Только (не)любовь
Шрифт:
— Прости, но ничего не изменилось, — добавила я, отвернувшись к стене и теребя пальцами завязки на тунике.
— Изменилось, снежная. Ты совсем исхудала, плохо пахнешь, и у тебя появился безумный взгляд, как у местных, — насмешливый голос Яра вывел из себя.
Да как он смеет? Плохо пахну! Я хожу в местный душ, но чистая вода здесь редкость, зато несколько раз в день купаюсь в океане. Хотя жара здесь такая, что не спасает даже дезодорант. И частая стирка одежды, к сожалению, не помогает.
— Вот и уходи в свой
Яр некоторое время стоял и смотрел на меня, будто прикидывая, стою ли я затрат его красноречия. А у меня в груди всё сжалось: вот сейчас он развернется и уйдёт. А я останусь. Хотя разве не этого я добивалась?
Так и произошло. Яр протянул мне руку, но я лишь покачала головой. Нет, зачем бы я тогда ехала сюда и терпела лишения, чтобы сейчас расчувствоваться и уйти под руку с мужем?!
Каким бы идиотским не было решение приехать сюда, сбежать от того, кого люблю, но надо гнуть линию до конца, сжав зубы и не обращая внимания на истекающее кровью и умытое солёными слезами сердце.
Яр повернулся и сделал шаг в сторону выхода. Я уже готова была окликнуть его, прокричать: «Ну как ты можешь вот так уйти? Значит, смирился?» Глупо, я сама приняла решение, так почему жду, что муж не просто с ним не согласится, но и будет настаивать на моём возвращении против воли?
Сжав кулаки и молча плача, я смотрела ему вслед. Это последнее, что я запомнила перед тем, как Яр повернулся и, за пару шагов преодолев расстояние, разделяющее нас, схватил меня в охапку.
— Пусти, — удивлённо прошептала я, но он внезапно склонившись, перехватил меня под коленями и закинул на спину. — Отпусти меня!
Это всё, что мне оставалось делать. Ну ещё колотить кулаками по широкой спине мужа.
— Совсем исхудала! — спокойно отреагировал Яр на мои попытки остановить его. — Не истери, всё равно заберу!
По спокойному, даже самоуверенному тону мужа я понимала: бесполезно. И от этого сопротивлялась ещё сильнее: не потому что хотела остаться, а потому что Яр не попытался остановить меня словами, убедить, рассказать о своей любви, например.
Он аккуратно опустил меня на ноги только тогда, когда под удивлённые или, напротив, любопытно-равнодушные взгляды мы покинули поселение. Искусственный рай для богатых туристов, уставших от сытой и довольной жизни. Решивших поиграть в бедность простой жизни.
— Устал, — улыбнулся Яр, видя моё рассерженное лицо и, не дав мне произнести ни слова, поцеловал в губы.
Я принялась было сопротивляться, но объятия мужа, его знакомый до боли запах, нежное покусывание моих губ, сводило с ума и парализовало волю. Мы стояли на окраине деревни, неподалёку под деревом, рыча мотором, нас ждала машина с местным водителем, а мне было всё равно, где мы и уместно ли тут проявление столь
— Поехали. Довезу до гостиницы, и всё — держись! — прошептал Яр как-то совсем не напористо, а словно лаская словами, дотрагиваясь мягким пушистым пером до обнажённой кожи.
— А мои вещи? — задыхаясь, спросила я.
— Забудь! — произнёс Яр и, перехватив запястье, повёл за собой в машину.
Я больше не сопротивлялась и не подавала виду, что визит Яра не запланированная неожиданность. В конце концов, я и сама хотела отсюда слинять, вся эта экзотика уже в печёнках сидела и позволила убедиться в том, что расстояние не лечит от тоски по любимому и не помогает «просветлеть разумом». Значит, глупо себя истязать ради чистого упрямства.
Ехали мы молча, Яр не выпускал мою руку, крепко сжимая ладонь в своей. Я и тут не стала возражать, но смотрела в другую сторону. Если он думает, что вот так мы сможем раз и навсегда закрыть тему, то ошибается. По сути, ничего не изменилось.
Да, мы любим друг друга, это я и до побега знала. Но ведь проблемы магическим образом от этого не разрешились!
Яр тоже помалкивал. Он вообще не любитель выяснять отношения при посторонних, поэтому мы оба с предвкушением ждали того момента, когда окажемся наедине.
И вот, спустя пару часов этот волнующий миг настал. В гостинице столицы Гоа, Панаджи, было довольно неплохо. Но с учётом того, что она считалась одной из лучших здесь, местная обстановка в стиле приличного сельского домика наводила на мысль, что в других примерно так же, как и в моём покинутом бунгало.
— Ну, — начал Ярослав, стоило нам попасть в номер с двуспальной кроватью и плотно задёрнутыми цветастыми шторами. — Не скажешь, что на тебя нашло. Зачем было убегать? Боялась, что не сможешь уйти?
— Именно, — кивнула я, поджав губы и отойдя к окну. Подальше от кровати, застеленной хрустящими белоснежными простынями.
— Разве два месяца могут что-то поменять? Ты правда так думаешь? — хмыкнул Яр, плеснув себе из бара виски и залпом проглотив четверть бокала.
— Ну не могу же я убежать на всю жизнь!
Мои слова выглядели жалким оправданием, ну и пусть! Яр прекрасно понимает, почему я так поступила. Дала шанс уйти, не мучаясь угрызениями совести.
— Не можешь. И более того, я тебе этого не позволю.
Мы вели странный диалог: я всё время пятилась от мужа, а он наступал. Я оправдывалась, а он парой фраз разбивал все мои доводы вдребезги.
— Разве не понимаешь? — вскрикнула я, наконец. — Ничего ведь не поменялось! Я по-прежнему не могу иметь детей. Можно, конечно, уговаривать себя подождать. Но это ничего не изменит. А ты всё равно задумываешься о детях…
— Не решай за меня! Но раз ты уже это сделала, то и я имею права поступить так же. Завтра мы улетаем, а сегодня… Я покажу тебе, насколько я зол.