Точка перехода
Шрифт:
Изнутри наш бронепоезд, стоявший на запасном пути всю ночь, и за пять минут до отправления поданный на главный, оказался похожим на банальную электричку. Железнодорожная сеть здесь только в зародышевом состоянии, поэтому вагоны со спальными местами здесь не нужны: спать некогда. Электричка, разумеется, европейского типа, поскольку колея здесь тоже европейская. Меня вначале удивило, как удалось наши платформы по ней переправить, а потом я вспомнил, как Олег Константинович, наш вербовщик, специально подбирал такие, у которых ширина колеи автоматически переводится
Кстати, слышали байку, почему российская колея шире европейской? Когда прокладывали в России первую ветку, строил её, естественно, европейский инженер. Выучивший для лучшего понимания рабочих местный язык. Бросили первые рельсы, а рабочие предлагают: может, шире сделаем? А инженер спрашивает: на х... шире? Вот ровно на член шире и сделали... Правда, достоверность истории сомнительна. Всё-таки восемь с половиной сантиметров разницы: по длине маловато будет, а по толщине - многовато...
Байки байками, а народу в вагонах было немного. В подавляющем большинстве - сотрудники Ордена. Хотя имелись и такие, как мы, штатские, которым тут же распломбировали оружейные сумки. Последовав примеру тех, кто ехал на здешнем поезде не впервые, мы повесили свои "сто третьи" на крючки, использующиеся в Старом Мире для одежды.
На оружие наше народ посматривал с интересом, но без особого ажиотажа, и это говорило о том, что "сотая серия" АК здесь не в новинку, хотя и не особо распространена. Ну, а нас в своё время специально погоняли по различным системам европейского и американского вооружения, да и оружие сотрудников Ордена было стандартизировано, так что особо пялиться в пути нам было не на что. Разве что наблюдать в окно, как от железнодорожной насыпи разбегается живность, отпугиваемая тепловозным гудком?
И снова проверка документов, и снова опечатывание оружейных сумок: мы на Базе "Россия", где восемнадцать здешних суток назад мы ступили на эту землю. А сколько же там прошло? Двадцать девять минус семь. Ого! Двадцать два дня, больше трёх недель!
Первым делом, разумеется, помчались в орденской офис, чтобы договориться о звонке. Наташа заказала десятиминутный разговор, и я, крякнув про себя по поводу орденских расценок на связь со Старой Землёй, протянул для оплаты свою айдишку. А поскольку время до восьми вечера по Москве ещё оставалось достаточно, прогулялись к Араму попить кофе и уронить себе что-нибудь в желудок. Тот горячо извинялся, что не может остаться с нами, поскольку нужно разобраться с подъехавшими поставщиками, и взял с нас слово, что мы обязательно заглянем к нему после переговоров.
Связь между двумя мирами, на удивление, оказалась без каких-либо звуковых "спецэффектов". Мне уже доводилось пользоваться сотовыми телефонами, при разговоре через него примерно так же всё и звучит. В переговорной кабинке я слышал не только радостные вопли жены, но и голос Валентины Евгеньевны, которую интересовало, и как мы устроились, и какая у нас погода, и какие цены, и достаточно ли продуктов, и не обижают ли нас аборигены... В конце концов, Наташе удалось-таки задать волновавший
– Мам, а у вас-то как?
– Да у нас всё в порядке, - неожиданно погрустнел голос тёщи.
– Вот, за праздничным столом собрались. Я на громкую связь телефон поставила, тебя сидим слушаем, радуемся за вас...
– Мама, у вас что-то случилось?
– Да нет, Наташенька, всё в порядке!
– попыталась бодриться Валентина Евгеньевна, но прозвучало это настолько фальшиво, что не заметить было невозможно.
Из телефона сначала послышалось невнятное бубнение, а потом трубка заговорила голосом Виктора Сергеевича.
– Наталья, Николай с тобой?
– Да, он здесь. Здравствуй, па!
– Извини. Здравствуй, дочь. Дай-ка трубочку своему мужу.
Краткое приветствие, и тесть уже рассказывает мне в ухо.
– Проблемы у нас, Николай. Большие проблемы. Андрюшка наш несколько дней назад с отморозками сцепился, когда девочку с дискотеки провожал. Парень он крепкий, на восточные единоборства ходит. Подонков этих уделал, но переборщил: двоим руки-ноги переломал, а третьего так мордой по лобовому стеклу его же "мерса" долбанул, что стекло лопнуло. Оказалось, сынка заместителя губернатора. Его папа на рычаги надавил, и уже сегодня знакомые из УВД сказали, что из числа вещественных доказательств и ножи исчезли, и пистолет, которым они Андрею угрожали. Теперь парню будут шить попытку ограбления, порчу треклятого "Мерседеса" и нанесение тяжких телесных. Ну, а нас с Валей по требованию этого замгубернатора с работы вчера уволили. Вот такой подарочек ей к юбилею!
– К ФСБ не пробовали обращаться?
– Они разводят руками и говорят, что это слишком высокий для них уровень.
Я, охренев, ничего не мог ответить, а Виктор Сергеевич продолжил.
– Это не всё. Я своим ещё ничего не рассказывал, но сегодня Олег Константинович по телефону звонил, - многозначительно произнёс он имя.
– И предложил за две трети стоимости нашей квартиры организовать нам срочный переход к вам.
– Соглашайте!
– отрезал я, помня о времени.
– Но две третьих стоимости...
– Соглашайтесь!
– оборвал я.
– Спасайте парня! Сейчас же позвоните вербовщику и скажите, что согласны и будете уходить по срочному варианту. Грузите в машину всё самое ценное и немедленно выезжайте в Москву. Завтра же утром выезжайте! Мы с Наташей вас здесь встретим, ни о чём не беспокойтесь.
– А как же с трудовыми книжками? Они всё ещё в отделе кадров ТЭЦ. Со снятием машины с учёта? У Андрея ещё и паспорт в милиции...
– Забудьте. Этого не понадобится. Через двое суток мы вас ждём уже здесь.
– Хорошо. Я сейчас всё своим расска...
В трубке запикал отбой.
Территория Ордена, Порто-Франко, 18 год, 10 месяц, 18 день, пятница, 21:20
К Араму на пять минут перед поездом, возвращающимся в Порто-Франко, мы всё-таки успели заскочить. Вкратце объяснив сложившуюся ситуацию, попросили его забронировать на завтра на вечер три номера: себе, Наташиным родителям и их сыну.
– Конечно, дорогие мои!
– согласился Арам.
И мы помчались на станцию.