ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ
Шрифт:
– В общем, можешь хоть тысячу раз меня обматерить, - настаивал оперативный дежурный, - но наши эксперты установили личность убитой, той что нашли сегодня в лесу, и твой «Шеф» приказал мне «поднять» непременно тебя. Так что собирай «ноги в руки» и двигай побыстрее сюда. Он оказывает тебе величайшую честь, так-как больше никому не может доверить проверку такого значимого события.
«Знаю я ваше доверие. Нашли «козла отпущения». А потом удивляются: почему ты так жестоко обращаешься с преступными элементами»? – подумал майор про себя, отключая мобильную связь. Направляясь к своей автомашине, он вдруг подумал: «А чего это я один буду «ишачить»? Надо разбудить «молодого», пусть привыкает». С этими мыслями он тут же набрал
– Привет, Никита, ты чем занимаешься?
– Сплю, - зевая, ответил тот полусонным голосом.
– А что? Что-то случилось?
– Да, случилось, - стараясь, как можно меньше грубить, проговорил старший товарищ. – Давай собирайся и – одна нога здесь, другая там – дуй на «Петровку», где я тебя буду ждать и расскажу о дальнейших инструкциях.
Через полтора часа все были на месте. Новобранец, как почему-то сложилось, явился самым последним. «Я живу за чертой города, откуда сложно добраться», - объяснил он свою задержку, хотя его никто об этом не спрашивал. Следственно-оперативная группа загрузилась в дежурный автомобиль и выдвинулась на осмотр интересующего места событий. По дороге Киров, успевший пообщаться с дежурным, носящего имя: Сережа, ввел всех остальных в курс их общего дела:
– «Наши бараны» на сегодня такие: управленческие эксперты, по «снятым» с трупа убитой пальчикам, определили, что нашу покойницу зовут: Глебова Марина Георгиевна. Как оказалось, ранее она привлекалась – толи к уголовной, толи к административной – ответственности, и по ее отпечаткам база данных быстренько установила ее личность. Вы, конечно же, спросите: почему это случилось именно ночью? Все очень просто, и ответ находится у нас точно под носом. «Земельники», установив, что дело – уже не в их компетенции, моментально скомпоновали все имевшиеся у них материалы и «пульнули» их нам, не проделав никаких полагающихся в таких случаях оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Оно и понятно, ведь ответственность теперь не на них. Наши же энергично-дежурившие эксперты, как у них только водится, вдоволь напившись чаю, и не имея более срочных дел, чтобы, хоть чем-то себя занять, вдруг, вспомнили об этих до этого казавшихся им незначительными деталях. Дождавшись, когда непременно стемнеет, они решили попробовать загнать «пальчики» в «Папилон». И что бы вы думали? Он тут же выдал им положительный результат. А что, подскажите мне, положено делать в подобных экстренных случаях?
Тут рассказчик замолчал, ожидая, что ответят на этот вопрос остальные сотрудники. Поехавший с ними эксперт-криминалист – мужчина средних лет, в чине майора, очевидно, он и проводил проверку дактилоскопического учета, ничуть не смущаясь, сразу же разъяснил:
– Немедленно передать информацию в дежурную часть и прогнать ее по оперативным сотрудникам.
– Правильно, - согласился Роман, продолжая свое несколько язвительное повествование, - точно так же поступили и тут. А установив личность погибшей, по всем существующим правилам полагается незамедлительно выезжать на осмотр места жительства покойной жертвы. Она же, как удалось выяснить, имела честь проживать в другой – северной части нашего огромного мегаполиса. И вот тут возникает самый интересный вопрос: что на юге столицы делает ее труп, и где же она, в таком случае нашла свою смерть?
Все согласились, что этот предмет изысканий, состоящий из двух составляющих, является особенно важным, после чего пустились в рассуждения, не относящиеся уже к уголовному делу. Через полтора часа они наконец достигли города Зеленоград, где и находилось жилье женщины по фамилии: Глебова. Оно располагалось в пятиэтажном доме еще довольно старой постройки. Стоило большого труда попасть внутрь подъезда. В искомой квартире, на нескончаемые вызовы домофона никто так и не отозвался. При попытке зайти через общение с жильцами-соседями либо никто не отвечал, либо попросту грубили, посылая куда-подальше, как обычно в таких случаях водится на Руси. Дело было самое позднее: стрелки часов уже перевалили далеко за два часа ночи, так что такое поведение не заинтересованных граждан было вполне объяснимым. Поэтому рядовые сотрудники в таких не самых экстренных случаях, абсолютно не понимали срочную необходимость ночных выездов, когда объяснить что-либо спящим гражданам становилось делом довольно проблематичным.
Наконец Киров не выдержал и, захватив с собой их водителя, одетого, как полагается в полицейскую форменную одежду, подошел к ближайшему от подъезда окну и стал барабанить в него руками, пока в конечном итоге не показался полу-заспанный постоянный жилец. С чрезвычайно недовольнейшим видом он пробурчал:
– Вы чего совсем что ли ополоумели? Идите, идите отсюда, а то полицию вызову.
– А мы уже здесь. Стоим перед Вами, - старясь широко улыбаться, вежливо произнес московский оперативник, схватив одетого в форму сотрудника за его голову, и воочию демонстрируя несговорчивому хозяину, одетую на нее бейсболку с кокардой, - откройте нам, пожалуйста, мы войдем в парадный подъезд.
– А вы на часы-то смотрели?
– не унимался неподатливый оппонент, одновременно тыкая пальцем в одетые на его левую руку часы, - полиция в такое время не шастает. Откуда я могу знать, что вы не грабители?
– В тему вопрос, - согласился Роман, доставая из кармана служебное удостоверение и показывая его в развернутом виде очень осторожно-упрямому человеку.
Внимательно изучив документ, мужчина наконец-таки «сдался» и, не переставая ворчать, грубо промолвил:
– Тогда заходите.
Сам он направился в прихожую, где у него был установлен выключатель, приводящий в бездействие магнитный замок входной подъездной двери.
– Вот так-вот попробуй попади в этот подъезд, - поделился он своими мыслями с остальными сотрудниками, - я очень удивлюсь, если убийство было совершенно именно здесь.
Наконец доступ в подъезд был открыт, и вся следственно-оперативная группа успешно проследовала вовнутрь. Они поднялись на четвертый этаж, где и располагалась квартира семейства Глебовых.
– Никита, позвони, - небрежно «брякнул» старший товарищ.
Тот выполнил поручение, произведя непродолжительное нажатие на электронную кнопку. Звонок трещал, как «поларешенный», но внутри, как будто бы ничего и не слышали. Не было слышно совсем никаких шевелений.
– Звони еще, - торопил Киров, теряя терпение.
Когда и на это, более продолжительное и настойчивое надавливание, не последовало никакой адекватной реакции, Роман не удержался и, в силу своего вздорного «взрывного» характера, стал энергично стучать в деревянную дверь, поставленную еще в Советские времена. Он «тарабанил» с такой силой, что недовольные соседи стали высовываться из своих жилых помещений, чтобы высказать свои претензии тем, кто посмел устроить ужаснейший грохот, больше походивший на нежданно начавшееся вавилонское столпотворение. Увидев людей в полицейских мундирах, раздосадованные они удалялись, как водится в аналогичных этому случаях, проклиная существующий в России режим и все правоохранительные органы вместе взятые.
Одна только бабка, по возрасту – «божий одуванчик» – и явно достигшая девяностолетнего возраста, не смогла устоять от того, чтобы не пообщаться с сотрудниками московской полиции. Худая до такой степени, что было удивительно, в чем только душа ее держится, она довольно свободно передвигалась, демонстрируя необычайную ловкость и завидно-удивительное жизнелюбие.
– Вы чего, сынки, расшумелись?
– обратилась она к полицейским.
– Нам бы, бабушка, узнать: есть ли кто внутри этой квартиры?
– вежливо обратился Роман к вышедшей в подъезд представительнице, указывая рукой на Глебовское жилище.