Точка обмана
Шрифт:
Секстон молча хлопал глазами, не зная, что сказать.
— Существуют причины, по которым людям не советуют пить в одиночестве. Ну а теперь, может быть, вы хотите побеседовать о НАСА? Или нет?
Разбитый в пух и прах, сенатор побрел к себе. Подошел к бару и налил стакан кока-колы. Он вовсе не ощущал себя пьяным. Неужели это все ошибка? Часы на стене насмешливо тикали. Секстон осушил стакан и налил снова. И еще один — для Гэбриэл.
— Выпьете, Гэбриэл? — предложил он, оборачиваясь. Ассистентка не вошла за ним в офис, а остановилась в дверях, словно живой
— О, ради Бога! Входите же. Расскажите, что вы выяснили в НАСА.
— Мне почему-то кажется, что на сегодня с меня достаточно, — холодно, отстраненно ответила она. — Лучше нам поговорить завтра.
Однако Секстон не чувствовал склонности к играм. Информация ему нужна была немедленно, и он вовсе не собирался ее выпрашивать. Сенатор устало вздохнул. «Расширить границы доверия». Речь всегда идет о доверии.
— Я погорячился, — произнес он. — Простите, виноват. Не знаю, о чем только я думал.
Гэбриэл все еще стояла на пороге.
Секстон подошел к столу и поставил стакан, который налил для Гэбриэл. Шагнул к кожаному креслу — тому месту, где он чувствовал себя наиболее уверенно.
— Присядьте. Выпейте колы. А я пойду засуну голову под кран. — С этими словами он направился в туалет.
Гэбриэл стояла неподвижно.
— Мне показалось, что я видел в факсе бумагу, — заметил сенатор уже через плечо, закрывая за собой дверь.
Необходимо показать, что он все-таки доверяет ей.
— Посмотрите, пожалуйста, что там пришло!
Секстон захлопнул дверь и открыл холодную воду. Сполоснул лицо, но не почувствовал себя лучше. Такого с ним еще никогда не случалось. Чувствовать абсолютную уверенность и в то же время так ошибиться! Секстон принадлежал к тем людям, которые доверяют собственным инстинктам. И интуиция определенно подсказывала ему, что Гэбриэл Эш была в его кабинете.
Но как? Это же просто невозможно!
Секстон приказал себе забыть об этом и сосредоточиться на первоочередных делах. НАСА. Гэбриэл нужна ему сейчас. Не время отталкивать ее. Нужно выяснить, что именно она смогла узнать.
«Забудь о своих дурацких инстинктах и об интуиции. Ты заблуждаешься».
Вытирая лицо, сенатор откинул назад голову и глубоко вздохнул. «Расслабься!» — приказал он себе. Он прикрыл глаза и снова глубоко вздохнул. Стало немного лучше.
Выходя из туалета, Секстон с облегчением увидел, что Гэбриэл сдалась и вошла в кабинет. Хорошо, подумал он, теперь можно приступить к делу. Гэбриэл стояла возле факса и перебирала распечатанные страницы. Однако, увидев выражение ее лица, сенатор растерялся. Это была маска непонимания и откровенного страха.
— Что случилось? — спросил Секстон, подходя.
Гэбриэл закачалась, словно ей стало плохо.
— Что?
— Метеорит… — Дрожащей рукой она протянула ему стопку бумаг. — И ваша дочь. Ей грозит опасность.
Секстон приблизился и взял из рук ассистентки листки. Первой была записка от руки. Почерк он узнал сразу. Сообщение оказалось лаконичным и потрясающим своей простотой: «Метеорит фальшивый. Здесь доказательства. НАСА/Белый дом пытаются меня убить. Помоги! Р. С».
Сенатор
Метеорит фальшивый? НАСА и Белый дом пытаются ее убить?
Все больше теряясь, Секстон начал лихорадочно листать страницы — их было шесть. На втором была компьютерная картинка, озаглавленная «Результаты сканирования льда». На ней явно изображен срез ледника. Секстон увидел шахту, по которой доставали камень, — об этом много твердили по телевизору. Глаз зацепило нечто, напоминающее очертания плавающей в шахте человеческой фигуры. А потом заметил нечто еще более поразительное: ясный контур другой шахты, непосредственно под первой. Такое впечатление, что камень поместили в лед снизу.
Что все это значит?
Открыв вторую страницу, сенатор увидел изображение мерзкого океанского существа, названного в подписи Bathynomous giganteus. Он рассматривал его, не веря своим глазам. Это же тот самый жук, который отпечатался в метеорите!
Начав торопливо перелистывать страницы, сенатор обнаружил диаграмму содержания ионизированного водорода в корке сплава. Рядом было от руки нацарапано: «Обожжено сжиженным водородом? Циклическим двигателем НАСА?»
Секстон не знал, что и думать. Комната вокруг него начала медленно вращаться. Он дошел до последней страницы, с изображением камня, заключающего в себе металлические вкрапления, очень похожие на те, что были в метеорите. В прилагающемся описании утверждалось, что камень является результатом глубоководных процессов на дне океана. Камень из океана? Секстон задумался. Ведь НАСА утверждало, что хондры образуются исключительно в космосе!
Секстон положил бумаги на стол и буквально упал в кресло. Впрочем, ему понадобилось не больше пятнадцати секунд, чтобы свести воедино все, что он сейчас узнал. Ситуация полностью прояснилась. Любой, кто хоть немного мог соображать, сразу понял бы, что доказывают все эти бумаги.
Метеорит, найденный НАСА, — вовсе не метеорит. Это подделка!
В карьере Секстона еще не было такого дня, в течение которого он испытал бы сразу и падение, и взлеты, как сегодня. Последний поступок просто швыряет его от надежды к отчаянию и обратно. Непонимание того, как могло состояться столь грандиозное мошенничество, сменилось осознанием значения этого мошенничества для его собственной политической карьеры.
Как только он опубликует эту информацию, президентская власть — в его руках!
Радуясь и торжествуя, сенатор Секстон совсем забыл о собственной дочери.
— Рейчел в опасности, — напомнила Гэбриэл. — Она сообщает, что НАСА и Белый дом собираются…
Неожиданно снова зазвенел факс. Ассистентка замолчала и внимательно посмотрела на аппарат. Секстон тоже повернулся. Что еще может прислать ему Рейчел? Новые доказательства? Зачем? Здесь их и так достаточно!
Однако когда факс ответил на звонок, печатных материалов не оказалось. Аппарат, не зарегистрировав сигнала данных, переключился в режим автоответчика.