим козочкам и курочкам, поэтому дожидаться пробуждения хозяйки дома не стал. «Я его до вокзала подбросил, в поезд посадил, так что не волнуйся – всё с ним хорошо», – так сказал Андрей, и причин сомневаться в его искренности у Юли не было, но после этого разговора вдруг появилось какое-то беспокойство.
– Ты чего такая дёрганная? – удивилась Яна, сразу заметив недовольно поджатые губы невестки.
– У меня плохое предчувствие, – честно призналась Юля.
– По какому поводу?
– Не знаю, но оно есть.
А больше и сказать-то было нечего. Ничего плохого не случилось ведь. День как день. И Андрей всегда утром тихонько уезжает на работу, чтобы её не разбудить. Но всё равно как-то тревожно.
– Вам чего приготовить-то сегодня? – будничным тоном осведомилась Яна, заглядывая в холодильник.