Точка возврата
Шрифт:
– Я хозяин своих слов и не сомневался в этом, но не собираюсь наказывать тебя.
– Почему?
– Лучше расскажи, кто ты?
– Я воин, – гордо ответил Джин, отметив при этом про себя, что сделал это не кривя душой. Его долг с оружием в руках защищать страну, в том числе и республику, вот от таких «освободителей» и прочей нечисти, мешающей основной массе людей спокойно жить, растить и воспитывать детей, нянчить внуков.
– Ты, я знаю, воевал. – Паду вновь, не спеша, направился дальше. – Если не секрет, у кого?
– Это так важно? – нахмурился Джин.
– Нет, – покачал головой Паду. – Не буду скрывать, мне не трудно узнать это.
– Сомневаешься? – Джин шлепнул присосавшегося к щеке комара. – Твое право.
– Нисколько. – Паду заложил руки за спину. – Твои люди приехали с тобой?
– Да, – подтвердил Джин.
– А русский? Кто он?
– Для чего тебе знать? – вопросом на вопрос ответил Джин.
– Мне нужны хорошие моджахеды, – без обиняков ответил Паду.
– Он надежный, – считая, что этого достаточно, ответил Джин. – Я верю ему как себе.
– Сейчас ты позвонишь своим и скажешь, чтобы они привезли Бидзина сюда. Кстати, двое моих людей уже у вас.
– Зачем они пошли туда? – догадавшись, что имеет в виду Паду, спросил Джин.
– Я отправил их, – уклончиво ответил Паду.
– Хорошо. – Джин кивнул. – Что я буду иметь с того, если соглашусь работать вместе? Я даже не знаю, кто ты.
– Не знаешь, а все равно стал перечить мне, – усмехнулся Паду. – Как ты сказал, я тоже воин. И поверь, здесь, в Москве, и сейчас делается история нашего народа, а не только в горах Ичкерии.
– Кажется, я начинаю тебя понимать. – Вахид задумчиво потер подбородок. – Как я сразу не догадался! – Он остановился. – Барану ясно, что может объединять грузина и чеченца.
– Возьми свой телефон. – Паду вынул из кармана трубку и протянул Джину. – Позвони своим людям. Пусть больше не делают глупостей.
Давая понять, что не собирается мешать разговору, Паду повернул назад.
Немного отстав, Джин надавил на кнопку автоматического набора номера Шамана.
– Слушаю тебя! – раздался радостный голос капитана.
– Ты помнишь лесную дорогу напротив переулка? – спросил на чеченском Вахид.
– Знаю, – подтвердил Шаман. – Сто метров от нашей дачи.
– Забирай Бидзина и езжай по ней до конца. Там увидишь нас.
– У тебя все нормально? – едва слышно спросил Шаман.
– Не волнуйся, – успокоил его Джин. – Мы разобрались.
Лежавший у крыльца бандит перестал извиваться, но продолжал сипеть.
Антон вышел на крыльцо. Прислушался. Скорее всего никто не обратил внимания на одиночный выстрел. В такое время мало кто остается допоздна за городом. Завтра новый рабочий день, а добираться отсюда через пробки в Москву – настоящая мука.
Осторожно ступая, он спустился и присел перед парнем на корточки. Переложив оружие в левую руку, перевернул его на спину.
– Больно! – жалобно, совсем по-детски, протянул бандит и всхлипнул.
Судя по всему, ранение было тяжелым. Парень прижимал ладони правее солнечного сплетения, там, где расположена печень.
– А как же ты хотел? – не удержался Антон, забирая лежавший рядом пистолет с глушителем. – Теперь вот умрешь.
Ему абсолютно не было жалко этого человека. Тот знал, куда шел, и сам выбрал себе такой конец. По крайней мере, карьера его, как бандита и пособника террористов, на этом точно завершится. Хотя он мог и не знать, чьи в действительности выполняет команды. В большинстве случаев главари террористических организаций такую категорию людей используют вслепую. О реальных целях и задачах знает лишь очень узкий круг лиц.
Парень всхлипнул и застонал еще громче. Таким образом он, по-видимому, хотел вызвать к себе жалость.
Сзади раздались шаги. Антон оглянулся. На крыльцо вышел Шаман.
– Я его связал, – ответил он на немой вопрос во взгляде Антона. – Что будем делать с этим?
Антон толкнул в плечо раненого:
– Где твои дружки?
– Я один, – выдавил тот после небольшой паузы.
– Ну, тогда умирай здесь. – Антон выпрямился. – Я с тобой возиться не буду.
Парень медленно убрал одну руку с раны и, морщась, потянулся к карману куртки.
– Понял. – Антон опередил его и вынул трубку сотового телефона: – Звонок другу?
– Да пошел ты, – неожиданно четко буркнул парень, перевернулся на правый бок и замер. Видимо, в последний момент наступило прозрение, и он понял, что по меньшей мере глупо звонить сейчас своим дружкам.
В этом Антон был с ним солидарен. В отличие от оставшихся на ночь дачников бандиты наверняка знали, что во дворе дома была перестрелка, и скоро явятся сами.
Неожиданно ветви росших у дороги сосен осветились, а с улицы донесся звук машины.
Антон обернулся к Шаману:
– Возвращайся в дом. Кажется, к нам гости. – С этими словами он отбежал в сторону от дорожки и присел за стволом огромной сосны. Почти одновременно на дороге остановилась машина. Раздался негромкий звук открывшихся дверей машины и шаги. В калитке возник мужской силуэт.
– Ну что? – донеслось из-за забора.
– Света нет, – ответил силуэт. – Может, пацаны внутри?
– А если они их кончили и слиняли?
– Как? – усмехнулся силуэт и, войдя во двор, почти растворился на фоне забора. – На трассу можно проехать только одной дорогой.
– …Чего ты стоишь? – вновь донесся голос.
– …А мне что, прыгать?
– …Иди, посмотри…
– Может, ты сам сходишь, если такой смелый? – огрызнулся со двора мужчина. – Там у входа кто-то лежит.
Антону надоела эта словесная перебранка, и он решил поторопить события.
– Чего вам здесь надо?
Стоявший у калитки мужчина от неожиданности опустился на корточки. Антон отчетливо разглядел, как мелькнуло светлое пятно его лица.
– Ты кто? – после небольшой паузы охрипшим от волнения голосом спросил незнакомец.
– Дед Пихто! – огрызнулся Антон, на всякий случай убирая голову за ствол дерева.