Точка отсчета
Шрифт:
– Гален. Называйте меня так, раз уж все реально решили выдумывать имена, – с некоторой брезгливостью сказал он. – Не буду объяснять, кто это. Тот, кто в курсе, и так знает. А кто нет, тому и незачем. Меня сюда отправили родители. Считают, что есть проблемы. Расстраивать их не хочется, поэтому и поехал. Больше мне сказать нечего. Кому дальше этот мяч? – блондин кивнул ему, подняв руку, но Гален, быстро скользнув по нему неприязненным взглядом, отправил колобка сидящему рядом молодому мужчине в очках с короткими каштановыми волосами. На вид ему было лет тридцать, футболка подчеркивала стройную узкую фигуру, а бледный цвет лица и очки навевали мысль о том, что ему постоянно приходится работать за компьютером.
– Сегодня меня будут звать Альберт, как Эйнштейна. Питаю большое уважение к этому товарищу. Как и он, очень люблю цифры, – улыбнулся мужчина. –
– Спасибо! – ответил блондин и, аккуратно положив пойманного Колобка к себе на колени, представился. – Меня Александр зовут. Можно просто Саша. Тоже не хочется ничего придумывать. Ехать мне ближе всего было – я из Воронежа. Зачем я здесь? Пока сложно сказать, наверно, еще сам не понял. Но как пойму, постараюсь ответить на этот вопрос и себе, и вам. Сергей, – обернулся он к ведущему, – колобка возвращаю?
– Положите его сюда, пожалуйста. – Сергей кивнул в сторону журнального столика, стоявшего посередине комнаты. – Ну что ж, краткое знакомство прошло. Не хотелось бы загружать вас сегодня сложными задачами. У нас впереди для этого целая неделя. Встречи будут ежедневными, но основная работа пойдет вечерами. Днем вы можете спокойно отдыхать, ходить на пляж. Минутах в двадцати-тридцати пешком есть бухта, там не штормит, да и вход в воду намного лучше, чем на диком пляже рядом с нами. Еду вам будут готовить на кухне, у нас для этого есть две замечательные помощницы. Они приезжают с утра и уходят вечером. В четыре мы встречаемся здесь и приступаем к работе вплоть до ужина – он в восемь. Я хочу напомнить, что помимо активной работы, я буду каждый день давать вам определенные задания, которые требуют индивидуального или группового выполнения в свободное время. Плюс к этому в любое время вы можете подойти за индивидуальной консультацией. Я или Кира всегда будем находиться в доме. Остались ли у вас какие-нибудь вопросы?
– Мы, наверно, сможем задать их и после? – произнесла Ника.
– Конечно. Я и Кира здесь. Если что, подходите. Ах да, совсем забыл, рядом по этой улице находится что-то типа маленького санатория для детишек. Они здесь находятся без родителей, воспитатели не всегда могут доглядеть, так что иногда они забредают на территорию. Мы к этому уже привыкли.
– Вы забыли сказать о целях нашей встречи, как вы их видите – тихо, не поднимая руки, произнес Гален.
– Спасибо, Гален. Я ждал, кто же первый напомнит об этом. Знаю, что, когда вы откликались на рекламу, тренинг предлагал вам изменить свою жизнь. Эта фраза очень общая, и я не волшебник. Но я услышал ваши ожидания и постараюсь сделать все для достижения поставленных задач. Возможно, какие-то вещи, которые мы будем с вами делать, покажутся странными и не имеющими отношения к делу, но это только иллюзия. Уже сегодня работа началась, и мы постараемся сделать ее успешной. Если вопросов больше нет, тогда я дам на сегодня первое задание и можно заняться своими делами, – Сергей подошел к столику, внимательно осмотрел всех и произнес. – Я бы хотел, чтобы вы к завтрашней встрече изобразили себя в детстве.
– В смысле, нарисовали? – произнес Альберт.
– Да нет. Как хотите. Любые средства выражения. Краски, бумага, карандаши, глина, мел, воск. В гостиной все есть. Пишите, рисуйте, лепите. Можете сшить куклу. Что угодно.
– А в каком возрасте? – снова спросил Альберт.
– В любом. Задание – изобразить себя в детстве. Остальное – ваша фантазия, – с этими словами Сергей улыбнулся и направился к лестнице, оставив собравшихся размышлять.
Глава 2
Прошло около часа. Анжелика, как она сама себя назвала, быстро разобрала вещи, оставив большую часть одежды в сумке. Выглаженные перед дорогой майки и юбки в любом случае были уже безнадежно измяты переездом, и лишние часы в утрамбованном состоянии им вряд ли могли повредить. Она повесила в шкаф лишь два любимых сарафана: ярко-красный в белый горох, украшенный большим бантом и бирюзово-голубой с беспечно короткой юбкой. Рука невольно дрогнула, поправляя ситец на вешалке. «Ему так нравилось, когда я надевала этот сарафан. Он говорил, что я похожа на актрису из фильмов пятидесятых. Белый горох будто светился на красном фоне кинопленки. Он так говорил…» Воспоминания захлестнули, а предательские слезы опять подступили к глазам.
Анжелика. Ей всегда хотелось иметь красивое имя, а не это невнятное «Евгения» или, того хуже, «Женька», как все ее называли. Не плакать. Она наконец на море. Но погода ужасная, а ей ведь так хотелось увидеть солнце и догнать все время ускользающее от нее лето. Все теплые месяцы Анжелика провела в стенах института. Ну а что делать – на бесплатную аспирантуру можно было претендовать, только если остаться работать на кафедре. Когда-то для нее, простой студентки, должность лаборантки в университете казалась пределом успеха. Она наравне разговаривала с преподавателями, а с молодежью даже перешла на «ты». Но это тогда. А сейчас диплом был на руках, сокурсницы удачно устроились на работу с хорошей зарплатой, хоть и не имеющей ничего общего с избранной специальностью. Говорят, что «кандидатскую диссертацию три года пишешь, а потом всю жизнь думаешь, зачем писал». А Анжелика начала задумываться уже сейчас. Копеечная зарплата, комната в общаге напополам с соседкой, и никакой личной жизни. Хотя, если бросить аспирантуру, неужели что-то измениться? Анжелика в это слабо верила.
Нет, она не будет сейчас об этом думать. Она на море. Во второй раз в жизни. До тренинга она ездила в Крым лишь однажды – год назад, в Феодосию, по бесплатной путевке от студенческого профкома. Там-то все и началось. Хорошо хотя бы не поездом тогда добирались, а автобусом, так что в дороге кое-как удалось справиться с воспоминаниями. Всего год назад на южных берегах казалось, что впереди целая счастливая жизнь. А теперь уже ничего нет. Только огромная-огромная боль.
Крепко зажмурив глаза, Лика все же справилась со слезами и захлопнула шкаф. Она быстро умылась и, решив не переодеваться, спустилась вниз все в той же подростковой маечке и легких летних бриджах.
На удивление внизу никого не было. А она так надеялась встретить кого-нибудь из новых товарищей. Зайдя в гостиную, Лика поискала глазами карандаши и довольно легко обнаружила их на журнальном столике. Рядом лежали тюбики гуаши, акварель, пластилин, большая коробка со всевозможными нитками и лоскутками, простенькая шкатулка с бусами и бисером, ящик с игольницей, ножницами, кисточками и прочими принадлежностями для школьных уроков труда. Лика никогда не любила рисовать, но сейчас она ощутила желание выполнить задание. Некий образ возник у нее перед глазами, и ей очень захотелось воплотить его в жизнь. Она вытащила альбом для рисования, выдернув из него пару листов, и присела за столик. Простой серый карандаш начал движение, повинуясь ее руке, но пара сделанных линий сразу испортили впечатление от будущего рисунка. Да, ничего не изменилось. Она все так же, как и в школе, не умеет рисовать.
Вечер обещал быть прохладным. Захватив несколько альбомных листов и сложив горсть карандашей в сумочку, она поднялась наверх за олимпийкой. Мельком взглянув на себя в зеркало, Лика тряхнула головой, расправила волосы, и, довольная своим внешним видом, отправилась на улицу.
Ветер плыл ей в лицо, но он не был резким или холодным, а, напротив, освежал соленым запахом. Людей поблизости Лика не видела. Вокруг дороги стояли небольшие двух-трехэтажные коттеджи, окруженные заборами. Кое-где из-за железных изгородей доносился лай. Ей встретилась только одна пара, возвращавшаяся с позднего купания: девушка мило болтала, а парень оглядел Лику взглядом егеря, увидевшего незнакомого зверя в своих владениях. Но все это не раздражало. Напротив, Лике было очень легко и свободно. Она дошла до обрыва. Спуск к пляжу находился примерно в сотне метров отсюда. Здесь же, скалистый берег будто отрезали ножом, как кусок торта, лежащий на грязно-голубой морской тарелке. Ниже виднелись огромные валуны, о которые с шумом разбивались волны. Лика посмотрела вниз, но не со страхом, а, скорее, с любопытством. Забавно, в детстве она всегда боялась высоты, а здесь было совсем не страшно. Ей захотелось присесть и свесить ноги, как ребенку с маленькой кроватки. Взгляд упал на зажатые в ладони альбомные листы. Она положила один из них на самый край обрыва, чтобы не испортить бриджи, и присела.