Токсин (в сокращении)
Шрифт:
— Мне плоховато, — признался он.
Резкий звук спускаемой воды в одной из кабинок заставил его подскочить. Ким спрятал наушник обратно под рубашку и повернулся к раковине, делая вид, что моет руки. Он услышал, как сзади открылась дверь кабинки. Ким испугался, что незнакомец мог подслушать его. В зеркало он видел, как тот медленно прошел сзади, насмешливо его разглядывая. Сердце Кима чуть не выпрыгнуло из груди: это был тот человек с ножом.
Ким медленно обернулся. Незнакомец подошел к двери, но не открыл ее — он все еще смотрел на Кима холодным, непроницаемым взглядом.
— Боже мой, тот сумасшедший с ножом был в одной из кабинок. Не знаю, что он слышал, он посмотрел на меня, но ничего не сказал. Будем надеяться, что он меня не узнал.
Сполоснув лицо холодной водой и вернув на место затычку, Ким глубоко вздохнул и вернулся в забойный цех. Там он успел заметить, как незнакомец скрылся за одним из дальних агрегатов.
Джед стоял неподалеку и ждал Кима. «Ну что, порядок?» — спросил он, перекрикивая грохот. Ким кивнул. Джед криво улыбнулся, вручил ему длинную швабру с жестким ворсом, похлопал по спине и ушел. Ким сглотнул, отгоняя очередную волну тошноты. Сжимая швабру обеими руками, он постарался сосредоточиться на сталкивании покрывающих пол отбросов в одну из множества решеток.
— Не знаю, слышишь ли ты меня сквозь весь этот шум, — сказал он наклонив голову к микрофону. — Очевидно, парень с ножом работает здесь, что меня не удивляет. Неплохо бы узнать, где именно. — Он пригнулся, уворачиваясь от задевшей его туши. Теперь на халате Кима красовалось красное пятно, как и у всех остальных.
Он выпрямился и, оценив скорость, с какой ехали туши, прошел через их ряд, высматривая вчерашнего головореза.
— Мне определенно дали самую ужасную работу, — сказал он Трейси, — но она, по крайней мере, дает возможность передвигаться. Все остальные рабочие стоят на месте, а туши двигаются — это напоминает сборочный конвейер.
Ким обошел огромный агрегат, за которым скрылся незнакомец. В этой части цеха пол был относительно чистым, но Ким продолжал работать шваброй. Среди обычного шума он уловил новый звук: как будто кто-то выстрелил из духового ружья.
— Я в том месте, где на бойню попадают живые коровы, — говорил Ким в микрофон. — Когда корова входит на специальную платформу, рабочий прижимает к ее голове какую-то штуковину. По звуку напоминает строительный пистолет — наверное, он чем-то выстреливает им в череп. — Ким отвернулся было, но сразу же заставил себя продолжить наблюдение. — Коровы падают на большой вращающийся барабан, который швыряет их вперед и переворачивает, — продолжил он. — Потом рабочий за ахиллесово сухожилие подвешивает их на крюк, и они поднимаются на конвейер у меня над головой.
Несмотря на отвращение, Ким двинулся вперед. Теперь ничто не загораживало ему обзор.
Он остановился. Незнакомец стоял в двадцати шагах от него. Ким понял, почему тот так ловко управляется с ножом: он был одним из двух рабочих, которые подходили к только что убитому животному, подвешенному над решеткой в полу, и перерезали ему горло. В следующее мгновение душа Кима ушла в пятки: кто-то хлопнул его по плечу. Это был Джед, явно недовольный.
—
— Осваиваюсь, — прокричал Ким в ответ.
Джед ткнул в него пальцем.
— Ты должен быть там, где потрошат, — крикнул он, сделав Киму знак следовать за собой. Они вернулись к движущимся на крюках тушам: — Вот здесь и работай, — прокричал Джед, показав на пол.
Ким неохотно кивнул. Он опустил швабру и стал подталкивать грязь к одной из решеток. Его утешало лишь то, что маскарад, похоже, удался. Ким был почти уверен, что человек с ножом его не узнал.
Шанахан сидел в своем черном «чероки», когда резкий звук заставил его подскочить. Он снял с пояса пейджер, прочел на маленьком экране номер и, достав сотовый телефон, позвонил. Это был Карлос.
— Доктор здесь! — сказал он громким взволнованным шепотом. — Здесь, на «Хиггинсе и Хэнкоке». Я звоню из столовой. Он устроился на работу уборщиком. Вид у него как у психа — остригся и перекрасился в блондина, но это точно он, я уверен.
— Он узнал тебя? — спросил Шанахан.
— Еще как, — прошипел Карлос. — Стоял и пялился на меня. Может, прикончить его прямо тут?
— Нет! — крикнул Шанахан. Он сделал глубокий вдох и затем медленно и спокойно сказал: — Ничего не предпринимай. Притворись, что не узнал его. Будь осторожен и жди моего сигнала. Ты все понял?
Ким прошел вдоль конвейера, на котором потрошили животных, и теперь имел полное представление о происходящем на бойне. После того как коровам перерезали горло, их освежевывали и обезглавливали — головы шли на отдельный конвейер. После потрошения туши распиливались пополам вдоль хребта. Кима поражала скорость, с какой убивали животных.
— Марша сказала, что главная проблема — их постоянная погоня за прибылью, невзирая на качество продукции, — сказал он в микрофон. — Я только что засек время. Это невероятно — они убивают по корове каждые двенадцать секунд. При такой скорости никак не избежать заражения. На мостках, правда, стоят несколько инспекторов, но они едва смотрят на проезжающие мимо туши.
Он увидел Джеда Стрита и продолжил подметать, двигаясь против часовой стрелки и удаляясь от него. Скоро Ким оказался на участке, где коровам отделяли головы. Один рабочий орудовал пилой, а другой подцеплял стофунтовые головы на крюки, ехавшие по проложенному под потолком рельсу. Ким последовал за крюком в соседнее помещение и сразу же узнал его: здесь на него напали вечером в субботу.
Ким понадеялся, что Джед не заметит его отсутствия, и прошел через проем в цех, где освежевывались головы.
— Я там, куда попадают головы коров, — сказал он в микрофон. — Это может иметь отношение к болезни Бекки. Марша нашла какие-то записи о голове последнего животного, убитого в день, когда заготавливалось мясо для того самого гамбургера.
Ким наблюдал за крюками, каждые двенадцать секунд опрокидывавшими новую голову на стол, где на нее набрасывалась целая команда мясников. Затем головы попадали на плоскую конвейерную ленту, которая сваливала их в черную дыру — вероятно, в подвал, откуда потом их везли на переработку.