Только через мой труп, огр
Шрифт:
Я невесело усмехаюсь.
— Но я была так наивна. Мой отец просто выжидал своего часа. В двадцать четыре года я считаюсь уже старой с точки зрения брака и деторождения. Но мой отец берег меня для Тодда.
— Он выдал бы тебя замуж за мужчину, которого ты не любишь?
Грегор, похоже, в ужасе от этой идеи.
— Любовь здесь ни при чем. Тодд спланировал все с самого начала. Для него все дело во власти и положении. И теперь у него есть и то, и другое.
Я опускаю взгляд на свои руки, прежде чем снова поднять его на него.
— А теперь он
Глава 4
Грегор
Арья убийца? Никогда.
Ярость сжигает меня изнутри из-за того, что эти мужчины сделали с ней — что молодой собирался сделать с ней. От осознания того, что мужчина постарше был ее отцом, у меня сводит живот. Родители должны защищать своих детей, а не торговать ими, словно они были не более чем рабами. Я не могу заставить себя сожалеть о его смерти. Я сожалею только о том, что другой — Жаба, как она его называла, — все еще где-то там, дышит тем же воздухом, что и моя женщина.
«Моя женщина?»
Как она может быть моей женщиной? Я огр, чудовище, несмотря, что она говорит обратное. И все же мысль о том, что она моя, поселяется глубоко в моих костях и дает мне чувство покоя, которого я давно не испытывал.
Арья выглядела такой уязвимой, когда я принес ее в свою хижину, ее бледное тело было покрыто царапинами и синяками. Когда ее ресницы дрогнули, и она впервые пригвоздила меня своими изумрудно-зелеными глазами, мне показалось, что частичка моей человечности вернулась ко мне.
И теперь она в моих объятиях, те же самые изумрудные глаза наполнены болью и раскаянием, когда она говорит мне, что она убийца.
Я беру ее руки в свои, наслаждаясь их мягкостью.
— Это не руки убийцы. Это руки женщины, которая защищала себя от мужчины, который пытался причинить ей вред и унизить ее самым худшим способом, который можно только вообразить. Ты не убивала своего отца. Он это сделал.
Ее нижняя губа дрожит, и желание разгладить ее большим пальцем почти непреодолимо.
— Тодд не перестанет искать меня. Он считает меня своей собственностью. — Она замолкает, прикусив губу. — Ты был так добр, помогая мне вот так, Грегор. Я не знаю, как тебя отблагодарить. Если ты можешь одолжить мне какую-нибудь теплую одежду, я пойду своей дорогой.
Моя голова откидывается назад.
— Ты хочешь уйти?
— Нет, — шепчет она безнадежно. — Но это не твоя битва, и я не собираюсь подвергать тебя опасности.
— На всякий случай, если ты не заметила, я огр. Я обладаю силой десяти человек. Я опытный охотник, и я могу защитить тебя. — В моих словах нет тщеславия или снисхождения — я просто констатирую факты.
Арья одаривает меня неуверенной улыбкой.
— Ты говоришь, как какой-нибудь воин древности, бросившийся спасать девицу, попавшую в беду — что, я думаю, именно так и произошло. Я… не хочу
— Тогда это то, что ты должна сделать, — заявляю я, словно это уже решено. — Ты останешься здесь со мной, и я научу тебя навыкам, необходимым для самозащиты, чтобы, когда ты будешь готова уйти, ты была готова ко всему.
От мысли о том, что Арья уйдет, у меня уже болезненно скручивает живот.
Сверкающие глаза Арьи сочетаются со свежей зеленью летних листьев. Ее улыбка освещает ее лицо, и мое сердце бешено колотится в груди от ее сияющей красоты.
— Я сделаю все, что потребуется, чтобы помочь тебе научиться защищаться. Но… тебе придется быть терпеливой со мной. У меня уже много лет не было компании, — хриплым голосом признаюсь я.
Арья поднимает руку к моему лицу, и я вздрагиваю.
— Мне жаль.
Она смущенно сжимает пальцы на ладони.
Я беру ее маленькую руку в свою и подношу к своей щеке, прижимая ее к своей коже.
— Я вздрогнул, не потому что не хочу, чтобы ты прикасалась ко мне. Просто меня уже много лет никто не трогал, с тех пор как…
Я сжимаю челюсти.
— С тех пор, как ты изменился? — заканчивает она, ее зеленые глаза с нежностью смотрят на мое лицо.
Странно, что она, кажется, ни капельки меня не боится и не смотрит на меня с тем отвращением, с которым я к себе отношусь.
— Да, — киваю я. — Многие жители городка убежали после несчастного случая на праздновании Хэллоуина. Некоторые остались, те, кто был более восприимчивым и объективным. Я оставался в городке некоторое время, надеясь, что эффект обратится вспять, но все было напрасно. Я не мог выносить пристальных взглядов и перешептываний, поэтому ушел в лес. Я соорудил временное укрытие, пока строил эту хижину. Это заняло у меня много месяцев, но я был доволен своей работой. Здесь я независим. В хижине есть водопровод, канализация и генератор, плюс я охочусь, выращиваю и храню свою еду.
Арья проводит пальцами по моей челюсти и вниз по шее, прежде чем положить свою ладонь мне на грудь.
— Как долго ты в таком состоянии?
Я закрываю глаза, наслаждаясь ощущением ее мягких рук на моей разгоряченной плоти.
— Я не знаю. Время стало не так важно, поэтому я позволил годам идти незаметно своим чередом.
— Я тоже долгое время была одинока, — признается она, опуская глаза на мою грудь.
Она рассеянно проводит пальцем по моей груди, и мой член вздымается в моих штанах. Желание опустить ее перед камином, накрыть своим телом и скользнуть в нее своей длиной почти непреодолимо. Я стискиваю зубы, подавляя свои желания. Она ранена и, вероятно, у нее сотрясение. Она нуждается в моей заботе, а не в моей похоти. Особенно после насилия, которые пережила от рук другого мужчины.