Точка отсчета
Шрифт:
– Ты как?
– Ты жив, - сказала девушка, шагнув к нему; она была так рада видеть своего товарища, что чудом не разрыдалась от облегчения. Энрико неуклюже обнял ее одной рукой, похлопав по плечу, и отошел.
– А остальные?
– спросила Ребекка.
Он отвернулся, глядя в сторону промышленного подъемника:
– Они пошли вперед. Мы искали тебя с Эдвардом.
Ребекка уставилась в пол.
– Эдвард... не смог.
Взгляд Энрико окаменел, но мужчина лишь кивнул:
– А остальных из команды здесь не встречала?
– Нет.
– Должно быть, вы разминулись, - сказал он.
–
Он покачал головой, словно отказываясь рассказывать историю, которая могла бы занять слишком долгое время. Ребекка прекрасно его понимала.
– К востоку отсюда есть старый особняк, - продолжил ее товарищ.
– Мы полагаем, что "Амбрелла" использует его для проведения исследований. Идем. Мы догоним наших, если поторопимся.
И он двинулся вперед; а Ребекка почувствовала, как сердце в груди сжимается в тугой, горячий узел.
– Стой!
– выпалила она, не задумываясь.
– Я должна найти Билли.
Энрико повернулся, с удивлением глядя на нее:
– Билли? Билли Коэна? Ты нашла его?
– Да, но нас разделило... и...
– она осеклась, не зная, как объяснить ему все.
– Не стоит о нем беспокоиться, - сказал Энрико.
– Он все равно не выберется. Идем.
– Сэр, я...
– она сглотнула, но заставила себя смотреть прямо в глаза напарнику.
– Это долгая история. Но я... я должна найти его. Не переживайте, я присоединюсь к вам позже.
– Ребекка, - начал было он, но, видимо, почувствовал что-то такое в тоне ее голоса, может, прочел чувства, отразившиеся на лице, возможно, понял все без слов так же, как и она поняла его минуту назад — они оба прошли через слишком многое, и любые объяснения заняли бы слишком много времени, которого у них не было.
– Будь осторожна, - сказал Энрико, и она выпрямилась, твердой рукой отсалютовав ему, как профессионал профессионалу. Он повернулся и пошел вперед. Ребекка смотрела, как он шел, как достиг кучи щебня на другой стороне огромного помещения, повернулся там в сторону лифта, и исчез из поля зрения.
"Я нашла свою команду, и что? Сказала им идти без меня”, - подумала она, но была слишком измотана, чтобы удивляться своим поступкам. По крайней мере, они живы. Как только она найдет Билли, она — они — отправятся на восток, и встретятся с ее отрядом в особняке "Амбреллы".
Ребекка проверила лифт, из которого вышел Энрико, но он шел только наверх. Что ж, это облегчало принятие решения. Она пересекла помещение, подходя к лифту на другой стороне, и нажала кнопку вызова. Раздался скрип, потом рывок — подъемник пришел в движение, где-то внутри шахты лифта раздавался характерный звук приближающейся кабины. Ребекка прислонилась к двери, в нетерпении ожидая приезда. Она слишком устала для того, чтобы перестать двигаться, она боялась, что если остановится сейчас, то не сделает уже и шага.
Большой осколок щебня скатился с вершины груды и ударился о бетонный пол неподалеку от того места, где она стояла. Он разбился на несколько кусков. За ним свалился еще один, и еще. А потом куча щебня поехала вниз, словно маленькая лавина, плитки камня валились, останавливаясь на новом месте, и над кучей щебня взвилось небольшое облако пыли. Ребекка шагнула назад от двери лифта и, нервничая, уставилась на эту груду.
Хрусть. Хрусть. Хрусть.
Звук походил
– Энрико?
– спросила она с надеждой в голосе, прозвучавшем очень тихо в воздухе, заполненном пылью.
Хрусть. Хрусть.
Ребекка снова нажала на кнопку вызова. Судя по звуку, лифт был уже близко, но и она уже видела, что там, в тени, что-то движется. Что-то большое. И оно идет к ней.
Билли уцепился за сломанные проржавевшие остатки опорной колонны, мимо него, завихряясь, неслись волны темной воды, ослабляя хватку онемевших пальцев. Он намертво вцепился в прутья, и, почти теряя сознание, пытался прийти в себя, пытался понять, как выбраться отсюда. Но тьма окутывала, и он почти не мог думать. Билли вспомнил обезьяну...
"...она сказала, это павиан...”
... напавшую на него, грязные когти, скользнувшие по плечам, вспомнил, как ударился о перила; больно. Вспомнил всплеск грязной воды, ее жирный, кислый вкус и запах, вспомнил, как его захлестнуло, а Ребекка кричала, звала его; течение несло его прочь, и ее голос затих, оставшись вдали. Он вспомнил булькающий вопль запаниковавшего животного, отпустившего его, а потом он оказался под водой... и внезапно появился этот кусок камня, а вместе с ним — боль, разрывающая виски, и... и он оказался здесь. Где-то здесь.
Ему было больно, голова кружилась, он чувствовал себя потерянным. Справа от него вода собиралась и с ревом уносилась дальше через гигантскую трубу, ведущую в темноту, и эта труба была такой большой, что в нее с легкостью засосало бы пару таких, как он. Слева от него, буквально в десяти метрах, виднелось что-то вроде мостика, подвешенного над бурлящей водой, но для него эти десять метров были подобны десяти километрам. Течение казалось слишком быстрым, слишком непредсказуемым, а он не был блестящим пловцом даже на пике формы.
Билли держался. Он знал, что не должен разжимать пальцы, и сейчас он мог сделать только это.
Глава 13
Существо, вылезавшее из-под обломков, не было похоже ни на что, виденное Ребеккой до этого. Оно встало рядом с вершиной горы мусора и подняло руки, словно потягиваясь, что позволило девушке рассмотреть его. Во рту у Ребекки пересохло, а ладони вспотели. Внезапно ей отчаянно захотелось в уборную.
Этот новый монстр был человекообразным. Да что уж там, он был почти что человеком: у него даже имелось лицо, только вот у людей не бывает такой бледной, такой безволосой кожи и почти светящегося белого тела. У людей не бывает когтей длиной в руку взрослого человека, изогнутых и сияющих, словно стальные ножи, причем когти на правой руке были длиннее, чем на левой. Вены, раздутые до толщины канатов, просвечивали сквозь кожу; а над огромными плечами, пересекая массивную грудь, выпирали массивы красно-белой ткани. На огромном трехметровом теле то там, то тут встречались проплешины кроваво-красных язв, а большой кусок нижней части лица был оторван — монстр будто усмехался, обнажая кровоточащую улыбку из костей и плоти. И сейчас это лицо повернулось к ней, а чудовище клацало когтями, словно расценивая первое впечатление от их встречи.