Токсичный ручей
Шрифт:
— Клянусь Богом, Тобиас, даже не думай об этом.
Его ухмылка становится только шире, когда он приближается, и я начинаю пятиться. Чертов бассейн занимает здесь слишком много места, мне почти не хватает места для бега, но в ту секунду, когда я добираюсь до нижнего края бассейна, я сворачиваю налево и обегаю его, чувствуя тяжелые шаги за спиной.
— Почему ты, блядь, всегда преследуешь меня? — Ворчу я, останавливаясь рядом с шезлонгом и используя его как щит между нами.
— Потому что, круглая-пока. — Он говорит это так небрежно, что я хмурюсь, заставляя
— Ты придурок.
— Тебе это чертовски нравится. А теперь иди сюда, — бормочет он, пытаясь заманить меня дерзкой ухмылкой на лице, и я слишком долго колеблюсь, наблюдая, как Тобиас поглаживает рукой свой пресс, давая ему возможность схватить меня.
Разворачивает меня так, что я оказываюсь спиной к его груди, мои руки прижаты к бокам, я отрываюсь от земли, когда он бросается бежать прямо к бассейну.
— Тобиас, не смей…
Мои слова обрываются, когда мы оба ныряем в прохладную воду, полностью погружаясь, и мне едва удается задержать дыхание, но он быстро вытаскивает меня обратно на поверхность, обнимает за талию и поворачивает лицом к себе.
Все еще с закрытыми глазами я убираю с лица выбившиеся пряди волос, радуясь, что этим утром заплела их обратно и решила не краситься, слыша, как вдалеке смеются остальные.
— Ты мертв, — бормочу я, наконец вытирая глаза, чтобы открыть их, но когда я это делаю, широкая улыбка на лице Тобиаса меня не впечатляет. — Так мертв, — повторяю я.
Он ничего не говорит, когда притягивает меня к своей груди, поднимает руку, чтобы погладить большим пальцем у меня под глазом, прежде чем приподнять мой подбородок. Его голубые глаза сверкают, когда он опускает свои губы к моим, и мое тело мгновенно покрывается жаром.
Я не должна позволять ему целовать меня. Мы трахались прошлой ночью, но на этом все должно было закончиться. Я просто не могу заставить себя отстраниться. Вместо этого мои руки обвиваются вокруг его шеи, когда я прижимаю его ближе, углубляя поцелуй.
Внезапный всплеск тревожит нас, заставляя разомкнуть губы, когда мы оборачиваемся посмотреть, что происходит. Хантер находится в бассейне напротив нас и с хмурым выражением лица смотрит на Ксавьера, который стоит у бортика. Но глаза Ксавьера прикованы к нам с Тобиасом.
Кто-то снова выбрасывает свои игрушки из кроватки, или, точнее, сталкивает Хантера в бассейн, потому что он чувствует себя обделенным.
Часть меня хочет подозвать Ксавьера, поддаться его маленькой истерике и одновременно удовлетворить саму себя, но я не могу не наслаждаться тем, что раздражаю его, вот почему я поворачиваюсь к нему спиной и снова прижимаюсь губами к губам Тобиаса. Я чувствую, как он улыбается на моих губах, наслаждаясь выбранным мной путем, когда он обхватывает мои ноги вокруг своей талии и сжимает мои ягодицы под водой, вероятно, ради Ксавье.
— Это чертовски захватывающе. Как будто мы не видим засосов по всему ее телу, теперь мы можем на самом деле наблюдать,
— Тебе стоит остыть. Ты позеленел, человек-халк, — поет Чарли. Я отрываю свои губы от губ Тобиаса, чтобы оглянуться через плечо, и, конечно же, Ксавье стоит в воде рядом со смеющимся Хантером, убирая волосы с лица и свирепо глядя на нее.
— Я хардкорный, зовите меня Кракен, — кричит Арчи, подхватывая Чарли на руки и прыгая в воду, при этом забрызгивая Ксавьера, отчего я смеюсь еще громче.
— Это еще не конец, Шарик, — соблазнительно шепчет Тобиас мне на ухо, прежде чем поднять меня в воздух и бросить в воду ближе к группе, мой крик едва срывается с моих губ, прежде чем я снова погружаюсь под воду.
Я позволяю себе на минуту опуститься на дно в попытке остыть, но мне также нужно время, чтобы собраться с силами. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как у меня был такой день, как сегодня, и я не вижу многих из них в своем будущем в этом токсичном городке Найт-Крик, но это дало мне возможность расслабиться.
Теперь я полностью заряжена и готова разобраться в своем дерьме.
29
Иден
Сидя на кровати и завязывая шнурки для бега, я не могу решить, что я чувствую, мой разум крутится и крутится в бесконечном круговороте замешательства.
В школе сегодня было… хорошо. Ходили странные слухи и шепотки от людей, которые видели меня на коленях у Тобиаса у кромки воды, но я могу иметь дело со слухами, потому что мне все равно.
Я шлюха. Конченый мусор. Мастер секса втроем. Мне нравятся женщины.
Как ни крути, они это сказали. КитКат и Рокси, как всегда, поощряли насмешки и резкие слова.
Я имею в виду, кто-то на самом деле спел песню Meatloaf — Two out of Three Ain't Bad, и я изо всех сил старалась удержаться от смеха, в то время как другая часть меня хотела наброситься на Хантера здесь и сейчас, устроить аншлаг.
Но на самом деле за весь день не было никакой настоящей драмы.
От "Звезд" тоже ничего не было. Ни единого слова. Я села там, где они ожидали меня увидеть, и они, как обычно, окружили меня, но не было ни насмешек, ни убийственных взглядов, ни даже приветствия.
Так приятно, когда токсичные люди перестают с тобой общаться. Как будто мусор вынесся сам по себе.
Я должна быть довольной. "Один раз, и без повторов" — это мой гребаный девиз. Так почему же я чувствую себя такой опустошенной?
Упираясь руками в колени, я вздыхаю. Возьми себя в руки, Иден. В любом случае, они отвлекают. Суббота была веселой, определенно необычной, но это был единичный случай. Никто не упоминал о событиях предыдущей ночи. Тобиас поцеловал меня несколько раз, и я позволила ему, не в силах остановиться, но в остальном мы были просто шестью старшеклассниками, наслаждающимися свободным от занятий днем.