Точка обмана
Шрифт:
Похоже, Толланд понимал ее опасения.
— Не бойтесь. Толщина льда составляет триста футов. Причем двести футов ниже поверхности воды, словно кубик льда в стакане. А это делает ледник исключительно устойчивым. Здесь можно построить даже небоскреб.
Рейчел слабо кивнула. Чувство неуютности лишь усилилось. Зато, если отбросить в сторону дурные предчувствия, она теперь вполне уяснила гипотезу Толланда о появлении планктона. Он считал, что во льду существует трещина и именно через эту трещину планктон попал в полынью. Это казалось вполне правдоподобным и все же заключало в себе странный, тревожный парадокс. Нора Мэнгор очень уверенно заявляла, что этот ледник представляет собой прочный монолит. А ведь она высверлила десятки проверочных ледяных «бревен», чтобы исследовать его прочность.
Рейчел внимательно посмотрела на Толланда:
— Мне казалось, что именно целостность ледника легла в основу всех данных по датировке его пластов. Разве доктор Мэнгор не утверждала, что лед абсолютно монолитен, не имеет ни трещин, ни щелей?
Мэрлинсон нахмурился:
— Судя по всему, Снежная королева тоже способна ошибаться.
Рейчел подумала, что за такие слова вполне можно получить удар в спину ледяной шпагой.
Рассеянно поглаживая подбородок, Толланд наблюдал за свечением.
— Других объяснений нет и просто быть не может. Трещина должна существовать. А вес ледника должен способствовать проникновению в эту шахту через трещину океанской воды.
— Чертова щель! — не сдержалась Рейчел. — Ведь если толщина льда здесь составляет триста футов, а глубина шахты — двести футов, то, значит, щель проходит через целых сто футов ледового монолита. А Нора Мэнгор утверждает, что лед цел и не имеет трещин!
— Сделай милость, — обратился Толланд к Мэрлинсону, — найди, пожалуйста, Нору. Будем надеяться на лучшее — возможно, она знает что-то еще об этом леднике и просто не сочла нужным рассказать нам, непосвященным. И Мина поищи. Он сумеет лучше определить, кто же все-таки эти маленькие светящиеся зверюшки.
Корки отправился на поиски.
— Давай быстрее! — крикнул Толланд ему вслед, взглянув в полынью. — Честное слово, свечение становится слабее.
Рейчел тоже посмотрела на воду. Действительно, зеленое сияние уже не казалось столь ярким.
Толланд снял куртку и улегся прямо на лед.
Рейчел в замешательстве наблюдала за его действиями.
— Майк…
— Хочу выяснить, поступает ли соленая вода.
— Каким образом?
— Оп!
Толланд на животе подтянулся к краю бассейна. Держа куртку, он опустил один рукав в воду.
— Это очень точный тест на соленость, применяемый океанографами мирового класса, — совершенно серьезно пояснил он. — Называется «метод облизывания рукава куртки».
Недалеко от хабисферы Дельта-1 пытался удержать поврежденного микробота над группой людей, собравшихся на краю бассейна. Судя по их разговору, ситуация выходила из-под контроля.
— Срочно свяжись с контролером, — велел он Дельте-2, — у нас назревает серьезная проблема.
ГЛАВА 40
В юности Гэбриэл Эш не раз ходила на экскурсии в Белый дом. Она тайно мечтала о том времени, когда будет работать в президентском особняке, став неотъемлемой частью политической элиты, которая определяет будущее страны.
Однако сейчас она предпочла бы оказаться в любой другой точке земного шара.
Когда охранник Восточных ворот привел Гэбриэл в богато украшенное фойе, она терялась в догадках о том, что задумал ее анонимный информатор. Пригласить Гэбриэл Эш в Белый дом казалось совершенно безумным поступком. Вдруг ее увидят и узнают? В последнее время в качестве правой руки сенатора Секстона ей доводилось часто показываться на людях. Поэтому вполне вероятно, что кто-нибудь ее заметит.
— Мисс Эш!
Гэбриэл оглянулась. Ей улыбался охранник фойе.
— Посмотрите, пожалуйста, вон туда… — Он показал пальцем.
Гэбриэл автоматически взглянула туда, куда просили, и в то же мгновение ее ослепила яркая вспышка света.
— Спасибо, мэм. — Охранник подвел ее к столу и протянул ручку: — Заполните, пожалуйста, входную форму.
Он подвинул к ней тяжелую кожаную папку.
Гэбриэл посмотрела на форму. Перед ней лежала совершенно чистая страница. Она вспомнила, как когда-то слышала, будто каждый из посетителей Белого дома расписывается на отдельной чистой странице, чтобы сохранить свое имя в тайне от других приходящих.
Она поставила четкую, разборчивую подпись.
Итак, ее секретная встреча перестала быть секретной.
Гэбриэл прошла через металлоискатель, а потом ее быстро обыскали, вернее, охлопали.
Охранник улыбнулся:
— Желаю приятного и удачного визита, мисс Эш.
Гэбриэл направилась вслед за охранником Восточных ворот по выложенному плиткой коридору. Пройти пришлось примерно пятьдесят футов. Там предстояла остановка возле очередного пропускного пункта. Здесь ей вручили гостевой пропуск, который просто выскочил из ламинирующего аппарата. Служащий проткнул в карточке небольшое отверстие, продел в него бечевку и повесил пропуск на шею Гэбриэл. Пластик был еще теплым. Фотография на пропуске оказалась той самой, которую сделали пятнадцать секунд назад в холле.
Все это производило сильное впечатление. Кто посмеет сказать, что правительство работает неэффективно?
Путь продолжался. Охранник вел посетительницу дальше, в недра внушительного здания. И с каждым шагом Гэбриэл чувствовала себя все более напряженно и неуверенно. Тот, кто вызвал ее на свидание, явно не заботился о сохранении тайны. Ей выдали официальный пропуск, заставили подписать стандартную гостевую форму, а теперь на виду у всех открыто вели по коридорам первого этажа, где вовсю разгуливали экскурсии.
— А это Фарфоровая комната, — рассказывал гид группе туристов. — Здесь хранится любимый сервиз Нэнси Рейган с красной каемкой. В свое время, в восемьдесят первом, он вызвал бурные споры по поводу неумеренных трат. И немудрено, ведь каждый из его предметов стоит девятьсот пятьдесят два доллара.
Агент службы охраны провел Гэбриэл мимо туристов к огромной мраморной лестнице, по которой поднималась еще одна группа.
— Сейчас мы войдем в Восточную комнату, площадь которой составляет три тысячи двести квадратных метров, — рассказывал гид. — Здесь Эбигайль Адамс однажды развесила стираное белье Джона Адамса. А потом перейдем в Красную комнату, в которой Долли Мэдисон допьяна поила приехавших с визитом глав государств — еще до того, как Джеймс Мэдисон начинал с ними переговоры.