Точка обмана
Шрифт:
Усевшись рядом с Майклом, Рейчел сразу ощутила напряженность. Двигатель заработал, и лопасти винта длиной в тридцать девять футов пришли в движение, моментально превратившись в расплывчатое серебристое пятно. Скоро негромкий рокот перешел в рев, и вертолет оторвался от полосы, забираясь все выше в черное ночное небо.
Пилот обернулся и, перекрикивая шум двигателя, произнес:
— Меня предупредили, что маршрут вы сообщите мне после того, как поднимемся в воздух.
Толланд назвал координаты своего судна, стоявшего в море недалеко от берегов Нью-Джерси. Это оказалось
Рейчел повторила про себя координаты и невольно вздрогнула: корабль находился в двадцати милях от берега.
Пилот ввел координаты в навигационную систему, потом поудобнее устроился в кресле и включил двигатели на полную мощность. Вертолет рванул вперед, поворачивая на юго-восток.
Внизу пролетали темные дюны побережья Нью-Джерси. Скоро повсюду стала видна лишь вода, и Рейчел с болью отвернулась от окна. Пытаясь побороть ужас и ненависть к морской стихии, она настойчиво говорила себе, что рядом сидит человек, сделавший воду почти своим родным домом. В тесноте салона вертолета Толланд сидел совсем близко, касаясь Рейчел плечом и бедром. Почему-то никто из них двоих не пытался изменить положение или отодвинуться.
— Знаю, что не должен этого говорить, — внезапно произнес пилот, словно опасаясь взорваться от переполнявших чувств, — но вы, несомненно, Майкл Толланд. Должен признаться, мы весь вечер смотрели вас по телевизору. Метеорит! Это же совершенно немыслимо! Вы, должно быть, под огромным впечатлением!
Толланд сдержанно кивнул:
— Даже почти утратил дар речи.
— Ваш фильм просто замечательный. Фантастический! Все каналы его крутят без перерыва. Никто из пилотов сегодня не хотел лететь в этот рейс, потому что все не в силах оторваться от экрана. Но я вытащил короткую соломинку. Можете поверить? Короткую соломинку! И вот на тебе! Если бы парни узнали, что я везу настоящего…
— Мы очень ценим вашу самоотверженность, — прервала его излияния Рейчел, — но не забывайте, пожалуйста, что этот полет не должен получить огласки. Никто не должен знать, кого и куда вы везли.
— Не беспокойтесь, мэм. Приказ был отдан совершенно определенно. — Пилот помолчал, задумавшись, а потом затараторил еще более вдохновенно: — Послушайте, а мы, случайно, не на «Гойю» летим?
Толланд неохотно кивнул:
— Именно туда.
— Вот это да! — восхитился пилот. — Извините, конечно. Но я видел это судно в вашей программе. Двойной корпус, верно? Странно выглядит зверушка! Никогда не бывал на судах подобного типа. И не думал, что именно ваше окажется первым.
Рейчел перестала слушать. Ее страх усиливался по мере того, как они все дальше улетали от берега. Майкл внимательно взглянул на спутницу:
— С тобой все в порядке? Я же говорил, что ты могла бы остаться на берегу.
Рейчел мысленно согласилась. Да, конечно, ей следовало остаться на берегу. Но в то же время она понимала, что гордость никогда не позволила бы ей сделать это.
— Ничего, все в порядке, спасибо. Я нормально себя чувствую.
Толланд улыбнулся:
— Буду за тобой следить.
— Спасибо.
Рейчел сама удивилась, как спасительно подействовало тепло его
— Ты же видела «Гойю» по телевизору? Рейчел кивнула, соглашаясь.
— Это… м-м-м… интересное судно. Толланд рассмеялся:
— Да уж! В свое время оно казалось жутко новаторским. Но дизайн так и не вошел в моду.
— Не понимаю почему.
Рейчел шутливо нарисовала в воздухе странные очертания судна.
— Сейчас Эн-би-си давит на меня, чтобы я взял новое судно. Нечто… ну, не знаю, более привлекательное, даже возбуждающее, что ли… Еще сезон-другой, и они нас разлучат.
Мысль эта Толланду явно не нравилась.
— Ты не сможешь полюбить новый корабль?
— Не знаю… просто с «Гойей» связано так много воспоминаний.
Рейчел мягко улыбнулась:
— Как любила говорить моя мама, рано или поздно нам всем приходится расставаться с прошлым.
Толланд окинул спутницу долгим, пристальным и внимательным взглядом.
— Да, я это знаю.
ГЛАВА 98
— Черт! — выругался таксист, оглянувшись на Гэбриэл. — Похоже, впереди что-то произошло. Авария. Застряли. И неизвестно насколько.
Гэбриэл выглянула из окна и увидела пронзающие темноту маяки машин экстренной помощи. Чуть впереди на дороге стояли несколько полицейских, направляя поток машин в объезд.
— Похоже, что-то очень серьезное, — заметил водитель, показывая на пламя у мемориала Рузвельта.
Гэбриэл сердито взглянула на яркие отсветы. Надо же было, чтобы это случилось именно сейчас! Ей необходимо как можно быстрее доставить сенатору Секстону информацию о спутнике-сканере и канадском геологе. Интересно, достаточно ли лжи НАСА о том, как был обнаружен метеорит, чтобы вдохнуть новую жизнь в избирательную кампанию сенатора? Возможно, кому-то из политиков этого показалось бы мало, но ведь речь идет о Седжвике Секстоне, человеке, построившем свою кампанию на ошибках и неудачах других!
Гэбриэл далеко не всегда восхищалась способностью сенатора придавать негативную этическую окраску политическим неудачам оппонентов, но способность эта приносила результаты. Умение Секстона домысливать и очернять могло превратить это сугубо внутреннее дело одного из подразделений НАСА в вопрос морали и чести, затрагивающий все агентство в целом, а заодно и президента.
Пламя возле мемориала становилось все выше и ярче. Загорелись стоящие неподалеку деревья. Несколько пожарных машин пытались сбить огонь. Таксист включил радио и принялся крутить ручку настройки.
Гэбриэл со вздохом закрыла глаза и только сейчас поняла, насколько устала. Приехав в Вашингтон, она мечтала работать в политике всю жизнь. Может быть, если повезет, даже когда-нибудь в Белом доме. Однако сейчас казалось, что политики с нее уже достаточно: кошмарный разговор с Марджори Тенч, леденящие душу снимки их с сенатором любовных утех, ложь космического агентства.
По радио говорили что-то о взорванной машине и вероятности террористического акта.
Внезапно, впервые за все проведенное в столице время, Гэбриэл подумала, что хочет уехать отсюда.