Точка зрения
Шрифт:
– Сматывайся! – гаркнул младший лейтенант, открыв люк. – Фрицы на хвосте, вот-вот тут будут!
Девушка растерянно повела головой – туда-сюда. Но не трогалась с места.
Ругнувшись, Колесников рывком выскочил наружи и тряхнул её за плечо.
– Ты что?! Оглохла? Лезь в танк!
– Убили… его убили… Как же так, я только повязку наложить успела, он должен был жить…
– Лезь в танк! – младший лейтенант отвесил ей пощечину. – Убьют нахрен!
Где-то рядом ударил пулемёт – наш «ДП». Длинной, почти на весь диск, очередью. И девушка внезапно очнулась.
– Куда
– На башню! Прыгай в люк – и вниз!
Едва командир успел занырнуть в танк сам, как мехвод со всего маху втопил газ. Разнося повозку в щепки, машина резво рванулась вперёд…
И выскочила прямо на целую толпу фрицев!
Правда, здесь тоже никто не выказал желания остановить танк голыми руками – но вот свинцом осыпали изрядно!
Чертыхаясь, Колесников развернул башню и дал несколько ответных очередей. Попал или нет – сказать трудно, дым и пыль затрудняли обзор. Отчего-то в деревне вдруг загорелись ещё и некоторые дома, так что видимость стала совсем неважной.
– Командир, что делать?
– Черт его знает… Не вижу наших никого!
– Несколько повозок успели уехать! – неожиданно вмешалась медсестра. – Я видела!
– Ага! – приободрился младший лейтенант. – Тогда, считай, задача выполнена – прикрыли отход. За ними давай! Супротив танков нам тут воевать не с руки!
В глубине души он и сам был рад тому, что нет больше необходимости играть в салочки с костлявой – такая игра долго продолжаться не могла. Подбить или серьёзно повредить немецкие танки шансов было немного. А любой ответный снаряд мог разом поставить точку в этих догонялках.
Метров двести прошли достаточно резво и без помех. Но, стоило танку вынырнуть из дыма, как уже через несколько секунд слева встал столб разрыва – их заметили.
Виктор заложил вираж, ещё один…
На этот раз по ним стреляло уже несколько орудий. Похоже, немцев всерьёз разозлила эта верткая машинка, оказавшаяся неожиданно зубастой и кусачей. Дымящиеся грузовики служили тому наглядной иллюстрацией.
И поэтому снарядов и патронов никто не жалел – лупили даже и из винтовок, хотя шансов подбить, пусть даже и лёгкий, но всё равно – танк, из них было крайне маловероятно.
Но пока – обходилось. Пули, хоть и барабанили по броне, никакого вреда не причиняли, а артиллеристы никак не могли попасть в постоянно маневрирующий танк. Александр даже развернул назад башню и дал несколько неприцельных очередей – не попасть, так, хоть напугать!
Однако, везение – штука крайне непостоянная…
И один из снарядов танк всё же догнал.
В тот самый момент, когда он уже переваливал через гребень холма. Его аж подбросило!
Машина сразу же наполнилась каким-то звоном, грохотом и дребезжанием. Взвыл на высокой ноте двигатель, и танк резко дернулся куда-то вбок. Наверное, это и спасло – прочие снаряды пролетели мимо.
Страшно вскрикнул мехвод.
– Витька! – свесился со своего места командир. – Ты ранен?!
– Спина… печёт что-то…
Колесников протиснулся вниз.
Танк остановился – Малышев успел-таки затормозить.
Осторожно оттащив его назад, чтобы не мешался, Александр окликнул медсестру.
– Давай, это уже твоя работа!
А сам уселся за рычаги.
«Т-60» дернулся, что-то залязгало – но всё же тронулся вперёд. Здесь уже было тихо, немцы прекратили стрельбу. Но, ни смотря ни на что, ждать у моря погоды не стоило. И Колесников, здраво рассудив, что противник, скорее всего, именно по дороге и попрёт, свернул в сторону – к небольшой рощице. Как долго ещё протянет подбитая машина, он не знал. Может прямо тут и встанет! И всё – мишень…
Уж до рощицы-то он всяко надеялся дотянуть, а там и посмотрим. Бросить танк? Ага… и прямиком под трибунал! Попробуй там объяснить, отчего бросил машину, которая ещё может ехать и стрелять? Да и передвигаться, в любом случае, лучше на танке, нежели топать пешком. Ещё ведь и Малышева тащить надо, сомнительно, чтобы он смог идти сам.
Въехав в рощу (танк выдержал!), он сделал небольшую петлю, чтобы с дороги не было бы видно неподвижную машину в конце проделанной ею просеки, и развернулся в обратную сторону. Так, что пушка теперь смотрела туда, откуда он только что приехал. Пришлось разворачиваться чуть боком, ибо башня отчего-то тоже проворачивалась с трудом. И развернуть её так, как было нужно, никак не получалось.
Кстати, пушку надобно перезарядить – почти все снаряды в ленте расстреляны.
Закончив с этим, он повернулся к медсестре.
Опа-здрасьте!
Она уже кое-как успела привести себя в порядок, вытерла с лица копоть – и оказалась той самой девушкой, на которую он в своё время заглядывался.
– Саша?
– Да…
– Вот же черт, а я тебя и не узнал тогда! Как он?
Медсестра покачала головой.
– Плохо… у него два ранения в спину. Я перевязала… но надо к врачу! Ему операция нужна!
– Где ж я тут врача-то отыщу? Вообще ничего не понять – где кто, куда ехать… Да и поедем ли? Вот в чём вопрос!
Совместными усилиями они вытащили Витьку на улицу и уложили на свёрнутый брезент, которым раньше накрывали танк. Там ему в любом случае будет лучше, чем в железной коробке… Наказав Саше, чтобы она смотрела за раненым, младший лейтенант полез в танк. Надо было оценить степень повреждений.
Первое – и главное, было в том, что снаряд в танк всё же не попал, рванул рядом. Как ещё гусеницу не порвало! Все повреждения были от осколков, надо полагать, что стреляли из чего-то посерьёзнее танковой пушки…
На этом хорошие новости закончились.
И начались невесёлые.
Повреждений этих было немало!
Плохо работала коробка передач, она переключалась с трудом. Башня тоже проворачивалась лишь в весьма ограниченном секторе. Ладно, хоть с этим удалось разобраться относительно быстро – и вскоре она уже могла вертеться в любом направлении.
А вот с коробкой передач… тут всё было куда как сложнее! По уму – так её следовало бы снять и разобрать – но, как? Никаких условий для этого тут не имелось.