ТОЛЬКО НЕ В ЭТОТ РАЗ

Боярков Василий Вячеславович

– Нет, - делая смущенным лицо, отвечал стыдливый воспитанник, - пока еще не обнаружил.

– А чего тогда встал?
– язвительно заметил наставник, - Или ты, может, думаешь мы тут весь день «куковать» будем, пока ты в трех березах блуждаешь? Иди занимайся тем, что тебе поручили и, пожалуйста, делай это основательно, и не отвлекаясь. Нам сегодня предстоит еще очень много интересной работы.

Новобранец сморщил лицо, будто бы откусил кислого яблока, но промолчал и пошел исполнять данное ему указание. Ботинок он нашел, уже к самому концу следственных действий. Он беспардонно валялся в комнате малыша под кроватью. Самого же ребенка, на тот момент, уже увезли из этой квартиры. Бирюков предъявил его на всеобщее обозрение, когда следователь

уже практически закончил свой протокол. Тот чертыхнулся, так-как ему пришлось вносить в документ изменения, ведь эта оплошность, как то должно быть известно, никогда не приветствовалось, со стороны вышестоящих и надзирательных органов.

Хозяин жилища, ополоумев от беспробудного пьянства, сидел в коридоре, вращая по сторонам обезумившими глаза. Он никак не мог взять себе в толк: чего все эти люди делают в его доме? Подписывать документ он, естественно, отказался, о чем была сделана соответствующая заметка, засвидетельствованная подписями всех присутствующих и, разумеется, понятых.

Процедура оказалась настолько долгой, что ее закончили только к девяти часам наступившего утра. В сопровождении участкового, следственно-оперативная группа с «Петровки» прибыла в местное отделение полиции, где отксерокопировав собранные материалы, передали их в дежурную часть вместе с Глебовым, не забыв, и обнаруженную у того в доме, «марихуану», предоставив, тем самым, «земельникам» самим решить вопрос с его задержанием.

Далее все отправились по своим подразделениям, чтобы сделать доклад о проделанной за ночь работе. Не заходя в здание своего Управления Киров и Бирюков решили поговорить, как говорят: «Без свидетелей».

– Я так понимаю, ты мне хочешь что-то сказать?
– начал этот нелегкий разговор старший товарищ.

– Да, - не стал скрывать своего негодования юный еще новобранец, - я думал, мы защищаем закон, а что же вылезло на поверку?

– Ну и что же, по твоему, вышло?
– зло сощурив глаза, поинтересовался старший оперативник, - то что я решил вопрос с задержанием безжалостного убийцы, который изуродовал свою жену и еще не известно сколько других беспомощных женщин? Или ты хотел дать ему возможность собрать спокойно вещички и удариться смело в бега, куда-нибудь в дальние теплые страны? Так что ли, должны поступать сотрудники правоохранительных органов?

– Разумеется нет, - чуть смутившись, произнес новобранец, но в миг совладав с охватившей его на мгновение слабость, «горячо» произнес, - но не таким же подлым бессовестным способом. И потом мы еще, так до конца и не знаем, он ли это причастен к убийству жены?

– А кто же тогда?
– начиная терять терпение, Роман спешил закончить этот казавшийся ему бессмысленным разговор - Все улики говорят против него. Борьба и кровь – опять же – в квартире, обувь, буйно-помешанное состояние, поведение беспробудного пьянства, – все это говорит только за то, что это абсолютно его поганых рук дело, и его побыстрее необходимо «упаковать» за решетку, чтобы он еще кого не убил. Однако же, наши современные законы и правила таковы, что со своей волокитою и не совершенностью, они дают преступникам полную возможность уйти от ответственности.

Воспитанник внимательно дослушал своего разгоряченного руководителя и одновременно наставника, все еще возмущаясь, что, как оказалось, защищать закон, проще всего, а главное, наиболее эффективно, с применением незаконных и даже где-то преступных методов, высказал, вдруг, внезапно пришедшую ему в голову мысль:

– Вот это-то и смущает.

– Что?
– не понял Роман.

– А то, - словно заправский психолог, пустился в полемику младший сотрудник, - что встает банальный вопрос: «Как человек, находящийся в таком крайне возбужденном полубессознательном состоянии, близком к помешательству разума, да еще и находившийся в пьяном виде, мог так хладнокровно перевезти свою жертву практически через весь мегаполис, спокойно миновав посты ГАИ, и нигде, при этом, не «засветившись»»? С другой стороны, в квартире

же своей ему даже в голову не пришло чего-то там убирать, хотя пряча мертвое тело, он наверняка обязан был хотя бы подозревать, что рано или поздно его обязательно вычислят и приедут с проверкой. Лично у меня вызывает большие сомнения то обстоятельство, что именно он причастен к убийству жены. Да, согласен, конфликт у них, может и был, но смерть ей, скорее всего, причинял уже кто-то другой.

– Пусть будет так, - желая поскорее закончить эту затянувшуюся беседу, согласился старший товарищ, - дождемся результатов представленной экспертизы и однозначного «покаяния» Глебова, а там вот уже и посмотрим… И потом, есть еще одна немаловажная составляющая: неужели ты хочешь оставить наедине с этим «монстром» восьмилетнего малыша? Хочешь, чтобы и с ним что-нибудь приключилось?

Эффект от последнего высказывания, для неопытного новичка, был словно гром среди ясного неба. Он только и смог, что потупив книзу глаза, еле слышно ответить:

– Нет.

– А раз нет, - чувствуя свое полное превосходство в достижении истины, закончил это совещанье Роман, - тогда больше: молчи, смотри, слушай и запоминай. Я же тебе уже это, кажется, говорил. И уясни себе главную истину «опера»: «нет людей не виновных, есть только прямые наши недоработки». Так что если, вдруг, окажется, что Стасик не виноват, в чем я очень уж сомневаюсь, то хотя бы его малолетний сынок избавится от его крайне опасного общества. Надеюсь, с этим-то ты согласен?

– Абсолютно. Тут не поспоришь, - виновато согласился податливый новобранец, пожелавший при мнении остаться все же своем, - но надо, как-то достигать этих результатов более-менее законным путем.

– Э-э, - махнул рукой давний оперативник, направляясь в сторону здания на «Петровке», - пойдем докладывать. Только смотри языком там поменьше чеши, а то если так пойдет, мы вряд ли сможем сработаться.

Никита тут же вспомнил про инструктаж у Кравцова, когда только пришел к нему с документами о своем переводе, который дал четко понять, что его ставят работать к самому лучшему «оперу», и если он, вдруг, с ним не сработается, либо попадет, в какую, неприятную ситуацию – от которых тот, непременно, должен предостерегать старшего сотоварища – то ему, в этом случае, будет только одна дорога – это «на улицу». Не желая, так быстро расставаться с выгодной и интересной должностью, «молодой» лейтенант решил скрыть все выходящие за рамки закона методы Кирова.

Глава VII. Допрос Глебова

Напарники поднялись в кабинет своего прямого начальника, где обстоятельно доложили ему то, что можно было, не таясь, доложить. На поверку выходило, что наиболее вероятным подозреваемым в убийстве Глебовой Марины Георгиевны оказывается ее муж – Глебов Станислав Станиславович. Это следовало из того, что на момент посещения его квартиры, он был обнаружен в мертвецки пьяном бессознательном состоянии, однако, когда лишь-только немного очнулся умудрился наброситься на полицейского и чуть не задушил его своими огромными «лапами». В жилище же у него, между тем, были обнаружены явные следы жестокой борьбы, кровь и ботинки с рисунком подошвы, идентичным оставленному на месте обнаружения трупа. Кроме всего прочего, в его личных вещах было найдено наркотическое вещество, послужившее лишним поводом к его немедленному задержанию, с последующим решением вопроса о дальнейшем его аресте.

– Молодцы, - дал свое заключение довольный руководитель, оценив работу своих подчиненных, - теперь в течении часа приводите себя в божеский вид, и вперед – добывать с убийцы признание. Задача понятна?

– Так точно, - хором ответили два сослуживца.

– Тогда не будем тянуть больше времени, - распорядился Кравцов, как лев, чувствующий добычу, едва сдерживаясь от довольной улыбки, - и без признательных показаний не возвращайтесь.

Когда оба сотрудника были уже у входной двери в кабинет, и Никита потянул было за ее ручку, начальник, словно что-то вспомнив, окрикнул одного из товарищей: